Когда сыщик приехал, в больнице его встретил давно знакомый врач. Судя по его усталому виду, ему тоже пришлось дежурить, только ночью.

— Привет, Лев Иванович, — устало поздоровался он.

— Привет, Денис Михалыч. С ночной, что ли?

— С нее. Только собрался пост сдавать. И ушел бы, если бы пигалицу не привезли. Ты насчет нее, что ли, приехал?

— Ну да. Нам сообщили, вот я, как дежурный, и появился.

— Сейчас с ней беседовать без толку, — махнул рукой Денис. — Она еще в отключке и в себя придет не скоро.

— Не скоро — это когда? Завтра? Послезавтра?

— Может, уже и сегодня. Голова у нее разбита не сильно, но нажралась она знатно. — Врач щелкнул пальцами по шее.

— Да уж, — покачал головой Лев Иванович. — Такая молоденькая, почти девочка, а уже напивается не хуже подзаборного пьянчужки.

— Да не юная она девочка. Просто выглядит так. А на деле ей лет двадцать где-то.

— Что, все-таки нашлись у нее документы?

— Лева, я врач, — не без доли раздражения ответил Денис, — и людей за свои двадцать с лишним лет карьеры повидал всяких. Уж подростка от взрослого я, поверь мне, отличу.

— Верю, верю, — успокоил его Гуров. — А девчонка не бредила, ничего не говорила? Потому что пьянствовала и головой ударилась она явно не в этих посадках, где ее нашли. А в другом месте.

— Нет, ничего, — отрицательно покачал головой собеседник.

— Значит, сегодня вечером?

— Примерно. Можешь позвонить. Тут будет мой сменщик, Садомцев. Он тебе все расскажет.

Сыщик и сам не мог понять, почему его так зацепил этот случай с молодой девчонкой. Возвращаясь обратно в управление, он уже твердо знал, что ему надо будет, как только потерпевшая очнется, поехать в больницу и поговорить с ней. Зачем ему это так было надо, Лев Иванович не знал. Но понимал, что не случайно.

Вернувшись, он застал в кабинете нахмурившего брови Крячко, который, по-видимому, пытался до кого-то дозвониться.

— Кого разыскиваешь? — осведомился Гуров.

— Начальство наше, — выдохнул Стас. — Вчера мы Орлова не застали, а сегодня до него и не дозвонишься. Как сквозь землю провалился. Или в трубу на помеле вылетел.

— Да, что-то странно, — согласился с ним сыщик. — Не заболел ли?

— Да если бы заболел, все равно ответил. И Вера, как назло, ничего не говорит. Мол, ничего не знаю, Петр Николаич указания дал, сказал, что, возможно, не появится утром, — изобразил напарник блеющий голос, явно передразнивая секретаршу генерала, Веру.

— Не появится утром, появится днем или вечером, успокойся. — Лев Иванович снял куртку и сел за стол. — Тут слушок ходил, что какие-то высокие гости откуда-то должны нарисоваться.

— По нашу душу? — уточнил Станислав. — В смысле, главка?

— Наверное, не знаю. Я же говорю, только слух ходил. А уж подробности нам вряд ли кто-то расскажет. По крайней мере сейчас.

— Да уж. Ну ладно, будем ждать, — вздохнул Крячко. — У тебя-то что? Съездил в больничку?

— Съездил, а толку? Девица эта пьяная как сапожник, но голова разбита не сильно. Денис сказал, может сегодня к вечеру очухаться.

— Ну, если очухается, хорошо. Расскажет, где голову разбила. Хотя больше чем уверен, что с перепоя где-то грохнулась.

— Только вот явно не в тех кустах, в которых ее нашли. Потому что там головушку расшибать негде. Если только о березки лбом биться, и то очень долго и упорно. Там даже таких толстых деревьев нет, чтобы можно было сильно покалечиться о них.

— А кто нашел-то?

— Да мужик местный. С собакой гулял с утра пораньше, забрел в посадки, ну и наткнулся на сюрприз. Он еще сначала подумал, что девчонка — того, мертвая. Потом проверил — пульс есть. И сразу в скорую позвонил, ну а те уже — нам.

— Да уж, — покачал головой Стас. — Мы, конечно, в юности тоже были не ангелами. И выпивали, бывало, что и нажирались в сопли. Но до такого точно не доходило.

— Стас, ну чего сравнивать? Да и что случилось, то случилось. Впредь эта девица будет умнее. Хотя бы в плане того, с кем и где пить.

— Надеюсь. Ей еще повезло, что этот мужик там бродил. А то провалялась бы без сознания девка с разбитой башкой, еще и замерзла бы насмерть. Чай, не лето и не май месяц на улице. Хотя и в мае замерзнуть можно, учитывая наш климат.

— Действительно повезло. Вечером я к ней в больницу съезжу, потолкую.

— Да чего торопиться? Это и завтра можно.

Гуров немного помолчал.

— Знаешь, Стас, я почему-то уверен, что эта девчонка расскажет мне что-то интересное или важное, как придет в себя.

— Интересно, что же?

— Пока не знаю. Но есть у меня такое чувство.

— Дай бог, чтобы оно тебя не подвело. А еще лучше — чтобы очередной «висяк» не принесло. А то знаешь, как может быть: ой, не помню, сначала пили в подъезде с Васей, потом в подворотне с Петей, а затем и в сквере с Сашей. А дальше память отключается. А то и вообще теряется.

— Ну, знаешь, даже если так, врачи точнее скажут, сама головушкой приложилась обо что-то или приложили люди недобрые.

— Это да. Ладно, Лев Иваныч, дежурь, а я буду Орлова караулить.

— Да погоди ты пока с этой командировкой, — махнул рукой сыщик. — Успеется.

Напарник слегка удивленно посмотрел на него, а потом улыбнулся.

— Как скажешь, — не стал возражать он.

Вечером Лев Иванович позвонил в больницу. Прогнозы врача оправдались, и пострадавшая пришла в себя. Поэтому он собрался к ней.

— Поедешь со мной? — посмотрел Гуров на Станислава, который чуть подзадержался, но уже собрался уходить.

Тот помолчал пару секунд и кивнул.

— А, поехали, — согласился Крячко. — Я твоей интуиции, Лева, доверяю не меньше, чем своей собственной. Если ты думаешь, что это очень важно, значит, так оно и есть.

Друг был прав: чувство чего-то важного, связанного с этой попавшей в больницу девочкой, так за весь день и не отпустило сыщика. Наоборот — он все больше и больше убеждался в том, что ему нужно с ней встретиться и поговорить. Потому что он должен узнать что-то важное. Лев Иванович не мог объяснить причину такой уверенности. Это можно было назвать разве что сыщицким чутьем, которому он за годы службы привык доверять.

В больнице их встретил другой врач — сменщик