— Как-то я первый раз варила тыквенную кашу, так смеху было на всю сторожку! Насыпала пшена в чугунок больше чем до половины, долила водой — оно как поперло из чугунка, так я подбирала-подбирала, полное корыто каши насобирала!..

Харитон, представив, как из чугуна лезла каша, как перекладывали ее в корыто, рассмеялся. Хорошо, что ему не понадобилось корыто.

— Да ну ее к бесу, эту кашу! Давай лучше, Яриська, поедим сала с хлебом!

Тут девочка смело перешла в наступление:

— Пойдем лучше к нам. У нас сегодня дома вкуснотища — крупянка[1]. Мама жарила, кому-то же надо есть?

У Харитона аж засосало под ложечкой. Крупянку он любил. Но ему не очень-то хотелось попадаться на глаза тетке Тоньке. Яриська мигом поняла причину его колебаний, поэтому опять схитрила:

— Мамы, кажется, нет дома; они с отцом, наверное, в лес уехали. Весна, работы много, а обед в печи стынет…

Харитон решился. Тем более, что представил себе приятную прогулку с Яриськой по березовой роще. Соку березового попить.

— Только пойдем прямиком, — поставил он условие.

Яриська безошибочно угадала, чего боится Харитон: увидит кто-нибудь из школьников их вместе, дразнить начнут. Она с радостью согласилась:

— Только прямиком!

— И ледоход посмотрим.

— Лед уже не идет.

— Кто тебе сказал?

— Сама видела…

— Плохо смотрела.

— Вот еще!

— Ну, все-таки глянем!

Вскоре они вышли к Десне. По реке, крошась и разламываясь, скрежеща и шелестя, густо плыли льдины. На изгибе реки раньше образовался где-то затор, а теперь его прорвало и лед шел в полную силу.

— Ну, что я тебе говорил? — торжествовал Харитон.

— Честное слово, не было!

— Это вы так смотрите, — не уступал Харитон. — Не разберетесь как следует, а потом людей путаете…

Яриська не обижалась. Действительно, получилось так, как чаще всего бывало с самим Харитоном: не виноват, а вина валится на его голову. Знала Яриська: в таких случаях лучше помолчать. Харитон скоро оставил ее в покое, только посматривал свысока, будто на ребенка, от которого можно ждать всяких промахов и которому все надо прощать.

III

Яриськины предположения не оправдались. Мама была дома, а крупянкой в сторожке даже не пахло. Только и всего, что тетка Тонька встретила их ласково и приветливо. Она как раз доставала из погреба картошку на семена и рассыпала ее по веранде на солнышке — пусть прогревается.

— А, приплелись, помощнички! — выпрямившись, улыбнулась она. — Как раз вовремя, а то у меня уже спину ломит…

— Мамочка, ты нам дай хоть что-нибудь перекусить — мы тебе потом всю картошку мигом перетаскаем! — щебетала Яриська.

Антонина не сразу принялась накрывать на стол. Сперва поинтересовалась:

— Разве тетка Галина вас не накормила?

— Да ее до сих пор нет.

— Это как же так — нет? Когда же она уехала?

— Да вот уже третий день… — пояснил Харитон.

— Так что, с товарами задержка или как? — самое себя спрашивала тетка Тонька, а на лбу у нее собирались морщины и в глазах как бы промелькнула некая догадка.

— Десна разлилась, лед идет, вот она и запоздала, — щебетала Яриська.

— Десна-то Десна, — рассуждала тетка Тонька, — да только… И какие ж товары она получила? Не знаешь, Харитон?

Харитон, конечно, не знал. Тетка Тонька пожала плечами, забеспокоилась:

— Чудно, право… Ну, ледоход путь перекрыл… Да ведь мост есть, за три дня объехать бы можно…

— Какие сейчас мосты? — возразила Яриська. — Тот, что возле райцентра, — разводной, в ледоход не работает. А тот, что в Черепове, — не близкий путь!

Тетка Тонька пошла к колодцу мыть руки. Никак не могла успокоиться:

— Удивительное дело… И как она могла задержаться, да еще с товарами? Небось что-нибудь дефицитное получила; может, ткань какую, или платки, или одеяла… Где столько времени пропадать с товарами?

Ели постный борщ с грибами, молочную кашу. У Евмена корова давно уже отелилась, молока хватало. Пили компот грушевый.

— Мама, а крупянка? — разочарованно протянула Яриська.

— Завтра…

— А где папа?

— Где ж ему быть — по лесу шатается.

— А Митько?

— Дело известное — отцу помогает.

Мать отвечала машинально, была озабочена другим: Галина из головы не шла.

— И никаких вестей от матери не было? — допытывалась она у Харитона. — Никто не видел ее?

— За Десной ведь никто не был…

Ребята ели с большим аппетитом. Одноклассники, они не стеснялись друг друга: ели, соревнуясь, из одной миски. Когда дело дошло до компота, Яриська вдруг вспомнила:

— Говорят, когда начался ледоход, на реке кто-то кричал…

— Кричал? — Тетка Тонька тревожно заморгала ресницами, будто ее током ударило. — А кто слышал? Кто видел?

— Никто не слышал, никто не видел. Люди говорят…

Тетка Тонька вздохнула свободнее.

— Как же так — не слыхали, не видали, а говорят?

— Людей не знаете? — подражая матери, заметила Яриська.

— Да, уж чего только люди не выдумают… — задумчиво произнесла мать, убирая посуду.

После обеда все занимались картошкой. Тетка Тонька насыпала корзины и подавала их из погреба, Харитон носил на веранду, а Яриська рассыпала по полу ровным слоем. Работа шла быстро. За какой-то час все было кончено. Тетка Тонька осталась довольна:

— Вот что значит всем вместе взяться! Одна таскала-таскала, а работы не видно. А как артелью — сразу закончили.

Ребята также вздохнули облегченно. Теперь можно и за домашние задания браться.

— Харитон! — просит Яриська. — На завтра такие задачи задали — ну никак не решить. Помоги, пожалуйста!

При других обстоятельствах Харитон, конечно, не взялся бы за них. Сейчас же был вынужден из-за одного того, что просили его так вежливо, обращались к нему с таким доверием, будто он мастер решать задачи. Самое же важное заключалось в том, что не кто-то просил его помощи, а сама Яриська, для которой у него не существовало отказа.

Они уселись за стол. Солнце уже клонилось к горизонту, красные блики пробивались сквозь вершины деревьев. На землю ложились вечерние тени. В хате еще было светло. Солнечные лучи играли на белоснежных стенах, розовела клетчатая чистая клеенка. Задачи были не такими уж трудными. Харитон в них разобрался хотя и не сразу, но все же лучше Яриськи. На этот раз она оказалась совсем непонятливой, долго ей пришлось вдалбливать, пока наконец дошло. А еще отличница! Верно говорят о девчонках, что они не умом одолевают науку, а терпением. Сидят подолгу за книжками — вот у них и знания. А Харитон долго сидеть не может. Нужно, чтобы его кто-то заставил, тогда он за полчаса со всеми уроками