— Мне нравился Боб. Он был хорошим парнем. Как и я, он слишком любил выпить, и из-за этого у него бывали неприятности. Черт возьми, у меня тоже бывали неприятности, но никто никогда не стрелял в меня из-за них. Я вспоминаю об этом время от времени. Вспоминаю о том, как старина Боб лежал там, не дыша, а мы с Камси выстрелили ему в грудь.

— Я бы не вернулся, если бы меня отпустили, — вставил я.

— Но Боб вернулся. У него была честь. Честь тогда была важна… Как тебя зовут?

— Стэнли.

— Не возражаешь, если я буду называть тебя просто Стэн?

— Нет.

— Если человек давал слово, он держал его, даже если это означало его смерть. По крайней мере, так было у семинолов. Не могу сказать, что я поступил бы так же, как старина Боб. Черт, думаю, я с тобой согласен. Я бы сбежал.

— Как вы могли застрелить его, если он вам нравился?

— Боб нарушил закон. Закон есть закон, и ему следовало его соблюдать. Моя работа заключалась в том, чтобы поддерживать закон племени, и я ее выполнял. Не могу сказать, что я был сильно доволен этим, но он действительно убил человека, и для этого не было никаких причин, кроме слишком большого количества огненной воды… Они уже начинают собираться.

Я увидел, как в мягкой темноте подкатывают машины, паркуются рядом с колонками и гасят фары.

— Как насчет того, чтобы я поподробнее рассказал тебе об этом проекторе? — спросил он.

8

Той ночью, лежа в постели, мне приснилось, что я почувствовал запах дыма. Ощущение было настолько сильным, что я попытался проснуться и посмотреть, не начался ли пожар в моей комнате.

Но было и другое ощущение, пугавшее больше, чем дым. Это было ощущение, что в комнате кто-то есть. На этот раз оно было сильнее, чем когда-либо, и мне потребовались все мои мужество и силы, чтобы открыть глаза.

Когда я сел в постели, запах дыма сразу же исчез. Но я все еще испытывал неприятное ощущение, что кто-то движется в тени. Я нащупал лампу у кровати, включил ее, но никого не увидел.

Комната была пуста.

Я попытался вспомнить, что Бастер говорил мне о том, что можно думать о чем-то, но не позволять себе принимать решение, пока не будешь уверен наверняка.

Но ночью, похоже, это не слишком помогало.

Я заметил, что дверца шкафа была слегка приоткрыта.

Перед сном я достал оттуда свежую подушку. Может, я не закрыл дверцу до конца?

Я долго сидел на кровати, потом медленно сбросил одеяло, взял костыли и направился к шкафу, опасаясь, что в любой момент дверца распахнется и за ней окажется…

Я пребывал в нерешительности.

Я взялся за дверную ручку, начал было открывать дверцу, но решил, что веду себя глупо. И захлопнул ее. Внутри послышалось какое-то шуршание. Возможно, что-то из моего барахла сдвинулось.

Или что-то легло.

Каждый дюйм моей кожи покрылся мурашками. Я добралась на костылях до кровати, спиной чувствуя холод, в комнате, которая была какой угодно, но только не холодной. Вентилятор на окне разгонял горячий воздух, а трубка водяного охлаждения за его задней стенкой создавала скорее духоту, чем комфорт, но в тот момент мне было холодно, как телу на охлаждающей доске[26]. Я забрался обратно в постель, сел, прислонившись к изголовью, натянул одеяло до шеи и уставился на дверцу шкафа. И не стал выключать свет.

Тогда я решил, что что-то, должно быть, последовало за мной из дома на холме и бродило по теням моей комнаты, а также пряталось в моем шкафу, возможно, под кроватью.

Что-то не из этого мира.

Однако со временем сон оказался сильнее страха, и я заснул с включенным светом и проспал до позднего утра.

В придающем здравомыслия свете дня я наконец набрался смелости заглянуть в шкаф.

Оттуда, виляя хвостом, вышел Нуб. Я почувствовал себя идиотом, вспомнил мудрые слова Бастера и навсегда запомнил их. По сей день я остаюсь скептиком.

——

На следующий день, жарким утром, около полудня, я выглянул в щель между водяным вентилятором и оконной рамой и увидел крупного чернокожего мужчину, стоявшего на обочине шоссе и смотревшего на наш драйв-ин.

Я никогда раньше его не видел. Я подобрался к щели, опустился на колени и выглянул наружу. Он был крупным и высоким, в широкополой шляпе, рабочей рубашке и комбинезоне. Он просто стоял и смотрел, покуривая сигарету. Возможно, он любовался фреской, кавалерией и индейцами.

Через некоторое время он выбросил окурок и ушел. В то время я не придал этому особого значения.

——

Внизу меня встретила Рози, она слонялась по гостиной, смахивая пыль тряпкой. Я прошёл на кухню, налил себе стакан молока.

Через раздвижную стеклянную дверь я увидел Бастера на заднем дворе. Он нес банку с краской и кисть. До времени его обычного выхода на работу оставалось ещё несколько часов, и я удивился, увидев его.

Когда я направился к выходу, Нуб посмотрел на меня, как будто собираясь встать, но на этот раз он остался лежать на прохладном кафельном полу кухни. Даже верный пес иногда нуждался в отдыхе.

Я подошел к проекционной будке, попытался завязать разговор, но он был не в настроении. Казалось, что над ним нависла темная туча, полная грома и молний. Он был не в настроении разговаривать и так и сказал мне об этом.

— Сегодня не мой день рождения, паренёк, и я не пьян. У меня много работы. Без обид, но мне действительно сейчас не нужна компания.

— Извините.

— Не извиняйся, просто оставь меня в покое.

Я доковылял на костылях до драйв-ин, зашел внутрь и сел за стол. Подошла Рози Мэй и спросила:

— Этот старик задел твои чувства, да?

— Нет.

— Да, задел. Я видела, как у тебя вытянулось лицо. Не обращай внимания на этого старого хрыча. Он просто испорченный старик. Сегодня он счастлив, а на следующий день злится.

— Вчера он был милым.

Рози Мэй села за стол.

-