– Ну вот, ты опять что-то бормочешь, пытаясь на меня не смотреть. Ты же сам понимаешь, что так не пойдет. Вот ты предложил меня угостить – и привел в какую-то лапшичную. Это нормально? Мог бы и постараться, – продолжил Сону, зажимая уши – за соседним столиком устроились шумные альпинисты.

– Вообще-то, это очень известное место в Ёнчхоне, – пробормотал Чжонхён, перемешивая лапшу палочками.

Мужчина лишь неодобрительно на него посмотрел.

– Сонбэ, а вы знакомы с Со Сэхён лично?

– С кем? – спросил Сону, наконец-то пробуя лапшу.

– С судмедэкспертом.

Юноша передал ему салфетку.

– А что? Понравилась?

– Сонбэ, ты как всегда об одном и том же. Нет, дело не в этом.

– Да ну? Я могу вам помочь, приложить немного усилий, и тогда вы будете вместе уже этой зимой.

– Значит, ты с ней не знаком, да? – проворчал Чжонхён, разделяя манду пополам.

Сону на это только рассмеялся, схватил половинку манду и быстро ее проглотил.

– Вряд ли кто-то что-то о ней расскажет, даже если ты продолжишь спрашивать. Все хотят с ней подружиться, но она сохраняет дистанцию. Может, скрывает какое-то тайное прошлое.

– Да нет, какое у нее может быть тайное прошлое?

– Говорят, в университете ее прозвали «призраком мертвеца».

– Что? Какой призрак? – прокричал Чжонхён, но тут же прикрыл рот, поняв, что его слышал весь ресторан.

– У нее отлично получались вскрытия. Говорят, даже лучше, чем у некоторых профессоров. И это на первом курсе. Многие ее знали.

– Кто это тебе сказал? Уверен, что это правда?

– Серьезно? Ты так и будешь сомневаться во всем, что я говорю? Я слышал это от своей девушки. Она была ее хубэ. [26]

– Но вы же с ней одногодки, нет?

– Просто Сэхён была младше, когда поступила в университет, поэтому и оказалась выше курсом. Представляешь, насколько у нее выдающиеся способности, если при всем при этом она прославилась на курсе среди других гениев?

Чжонхён переложил оставшиеся манду ближе к себе, сосредоточившись на жевании и как будто не слушая Сону.

– И такой гениальный специалист тратит свое время в судмедэкспертной службе. Хотя она явно и сама это понимает, – быстро продолжил Сону, не дожидаясь ответа друга.

– Почему ты так думаешь? Наоборот, нужно быть благодарным, что она занимается подобной работой добровольно.

– Добровольно… скажешь тоже.

Он вдруг замолчал и придвинулся еще ближе, словно собираясь рассказать какой-то секрет.

– Я слышал, она раньше работала ординатором в больнице, но ее оттуда выгнали из-за какого-то происшествия.

Чжонхён чуть не подавился пельменем. Он выплюнул его прямо на стол, и Сону, не скрывая раздражения, с усмешкой кинул ему салфетку. На секунду юноша потерял связь с реальностью и только проглотил оставшийся во рту кусок. Он явно не верил в то, что только что услышал.

– Все произошло во время операции, – будто бы расстроившись, продолжил Сону. – Сэхён решила применить какую-то изученную ею технику втайне от пациента и без разрешения, конечно же. Профессор уделял ей особое внимание и сам привел в ту больницу, даже допустив до операций, но из-за ее необдуманных действий чуть не лишился работы. Представь, каково ему было после такого предательства? Видимо, он был очень влиятельным специалистом, поэтому слухи быстро разошлись. Так она и лишилась возможности устроиться хоть в какую-нибудь больницу Сеула. Во всяком случае, так говорят.

От этих беспочвенных слухов на душе у Чжонхёна стало тяжело. Ему было не по себе, как если бы он отравился только что съеденной лапшой.

– Вот и получается, что специалист она хороший, а человек… не совсем в своем уме.

– А что с тем пациентом?

– Вроде как все прошло нормально. К счастью, другие врачи сразу взяли ситуацию в свои руки. Если бы с ним что-то случилось, она бы не смогла и шагу ступить в сторону судмедэкспертизы, ты ведь понимаешь? Ты доел? Я забегу в туалет, а ты вот, держи – оплати еду и иди на улицу.

Чжонхён залпом осушил стакан с оставшейся водой и поднялся с места. Он вышел на улицу и бродил у входа, когда закрывающаяся дверь неожиданно ударила его по руке. Сразу выбежал сотрудник лапшичной, спрашивая, все ли у него хорошо. Юноша погладил ноющий от боли локоть и вдруг вспомнил слова Сэхён. Она говорила, что выбрала этот путь из чувства справедливости и долга.

Вдруг он услышал громкий звук – как будто машина забуксовала на гравии. По спине побежали мурашки, волосы на руках встали дыбом. Он обернулся, но его тут же ослепили яркие лучи солнца. Чтобы прийти в себя, парень потер глаза.

25 июля

Чжонхён дружелюбно попрощался с посетителем. Из-за ужасной жары сегодня за помощью обращались значительно меньше, чем вчера. Он без энтузиазма взял распечатанные листы и согнул их пополам, чтобы скрепить степлером в брошюру. Эти простые задачи хотя бы помогали разобраться со своими мыслями. Сэхён, которая ответила, что уехала в Сеул на вскрытие, больше не отвечала на его сообщения – уже целые сутки.

После историй Сону молодой человек стал сомневаться в искренности ее улыбок. В таком настроении он просто не мог ей звонить и делать вид, что все нормально. Поэтому решил сосредоточиться на брошюре.

– Тот мужчина опять пришел, – подметил вернувшийся из туалета сержант.

Он занял место рядом с Чжонхёном, не переставая обтирать мокрые руки, после чего раздраженно швырнул полотенце на стол.

– Что у него случилось?

– Ничего особенного. Кстати, когда вы уже смените этот формальный тон? Нам будет не просто работать вместе, если вы продолжите общаться так же вежливо.

– Ой, прошу прощения. Я просто… у меня не особо получается перестраиваться на неформальный стиль.

– Да уж, правильно говорят, что привычки – страшная вещь. – Сержант смотрел на Чжонхёна, не скрывая улыбки.

В отличие от других отделов полицейского участка Ёнчхона, здесь за каждым была четко закреплена конкретная работа, каждый выполнял свои задачи, поэтому дела не затягивались. В отличие от опергруппы, которая постоянно выезжала на места преступлений или осматривала видеозаписи и искала улики, здесь у сотрудников все было так четко организовано, что ощущалась даже какая-та расслабленность. Чжонхён пытался привыкнуть к такой обстановке.

Он все еще не мог избавиться от чувства вины, вспоминая жертв текущего дела, поэтому временами его захлестывали эмоции. Однако помогало хотя бы то, что он больше не участвовал в расследовании. Он решил для себя, что его отстранение лишь пойдет всем на благо. Именно эта мысль и поддерживала его в последнее время.

Чжонхён подошел к кулеру, чтобы хоть как-то отвлечься от