– А какова цель вашего приезда?

«Ну вот, генерал уже делает первые успехи, – весело подумал Большаков. – Уже не „ты“, а „вы“. Глядишь, к концу командировки мы еще и подружимся».

Скрывать цель своего появления в Смоленске было глупо и откровенно неуважительно к генералу. В местном УБОПе своего шифровального отдела не имелось, вся секретная переписка шла через УВД. И Большаков был на сто процентов уверен, что уже через десять минут после того, как Соколов отправил телеграмму в Москву, о ее существовании было доложено Рыжову. Не послать телеграмму шифровальщики не могли, как и не доложить начальнику УВД о ее содержании.

– А цель моего приезда такова. Начальник УБОПа Соколов послал телеграмму заместителю министра. Не сомневаюсь, вы в курсе этого.

Генерал Рыжов кивнул.

– Вот заместитель министра и прислал меня сюда разобраться с ситуацией, почему Соколов посылает шифровки через вашу голову и что тут, в конце концов, с уголовным делом первого заместителя администрации области Маринина творится. Как возбудили дело, почему отпустили подозреваемого. Как дело расследуется. Через двое суток я должен в Москве доложить рапортом свою точку зрения и ваши справки, вами предоставленные, положить на стол заместителя министра Георгиева для принятия решения. А плюс к тому я курирую собственную безопасность сотрудников, и моя задача выяснить, не создает ли кто помех работе Соколова, начальника УБОПа.

Притух начальник УВД, погрустнел заметно.

– Ну да, ну да… Начальника УБОПа. Вы как планируете? Я могу вызвать его прямо сюда.

– Нет. С ним завтра. Я сегодня хотел с вами встретиться. Вашу точку зрения узнать. Ну и встретиться с вашим замом, начальником следственного управления. Со следователем смысла нет встречаться. И мне нужна справочка коротенькая по делу.

– Организуем.

– Сегодня же я хочу встретиться и с прокурором области. В этом я прошу вашего содействия. Если, конечно, вам удобно, просьба позвонить прокурору, сказать, что приехал представитель Министерства внутренних дел, и договориться о встрече.

Рыжов поморщился, но головой кивнул:

– Попробую. – И тут же вызвал своего помощника: – Отведите капитана Большакова к начальнику следственного управления. Когда решите свои вопросы, жду вас у себя в кабинете, – обратился уже к гостю.

* * *

Начальник следственного управления показался Андрею человеком спокойным, без начальственных вывертов. Он сразу протянул Большакову руку и спросил, что интересует московского гостя.

– Уголовное дело первого заместителя администрации области Маринина. Мне нужно справочку по нему. Что сделано за это время, какие следственные действия прошли. Есть ли какие вопросы? Нужна ли какая помощь?

И тут полковника замкнуло. Он мгновенно насупился, выражение лица его стало холодным и неприветливым.

– А вы, товарищ капитан, знаете, что в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом следователь – независимое лицо и предоставлять какую-либо информацию мы, следственное управление, не имеем права, это нарушение закона. Я никаких справок вам не дам.

Большаков собрал все свое терпение в кулак и ответил тепло и приветливо:

– Товарищ полковник, вы где служите-то? В системе МВД? Что значит, вы мне не дадите справку? Как это так? Вы же готовите справки, отдаете в Москву, еще куда-то. Вы поймите, я приехал к вам не из колхоза «Рога и копыта», я представляю Министерство внутренних дел, в том числе и следственное управление.

Полковник стоял красный. Ни один капитан в его бытность начальником следственного управления не разговаривал с ним в таком тоне, на равных. Да что там капитан, майоры, подполковники и полковники стояли перед ним навытяжку, а тут никакого почтения в голосе, никакого уважения в поведении. Он готов был что-то возразить, нравоучительно указать капитану его место в милицейской иерархии, но потом вдруг осознал, что и у правил бывают исключения, что ссориться с Москвой, тем более с такой организацией, как Главное управление по борьбе с организованной преступностью, ему нет никакого резона, и раз прислали в Смоленск капитана, то, значит, этот капитан может и двух полковников стоить.

Он скис и запричитал как-то совсем уж по-бабьи:

– Нужен запрос. Без запроса не могу. Запрос, пожалуйста, сделайте.

– Давайте договоримся таким образом. Вы справочку готовьте. Она мне понадобится сегодня в семь вечера. Ну а потом мы определимся, с запросом это произойдет или еще как.

– Да?

– Да!

Вернувшись в кабинет начальника УВД, Большаков не узнал генерала. Тот, словно участник новогоднего карнавала, поменял личину дикого вепря на маску домашнего кота. Добросердечие и доброжелательность так и сквозили в каждом его движении. Он даже зачем-то хитро улыбнулся и, подмигнув Андрею, спросил:

– А что, капитан, может, по рюмахе коньяка махнем?

Ага, так Андрей ему и поверил. Чтобы потом его задержали в коридорах Смоленского УВД и отправили на принудительное освидетельствование, которое привело бы к немедленному увольнению из рядов милиции? Нет уж, устраивайте банкет как-нибудь без него.

– Никак нет, товарищ генерал. По утрам не употребляю.

– Ладно. Ну, что там в следственном управлении? Все порешали?

– Товарищ генерал, тут какое-то недопонимание у вашего заместителя.

– А что он говорит?

– Да вот ссылается на УПК по справке. Твердит, что нужен запрос для получения справки.

– По закону он прав.

– Бумагу затребовал не я, а первый заместитель министра.

– Это я уже понял.

– Давайте договоримся таким образом. Пусть справку мне принесет следователь, который это дело расследует. К семи вечера.

Рыжов усмехнулся и тут же кивнул головой. Спорить ему уже не хотелось.

– Это во-первых, – хотел продолжить Большаков, но генерал его перебил, помимо своей воли обратно превратившись из кота в вепря:

– А во-вторых?

– А во-вторых, помогите мне с гостиницей.

– Это решим. – Рыжов опять улыбнулся расслабленно. – Рядышком есть хорошая гостиница. Я позвоню, прикажу, чтобы вас поселили.

– Ну а как с прокурором? Я могу с ним сегодня встретиться?

– Вы знаете, он заболел. Сейчас на месте его заместитель, который и курирует следствие. Он вас ждет.

Большаков понимал, что генерал врет. Все эти игры больших начальников ему были давно знакомы, и удивить ими его было невозможно. «Заболел он, – подумал Андрей, – да черта с два он заболел! Не хочет прокурор этой встречи, никак не хочет перед каким-то капитаном милиции отчитываться за хреново проделанную работу. Уж если надо будет перед кем-то держать ответ, то это точно будет не капитан Большаков из главка УБОПа, а заместитель генерального прокурора, не меньше». И потому голос его зазвучал жестко:

– Нет. Если прокурор болен, то я с его заместителем