Со следователем было все понятно. Такое встречается иногда, как это ни печально. Сотрудники пытаются уменьшить себе нагрузку. Пытаются при малейшей возможности подвести под постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Как сейчас с делом Загороднева. Несчастный случай, собраны все доказательства, результаты всех необходимых экспертиз — и все. В возбуждении уголовного дела «отказывают». «Вовремя мы приехали, — подумал Стас. — Сейчас следователь не будет спешить с «отказными материалами». Дождется нашего отъезда».

— Простите, вы Букатов? — с виноватым видом остановил он в коридоре молодого оперативника, хотя прекрасно знал, кто перед ним.

— Оперуполномоченный уголовного розыска старший лейтенант полиции Букатов, — четко, но как-то хмуро представился молодой человек. — Слушаю вас.

Убедившись, что их никто не слышит и не видит, Стас тихо, но внятно представился. Букатов удивленно посмотрел на полковника, но тот сразу же добавил:

— Мне нужно с вами поговорить без свидетелей. Вот вам номер моего телефона. Как только сможете встретиться вне пределов управления, наберите меня, это очень важно, Алексей.

Крячко хорошо разбирался в людях. Судя по нескольким словам характеристики Букатова, которую мимоходом в разговоре дал начальник уголовного розыска, помощник дежурного и один из оперативников, за службу он не держится, присмотрел себе работу вне структур МВД, честен, но себе на уме, работает ровно, с хорошими результатами, хотя без фанатизма. Сложно при такой характеристике рассчитывать на его серьезную помощь, но иного выхода не было.

В половине второго Алексей все же позвонил.

— Товарищ полковник, это Букатов! Я сейчас могу встретиться. Если вы не против, то неплохо было бы и поесть заодно, а то я с пяти утра на ногах и на одном бутерброде.

— Намек понял, — усмехнулся Крячко, понимая, что молодой оперативник ведет себя естественно, не нервничает. — Давай совместим приятное с полезным. У вас тут есть одно кафе приличное, «КарМен» называется…

— Знаю его, только оно закрыто. «КарМен» работает с одиннадцати до четырнадцати, а потом с восемнадцати и до полуночи…

— Ну-ну, Алексей, вы меня недооцениваете, — хмыкнул Стас. — Закрыто, но не для нас с вами. Нас покормят, и без лишних свидетелей. Я жду вас прямо в кафе.

В этом кафе Крячко сегодня пил кофе, когда планировал встречи на текущий день и анализировал имеющиеся данные. Это заведение как будто специально строилось и оформлялось для проведения «тайных» встреч. Летнее кафе, представляющее собой пристройку к капитальному зданию. Деревянный каркас, увитый плющом. Стекла чуть затемненные, которые пропускают внутрь достаточно света, но в то же время почти не пропускают посторонние взгляды. И вход расположен так, что входящего скрывают те же заросли плюща и высокого кустарника. Кстати, название хозяин кафе взял не из произведения Проспера Мериме и даже не по впечатлениям от оперы Жоржа Бизе. Судя по обилию фотографий и постов на стенах, владелец заведения был ярым поклонником творчества одноименной музыкальной группы и ее лидера Сергея Лемоха. Стас убедил администратора кафе, чтобы тот пустил их внутрь во время перерыва. Он почти не сомневался, что Букатов согласится на серьезный разговор, а кафе «КарМен» лучше всего подходило для этой встречи.

— Я вас слушаю, товарищ полковник, — немного хмуро и без всякого интереса произнес Букатов, усаживаясь за столик напротив него.

Крячко молча смотрел на молодого человека. Нет, он не видел в его глазах неприязни, раздражения. Только равнодушие. Скорее даже терпеливое равнодушие. Все, потух парень. Только ждет срока, когда можно уйти от всего этого. Интересно, что его так оттолкнуло от работы в уголовном розыске? Показатели у него неплохие были всегда, и голова у парня работает.

— Знаете, Алексей, — с задумчивым видом заговорил Стас, — даже если вы не видите своего будущего в системе МВД, даже если окончательно решили порвать с работой в уголовном розыске, это все же не повод вести себя так неуважительно. Я и сам не особо люблю чинопочитателей и не терплю, когда в полицию вносят элементы казарменных отношений. Но все же вас позвал поговорить человек, который старше по званию, по опыту, по возрасту, черт возьми. Это же элементарно! И где бы вы ни работали в дальнейшем…

Взгляд Букатова оживился, он уже с интересом посмотрел на московского полковника и спросил:

— Мне встать и попросить разрешения сесть?

— Нет. Это будет уже клоунада, а не уважение. А вы не клоун, вы опер, толковый, хороший опер. Поэтому давайте посерьезнее. Я ведь вас пригласил, чтобы попросить о помощи, профессиональной помощи, а не развлекаться.

— Хорошо, — кивнул Букатов и сел прямо, положив руки на стол. — Прошу прощения, товарищ полковник. Я правда немного забылся, или просто апатия накатила из-за предстоящего увольнения из органов. Что случилось?

— Называйте меня Станиславом Васильевичем. А случилось у нас убийство гражданина Загороднева возле собственного дома в коттеджном поселке Матвеево.

— Вот оно что, — усмехнулся оперативник, и Крячко заметил, что глаза парня загорелись профессиональным интересом. — Значит, не я один сомневаюсь, что это банальное ограбление. Вопрос только в том, как вы об этом узнали и почему заинтересовались? Что, личные связи Загороднева?

— Нет, не совсем. Просто кое-кто в руководстве погибшего тоже не особенно верит в банальное ограбление, как вы выразились. С Владимировой я побеседовал. Пока не будем беспокоить следователя своими сомнениями. А вот мы с вами займемся своей работой. Рассказывайте все по порядку. Вы в день убийства выезжали на место происшествия?

— Да не «выкайте» мне, Станислав Васильевич. Я же вижу, что вам проще говорить мне «ты», без реверансов. Я в тот день дежурил, и мне «повезло» в составе дежурной оперативно-следственной группы выехать. Охрана коттеджного поселка была на месте, топтались рядом, охраняли возможные следы на месте преступления. Молодцы ребята. Там половина бывших сотрудников полиции у них. Жена Загороднева в доме рыдает. Их десятилетнюю дочь, как я понял, бабушка приехала и забрала к себе.

Крячко оценил, что оперативник рассказывать начал не о положении тела и следах преступника, а об общей психологической обстановке. Это важно, общая картина часто дает ключи к направлению розыска, дает подсказки к версиям. Толковый парень, жалко, если уйдет из уголовного розыска, в который уже раз подумал он.

— Тело мужчины лежало на дорожке, которая вела от двери к дому. Он упал, видимо, когда уже вошел на территорию. По положению тела трудно было судить, толкнули его или нет. Он ударился затылком о бордюрный камень. Там у них в коттедже мощный бордюр, потому что к дорожке примыкала и автомобильная парковка. Крови не очень много. Как я и предположил сразу, причиной смерти стало кровоизлияние в мозг. Он умер через несколько минут после получения травмы. Она не