Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 77

Чтобы успокоиться, я укусил себя за губу. Мои нервы были на пределе – ум, убегая от реальности, хватался за что угодно. На полу передо мной лежал задыхающийся герцог Вероны, и мне следовало приложить все силы, чтобы избежать кары за убийство.

Я опустился на колени перед Эскалом, протер его лицо платком и коснулся его щек. Они, как мне показалось, чуть дернулись.

Я вспомнил усилие, которое перенесло меня в сферу Луны. А потом вызвал в себе то же тонкое напряжение воли – но сосредоточил его в кончиках пальцев.

Рот герцога приоткрылся – возможно, он хотел меня укусить, но паралич не дал ему возможности. Это отвлекло меня, и мне пришлось повторить попытку. Стараясь сосредоточиться, я смежил веки.

И вдруг мне почудилось, что мои пальцы ушли в холодную вязкую тину. В ту же самую тину, куда я шлепнулся лицом, примеряя маску капитана. Я испуганно открыл глаза – и меня словно хлопнули по рукам линейкой (так наказывал когда-то учитель-монах).

Мои ладони лежали на лице Эскала. Я не проник ему под кожу.

Но я уже понял. Нельзя было смотреть на то, что делаешь. Закрыв глаза, я повторил усилие, и мои пальцы нырнули в холодное желе под кожей герцога. Почти сразу я ощутил нечто твердое. Мой палец прошел через дыру. Я решил, что попал в глазницу – то ли черепа, то ли личины. Чуть позже другая моя рука нащупала край маски. Я осторожно потянул ее на себя – и, после короткой борьбы с чем-то липким и вязким, она оказалась у меня в руках.

В ту же минуту Эскал захрипел и испустил дух. Я понял это по конвульсиям его тела. Перед тем, как открыть глаза, я накрыл лицо мертвеца тем же платком, которым только что его протирал. Мне было страшно смотреть на него. Вместо этого я поглядел на оказавшуюся в моих руках маску.

Она походила на маску капитана. Только намалевано на ней было другое лицо, карикатурно напоминавшее герцога. Ну да, рисунки нужны для того, чтобы отличать маски друг от друга. Догадка моя была правильной.

Но где создавались эти маски? Эскал, вероятно, сделал их уже в Вероне. У него должна быть тайная лаборатория, как и у меня…

А что, если маска не превратит меня в герцога?

Я надел ее – и ощутил на лице прикосновение влажной тины.

Мое сердце ударило в груди. Я понял, что добился успеха.

Из зеркала на меня глядел герцог Эскал. Я посмотрел на свои руки – это были руки Эскала. На предплечье появилась его татуировка – какой-то крест из латинских букв. Тело мое стало куда сильнее, и я возрадовался, что у нас не дошло до рукопашной.

Это было не просто сходство, а полное перевоплощение.

Но на мне по-прежнему оставалась собственная одежда. Теперь она казалась очень тесной. А маска капитана меняла и одежду тоже. Быть может, маски имели разную природу? Я посмотрел на Эскала. Перстни герцога блестели на пальцах трупа. Его одежда тоже осталась на нем. Малодушничать дальше становилось опасно, и я снял платок с лица убитого.

У мертвеца не было лица.

Вместо него я увидел огромную опаленную рану. Она не кровоточила. Выглядело это в точности так, как если бы лицо покойника объели собаки – адские и огнедышащие.

Я вспомнил слова Эскала.

«Если хочешь походить на другого в совершенстве, его надо убить во время изготовления маски, чтобы уловить телесную душу. Он выглядит потом страшно – как будто его лицо съели псы…»

Я не сорвал с Эскала маску.

Я создал ее в ту самую минуту, когда запустил свои пальцы под его кожу после своего злодеяния. Я считал, что Эскал – самозванец, но передо мной был подлинный государь Вероны, чей лик я похитил вместе с жизнью.

Думая, что я снимаю маску, я ее сотворил.

Это было то самое «похищение телесной души», про которое говорил Эскал. Я двигался на ощупь, в великом смятении духа – и победил.

Размышлять было некогда.

Я разделся сам и раздел труп Эскала. Наши тела совпадали во всех мельчайших деталях – родинках, шрамах, татуировках. Можно не бояться врачей и знавших Эскала женщин.

Я кое-как обрядил Эскала в свой наряд (пара швов не выдержала, но я не расстроился). Затем я надел его платье и перстни. После этого я подошел к двери и позвонил в колокольчик.

Я помнил, как Эскал говорил с немым слугой, и не слишком волновался. Когда одетый в черное флорентиец постучал в дверь, я открыл ее и сказал:

– Никколо, наш гость Марко немного перепил. Стал говорить глупости и в результате потерял лицо. Принеси мне два-три крепких мешка и веревки. Захвати также перчатки.

Слуга поклонился и вышел. Такие задания были ему не в новинку – Эскал при мне избавился с его помощью от двух трупов.

Когда Никколо вернулся, я велел ему подождать за дверью. Надев перчатки, я натянул один мешок на голову и руки герцога. Затем надел другой ему на ноги так, чтобы мешковина покрыла их полностью. Только потом я позвал Никколо, и мы вместе обвязали тело веревкой. Я затянул на ней морской узел и пальцем поставил на него магическую печать на глазах у слуги.

– Мешок не открывай ни в коем случае. Можешь пострадать от яда и колдовства. Зарой его на чумном кладбище. Следов остаться не должно. Доложишь обо всем завтра.

Я снял перчатки и на глазах у Никколо бросил их в камин.

Магическая печать была с моей стороны, конечно, чистым фиглярством – но слуга знал о способностях господина. Он точно не полезет в мешок. Ядов в Вероне опасаются, но злого волшебства боятся куда сильнее.

И вот герцог отбыл в последний путь. Оставшись один, я упал в кресло, налил себе вина и выпил его залпом в память об этом рискованном приключении.

Итак, я овладел новым умением и выполнил задание гримуара. Но я не понимал того, что делаю. И, возможно, сумел сотворить это мрачное чудо лишь потому, что заблуждался.

Смогу ли я дальше идти по левому пути? Не слишком ли велика ноша?

Погубить душу и жить за это в вечном страхе?

Меня охватило тягостное сомнение. Самое время было перенестись в прежний дом, чтобы совершить возлияние Ломасу.

Быть может, после встречи с духом-охранителем в сердце мое вернется беспечная отвага…

***

Ломас выслушал мой рассказ очень

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 77