– Делайте все что угодно, но во что бы то ни стало покажите этим наглецам, кто в городе хозяин! Поняли меня?

Чего тут не понять. Конечно, они поняли, что их в очередной раз назначили крайними. Целое РОВД не в состоянии было разогнать эту шантрапу, а они, два капитана, должны теперь были рисковать своими головами. Повздыхали, поматерились, взяли по пистолету и на следующий день, в субботу, когда народу, шедшего на рынок, были толпы, поехали смотреть место будущего сражения, чтобы понять, какую партию там разыгрывают гастролеры из Украины.

Картина была привычной: в спектакле участвовали пять человек. Один, «ведущий», без останова гонял шарик под пластмассовыми колпачками, двое активно подзадоривали еще полных азарта доверчивых дураков, еще парочка «быков» время от времени очень жестко разбиралась с проигравшими. За исключением основного игрока, парни на подхвате были на редкость спортивными, ни дать ни взять культуристы с обложки иностранного журнала.

– Ну, и чего делать будем? – спросил Валера, когда они снова отошли в сторону.

– У нас есть два варианта. – Андреем постепенно овладел азарт. – Или сейчас взять какого-нибудь терпилу и заставить его написать заявление, а потом повязать этих… Только проблема в том, что их пять человек и вокруг толпа народу – вдруг накинутся? Ну, посадим мы на задницу двоих-троих, а вдруг и нам прилетит? Мы же не в форме. Может, есть те, кого мы не просчитали. Да и какой, к черту, это вариант, ну составим мы административный протокол, а они через пару часов вернутся сюда назад.

– А ты чего предлагаешь?

– Предлагаю поиграть!

– Как это?

– Просто. Провернем оперативную комбинацию. Сейчас поиграем с ними, денег у них немного выиграем. Хохлы, естественно, разозлятся, и, скорее всего, дело закончится конфликтом. Наша задача увести их подальше от людного места – нам зрители для разборок не нужны – и хорошенько им вломить.

– А кто будет играть?

– Могу я, хочешь – играй ты.

– Ну да, мне только с моим перебитым носом изображать простого труженика Нечерноземья. Сразу просекут, что я или спортсмен, или мент. Придется тебе. У тебя вид совсем интеллигентный.

– Да ладно тебе!

– Точно! Морда гладко выбритая, одеколончиком взбрызнутая, на тебе белая рубашечка с короткими рукавами, брючки светленькие. Красота, да и только, все бабы в городе твои. Только ствол отдай, альфонс доморощенный, нечего им светить. И если возникнут проблемы, постарайся не вставать к жуликам спиной, чтобы они тебя по башке не долбанули. Уводи их к реке, там и будем с ними разбираться. Я вслед за тобой подгребу. Теперь осталось решить главный вопрос: где взять деньги на игру?

Когда вывернули карманы и кошельки, оказалось, что опера располагают почти десятью рублями, но и этого было достаточно, чтобы рискнуть. Минут через пять Андрей с трудом протиснулся в шумную толпу, которая плотно окружила мужичка, бойко двигающего колпачки по куску лежащей на земле фанеры. Желающих стать жертвой обмана не было, но поглядеть, как будут зарабатывать на лохах, горазды были все. Минут пять Большаков наблюдал за последователями древней индийской игры с кубками, а потом, склонившись над «ведущим», спросил громко и беззаботно:

– Может, и мне попробовать? Вдруг повезет?

– А что? Давай! – У шулера загорелись глаза, а толпа радостно загудела, почуяв дармовую развлекуху. – Ставь пятерку, гражданин хороший!

– Нет, страшно, давай сначала по рублику!

Естественно, рублик вскоре оказался в кармане опера, что вызвало деланое восхищение сидящего на корточках жулика:

– Ты выиграл, пацан! Смотри, какой ты молодец! Давай теперь по троячку!

– Давай!

Медленно, с переменным успехом, Андрей выиграл и троячок, и червончик, а потом, изобразив вдруг нахлынувшую на него русскую удаль и бесшабашность, громогласно объявил:

– Ставлю триста рублей, всю свою зарплату!

Тут публика разделилась. Одни стали кричать, что он конкретный дебил, что через пять минут останется без штанов; другие, в числе которых были гости из Николаева, требовали продолжения банкета до победного. Мол, раз пошла пруха, значит, надо играть до конца, когда еще такой фарт будет?

«Ведущий», почуяв «азартного Парамошу» и крупный навар, поинтересовался как бы лениво и между прочим:

– У тебя, мил человек, деньги-то есть?

– Есть!

– Покажи.

Большаков потряс кошельком и самоуверенно и даже немного обиженно парировал:

– Ты чего, не веришь мне? Я в отличие от тебя, бездельника, работаю инженером на вагоностроительном заводе и получаю, уж наверное, побольше тебя, так что я за свои слова отвечаю. Это ты покажи свои бабки. Может, ты меня за дурака держишь?

Когда жулик вытащил на свет божий шесть пятидесятирублевых банкнот, с которых даже нарисованный Ленин отказался смотреть на происходящее безобразие, Большаков положил и свой тертый временем, но очень толстый «лопатник», куда заранее для объема насовал листочки бумаги.

– Ты деньги далеко не убирай, – приказал Большаков с нехорошей усмешкой. – Я у тебя их намерен выиграть!

«Ну-ну», – хотел было ответить «ведущий», но сдержался. Никак нельзя было спугнуть такие легкие три сотни карбованцев, хотя на душе его что-то екнуло. Но было поздно отступать назад. И закрутились в каком-то бешеном хороводе колпачки, и забегали глаза у завороженных зрителей. Тут и замедленная съемка не смогла бы помочь игроку, но Андрей был спокоен. Когда мельтешение тары прекратилось и жулик, еле сдерживая свою преждевременную радость, спросил:

– В каком?

– Ну… Как это в каком? В крайнем, от меня слева! – спокойно ответил Большаков.

И как только рука «ведущего» потянулась, чтобы открыть крайний колпачок, он быстро сшиб носком ботинка остальные два, под которыми, естественно, ничего не оказалось, и тут же прижал ногой оставшийся, так сказать, выигрышный колпачок к листу фанеры.

Механизм обмана лишь казался сложным, вся его хитрость рассчитывалась на дилетантов. На самом деле шарик был сделан из крашеного поролона и только внешне напоминал нечто твердое. Во время игры «ведущий» очень быстро зажимал его между пальцев, и несведущий человек выиграть никак не мог. Просто потому, что в игре шарика не было ни под одним из наперстков. Лишь когда первые два наперстка оказывались пустыми, шарик незаметно помещался в последний. Натренированные пальцы бывшего циркача делали эту манипуляцию совершенно незаметной. И, когда Большаков опрокинул два из трех пустых наперстков, нужно было или признавать его выигрыш, или сознаваться в своей афере.

Рука мазурика замерла в воздухе, и он посмотрел на игрока снизу вверх полным ненависти взглядом. Он понял все.

– Ну что, колпачок открывать будем? – спросил Андрей, и голос его мрачный ничего, кроме прямой угрозы, в себе не содержал.

– Нет. Не будем! – хрипло ответил «ведущий» и стал молча