– Но мне-то ты мог обо всём рассказать!

Плечи хомячка поникли.

– Ты бы тогда отправилась на её поиски. А нам очень нужно, чтобы ты была здесь! – со стыдом признался хомячок. – Мирабель больна, и я надеялся, что если ты будешь здесь…

– Хочешь сказать, – прервала его Роза, которой было страшно признать правду. – Ты воспользовался нападением псов, чтобы затащить меня в Миродию? Хотя ты знал, что они ищут не меня?

Молчание хомячка сказало о многом.

– На самом деле ты вовсе не хотел меня защитить! Ты хотел, чтобы я приехала и вылечила ароматами больных! Ты подверг меня опасности, которая угрожала другим хранителям ароматов. А ещё… – продолжала девочка, размахивая платком мамы перед мордочкой зверька, – ты знал, что в моём кармане лежит мамин платок с маминым запахом! С тем самым запахом, который ищут Невидимки!

– Я несколько раз говорил тебе его выкинуть! – постарался оправдаться хомячок. – Ты не хотела меня слушать! Я не рассказывал тебе о маме, потому что хотел защитить тебя.

– Врёшь! – взорвалась Роза. – Ты врёшь мне с самого первого дня! И врёшь мне постоянно!

Испугавшись гнева девочки, Тапенад начал пятиться и упёрся спиной в чашку. Один неловкий шаг, и он упал внутрь. Чтобы успокоить Розу, в разговор вмещался Гиацинт.

– Ну-ну… Так вы ни к чему не придёте. У Тапенада должно быть другое объяснение. Правда ведь? – спросил его архитектор, достав из чашки и поставив на лапки.

Хомячок пригладил шерсть, чтобы вернуть себе прежнюю уверенность. Затем тяжело вздохнул.

– Я врал, чтобы тебя защитить, – повторил он. – Я не рассказал тебе, что Верена знает про Миродию. Ведь на деле… – медленно продолжил он, словно тщательно обдумывая каждое слово. – Твоя мама – Невидимка.

31

На лицах ребят и архитектора читалось потрясение.

– Своих бабушку и дедушку, родителей Верены, ты не застала, – снова заговорил Тапенад. – Они были великими учёными. Исследовали флору тропических лесов. Более двадцати лет назад самолёт, в котором они летели, сломался, и экстренно пришлось приземлиться в Миродии. Они чудом выжили, а Мирабель их выходила. После они несколько раз приезжали в Оранжерею всей семьёй. Сколько раз твоя мама проводила здесь летние каникулы!.. Когда она выросла и переехала в Париж, её родители обосновались в лесу на северо-востоке острова. Продолжая вести исследования с другими Безносыми, твои бабушка и дедушка очень… даже слишком заинтересовались тайнами хранителей ароматов. И всё для того, чтобы заставить хранителей работать на них, воспользоваться ресурсами волшебной страны и даром её жителей. Отношения с миродийцами стали натянутыми, а потом и вовсе оборвались. Мирабель больше не желала видеть твоих бабушку и дедушку и их близких. С тех пор место, где они живут, называется Лесом Невидимок.

Роза нахмурилась.

– Мои бабушка и дедушка – Невидимки?

– Первые Невидимки, – подтвердил Тапенад. – Основатели клана, который пытается нам навредить.

– Я тебе не верю! – возмутилась Роза. – Ты сказал, что про Невидимок ничего неизвестно!

– И это правда! – уверил её Тапенад. Хомячок заговорил ещё живее, будто он хотел убедить хозяйку прежде, чем она совсем перестанет его слушать. – После смерти твоих бабушки и дедушки мы потеряли всякий след тех, кто жил вместе с ними. Сейчас мы даже себе представить не можем, какие козни в лесах замышляются. Ни кто в них живёт, ни чем они занимаются. Из-за белых ветров невозможно пробраться туда и разузнать. Однако несколько месяцев назад к Мирабель пришла Верена. Она предупредила о надвигающейся опасности. По её словам, Невидимки угрожают всему острову. Но могли ли мы поверить твоей маме после стольких лет молчания? Зачем ей предавать своих же родителей? Мирабель начала вести расследование. К сожалению, она начала терять память раньше, чем успела поделиться со мной своими догадками…

В комнате повисла тишина. Каждый размышлял над откровениями хомячка, которые дали ответы на одни вопросы, но при этом и заставили задуматься над другими. Роза в полном неверии опустилась на стул. Гиацинт, чтобы её утешить, положил руку ей на плечо.

– Всё же есть хорошая новость, – напомнила Зира. – Львицы больше не станут охотиться за твоей мамой.

– По крайней мере они… а скорее Осьминог, не найдут другую ткань с её запахом, – заметил Эол. – Я уверен, что именно Осьминог управляет львицами! Однако неизвестно, где он прячется.

– Ты прав. Нужно предупредить Верену, – предложил Гиацинт. – Где она теперь?

– В Юго-Восточной Азии. Ну… я так думаю, – запереживала Роза. – Мы давно не общались. А отсюда я не могу ей позвонить! Если бы ты раньше мне всё рассказал, я бы её предупредила! – упрекнула она Тапенада.

– Прости… – ответил хомячок. – Мирабель взяла с меня обещание, что я тебе ничего не расскажу до тех пор, пока она во всём не убедится. Я пошлю весточку всем наблюдателям! Мы её найдём!

– Разумно ли оповещать всю страну? И звать жителей помочь Верене, Невидимке? – задумался Гиацинт.

– В нашей стране никто не любит Невидимок, даже наблюдатели, – подтвердил Эол.

– Но это наше призвание! Наблюдать и защища…

– Хватит! – оборвала Роза. – Назащищался уже. Без твоей помощи обойдёмся.

Не зная, что сказать, Тапенад замолчал. Гиацинт бросил беспокойный взгляд на Розу, а Эол и Зира взволнованно посмотрели друг на друга.

В воображариуме повисло тяжёлое молчание.

Обратный путь в Оранжерею проходил в таком же мрачном настроении. Не решаясь залезть в карман к Розе, Тапенад сидел на плече у Эола. Ничего не говоря, опустив взгляд, Роза пыталась навести порядок в своих мыслях. Ей было сложно принять откровения хомячка. Мама скрыла историю бабушки и дедушки? Кто мама на самом деле? Где она сейчас? Розе казалось, что она выросла с какой-то чужой женщиной. Неужели мама участвовала в отравлении миродийцев? Роза не могла не заметить, сколько страданий принесли в Миродию Невидимки. Она надеялась, что мама не имела с ними ничего общего.

Перед тем как выйти с Фабрикума, Гиацинт позвал Розу поговорить наедине. Его успокаивающие слова всё ещё крутились у неё в голове: «Положись на меня. Здесь тебе всегда рады. И рады твоей маме, несмотря на её прошлое».

Но место Розы не в Миродии. Ей надо вернуться домой. Ей надо найти маму.

32

С губ Розы сорвалось облачко пара. От холода на кухне она дрожала. С каждым днём в Оранжерее становилось немного холоднее, особенно ночью. Что если Роза дрожала не от холода, а от недавнего кошмара про Осьминога? Желая забыть дурной сон, она остановила взгляд на апельсине, что лежал в