Надо ли говорить, что сотни людей получили после этого «волчьи билеты» — без права в будущем занимать государственные должности. Среди них оказались учители, почтовые служащие, университетские преподаватели, водители локомотивов, врачи, чиновники, рассыльные, служащие различных ведомств, в том числе и один кладбищенский сторож — публика, безусловно, во всех отношениях неблагонадежная, вредная, подрывающая основы свободного демократического строя.
Тот же обнаглевший сторож, к примеру, был неоднократно замечен в участии в демонстрациях за разоружение, где ему в общем-то делать было нечего. Кроме того, в пивной он не только позволял себе разнузданные высказывания против консервативной оппозиции и ее лидера, но и в грош не ставил даже нынешнее либеральное правительство («Одна шайка-лейка, толкуют о народном благе, а сами набивают себе мошну за наш счет, все они там в столице ворюги и взяточники»). Кто-то, кажется, заставал его за чтением коммунистической газеты. И уж если какой-то сторож себе такое позволяет, то чего, спрашивается, ожидать от всех этих профессоров, почтовых служащих и прочих левых интеллигентов, которые получают зарплату у государства, а сами спят и видят, как бы это государство разрушить? Так что все справедливо: врагам конституции и свободы не место на государственной службе.
Компартия устроила пресс-конференцию, где выступила со специальным заявлением: «Под предлогом борьбы с горсткой террористов господствующие классы развязали беспрецедентную кампанию против инакомыслящих, цель которой — отобрать даже те крохи демократических прав и свобод, которые завоевали трудящиеся, запугать критически мыслящих демократов, создать в стране атмосферу страха, тотальной слежки и преследований за убеждения.
Капиталистический строй зиждется на эксплуатации и насилии, он немыслим без насилия и воспроизводит насилие постоянно и повсюду. Терроризм — родное детище этого строя.
Буржуазные партии и политики, на словах предающие анафеме терроризм, на деле кровно в нем заинтересованы. Взрывы бомб, покушения, убийства, совершаемые анархистами, дают господствующим классам желанный повод усиливать репрессии против прогрессивных, демократических организаций, жульнически обвиняя их в «духовном родстве» с террористами.
Под предлогом «борьбы с терроризмом» принята серия реакционных законов, цель которых — сломить сопротивление трудящихся против гнета монополий, усилить гонения на критически мыслящих граждан, не желающих мириться с пороками и язвами капитализма.
Имеются факты, неопровержимо свидетельствующие о прямой поддержке террористов левацкого толка со стороны секретных служб: о снабжении их оружием, документами, об участии полицейских агентов-провокаторов в планировании и проведении террористических актов. Чего стоит, например, признание агента политической полиции, создававшего по заданию своих хозяев конспиративные квартиры с оружием, на которые потом полиция совершала налеты, а реакционная пресса поднимала крик о «вооруженном заговоре левых»! Или заявление шефа контрразведки, признавшего, что во всех террористических группах действуют его «доверенные люди». Почему же в таком случае полиция, обладая сетью осведомителей, не в состоянии своевременно обезвреживать бомбометателей, позволяет им безнаказанно совершать покушения, убийства или похищения людей?
Ответ может быть только один: правящие круги заинтересованы в искусственном раздувании мифа о мнимой «угрозе государству» со стороны ничтожного числа политических авантюристов. Под предлогом несуществующей «опасности» развернута неслыханная травля всех критически мыслящих граждан, делается попытка запугать, поставить вне закона деятельность прогрессивных демократических организаций.
Террор — оружие обреченных, и те, кто практикует его, своими действиями играют на руку самой махровой реакции».
Независимая и надпартийная пресса (а такими этикетками украшает себя любая буржуазная газета, включая «Иллюстрированную») не поместила о пресс-конференции ни строчки. Никто из ее представителей даже не явился туда, хотя приглашения были разосланы заблаговременно. Практически все газеты обошли молчанием и полумиллионную демонстрацию в столице — протест против «охоты за ведьмами» в стране. Само собой разумеется в полном соответствии с принципом «свободы выбора информации», по которому издатель и его независимая газета решают сами, что печатать и что нет.
А вот о создании общественной организации, выступающей в защиту преследуемых за свои убеждения, информация появилась. В ней лаконично сообщалось, что новая организация инспирируется и финансируется «с Востока», создана усилиями специальных служб с единственной целью: подорвать международный престиж республики в мире.
И еще одна волна демонстраций нарушила привычный и накатанный годами ход избирательной кампании. Во всех крупных городах страны прошли антивоенные выступления, после того как стало известно, что старший партнер республики и ее союзник намерен разместить на ее территории такое количество оружия массового уничтожения, что случись что-то непредвиденное, какой-нибудь несчастный случай, самопроизвольный взрыв (не говоря уже о военных действиях), и от страны останутся тлеющие угольки.
Демонстрации были внушительными: несколько миллионов человек вышли на улицы, и секретным службам пришлось порядочно попотеть, фотографируя, а потом идентифицируя участников для того, чтобы заложить сведения о них в бездонные хранилища гигантских полицейских компьютеров. Трудности усугублялись еще и тем, что наряду со сторонниками коммунистических, профсоюзных, молодежных и других организаций на улицы вышли люди, ранее никогда в поле зрения полиции не попадавшие. Какие-то совсем еще юнцы, по виду школьники, с ними студенты, а рядом вдруг — забытые богом и людьми пенсионеры (тоже выползли из своих нор), рабочие с соседних предприятий, ага, даже несколько солдат в униформе (этими потом займется военная контрразведка) и уж, конечно, эта паршивая интеллигенция, без которой не обходится ни одно антиправительственное выступление.
Демонстрации повсюду прошли мирно, за исключением столицы. Именно туда власти заблаговременно, будто заранее знали, что дело добром не кончится, понагнали отряды пешей и конной полиции, бронетранспортеры, водометы, машины с решетками…
Дурные предчувствия полиции сбылись удивительно быстро. Не успели демонстранты дойти до центральной площади, где должен был состояться митинг протеста, как в колонны шагающих стали просачиваться небольшими группками и поодиночке молодые люди в джинсах, куртках-дождевиках с капюшонами и в тяжелых кованых ботинках. Кое-кто уверял потом, что видел собственными глазами, как эти молодчики вылезали из полицейских машин, но доказательств привести никто не мог. Нашелся, правда, фоторепортер, заснявший одного такого «мальчика», сначала вылезающим из полицейской машины, а потом его же, но уже в рядах демонстрантов, с булыжником в руках. Но поскольку этот фотограф оказался сотрудником какой-то левой газеты, никто позднее не захотел даже рассматривать эти снимки в качестве доказательств.
Так вот, не успели сторонники мира дошагать до центра, как бойкие молодые люди, ловко затесавшиеся в
