Однако затем наступила моя очередь вызвать Милтона на перекрестный допрос. Я ждал этого два месяца, и мои тщательно продуманные и вежливые вопросы на декабрьском слушании остались в прошлом. Я поправил микрофон на трибуне и задал ему первый вопрос. Моей целью было вывести его из равновесия любыми доступными способами и как можно быстрее. Я знал, что если мне это удастся, то это также выбьет из колеи и Дану Берг.

Я начал с вежливого обращения: — Офицер Милтон, добрый день. Не могли бы вы объяснить присяжным, кто именно отдал вам приказ следить за моим «Линкольн Таун Каром» в ночь на 28 октября и впоследствии остановить его?

Милтон коротко ответил: — Нет, не могу. Потому что такого приказа не было.

Я уточнил: — Вы утверждаете, что вас не предупреждали и не давали указаний остановить меня после моего выхода из бара «Красное Дерево»?

— Именно так. Я заметил вашу машину и отсутствие номерных знаков, и...

Я перебил: — Да, мы слышали ваше объяснение мисс Берг. Но сейчас вы утверждаете перед присяжными, что никаких предварительных указаний остановить меня вы не получали. Это правда?

—Правда.

— Вам поступал радиовызов с требованием моей остановки?

— Нет.

— Сообщение на компьютерный терминал в вашей машине?

— Нет.

Я повторил вопрос несколько раз, чтобы подчеркнуть его важность, каждый раз получая отрицательный ответ.

— Вы получали звонок или сообщение на свой личный мобильный телефон?

— Нет.

Берг, очевидно, раздраженная, возразила, обвинив меня в повторении одного и того же вопроса. — Вопрос уже был задан и на него дан ответ, Ваша Честь, - заявила она.

Судья Уорфилд согласилась: — Мистер Холлер, пора двигаться дальше.

— Да, Ваша Честь, - ответил я. — Итак, офицер Милтон, если бы на этом процессе появился свидетель, утверждающий, что предупредил вас о моем выходе из бара, он бы лгал, верно?

— Да, это была бы ложь.

Я обратился к судье с просьбой о совещании у скамьи. Она разрешила, и я, Берг и Макферсон подошли.

— Ваша Честь, - начал я. - — Я хотел бы представить собственную версию записи с видеорегистратора патрульной машины и нательной камеры офицера Милтона.

Берг вскинула руки в жесте недоумения. — Мы только что посмотрели видео! Мы что, хотим усыпить присяжных?

— Мистер Холлер, объяснитесь, - потребовала судья Уорфилд.

— Мой специалист по техническим вопросам расположил их бок о бок на одном дисплее и синхронизировал их показ, — пояснил я. — Присяжные увидят оба изображения одновременно, что позволит им наблюдать за происходящим внутри автомобиля и снаружи.

— Ваша честь, сторона обвинения возражает, — заявил Берг. — Мы не можем быть уверены, что эти записи не были отредактированы или изменены этим так называемым техническим специалистом. Вы не можете этого допустить.

— Ваша честь, мы также не знаем, редактировало или изменяло обвинение то, что они демонстрировали присяжным, — возразил я. — Я предоставлю копию обвинению, и они смогут изучать ее сколько угодно. Если они обнаружат какие-либо изменения, я признаю свою вину. Но на самом деле обвинение прекрасно понимает, к чему я стремлюсь, знает, что это весомое доказательство, и просто не хочет, чтобы присяжные это увидели. Это поиск истины, судья, и защита имеет право представить это присяжным.

— Я совершенно не понимаю, о чем он говорит, судья, — сказал Берг. — Обвинение по-прежнему возражает, ссылаясь на отсутствие должных оснований. Если он хочет использовать это на этапе представления доказательств защиты, он может вызвать своего технического специалиста и попытаться установить их. Но сейчас это дело штата, и ему не следует позволять его перехватывать.

— Ваша честь, — вмешалась Мэгги. — Обвинение уже представило доказательства, показав видео присяжным. Если позволить обвинению показывать присяжным то, что оно желает, и при этом запретить защите делать то же самое, это нанесет совершенно неприемлемый ущерб защите.

Судья замолчал, обдумывая весомость неожиданного аргумента Мэгги. Это заставило меня задуматься.

— Мы закончим сегодня раньше, и я вернусь со своим решением, — объявил Уорфилд. — Подготовьте оборудование, мистер Холлер на случай, если я дам разрешение. А теперь можете расходиться.

После удачных аргументов, особенно благодаря намеку Мэгги о возможности обжалования запрета на видео, я вернулся к столу защиты. Пятнадцатиминутный перерыв не дал нам расслабиться. Я решил остаться в зале суда, а Мэгги, не теряя времени, подключала ноутбук к аудиовизуальной системе. Наша надежда – убедить судью разрешить демонстрацию синхронизированного видео на большом экране, прямо перед присяжными.

Я заметил, как Хейли и Мэдди Босх поддерживают нас, и обменялся с ними кивками. Вернувшись, судья сразу же дала добро на воспроизведение. Пока Берг пыталась возражать, я повернулся к Мэгги.

— Мы готовы?

— Да, – ответила она.

— Где временные коды?

Мэгги быстро нашла нужную страницу в своих документах. Я подошел к кафедре с пультом и кодами, готовый к перекрестному допросу Милтона. Судья отклонила возражение Берг, и я начал.

Я объяснил Милтону, что сейчас он увидит синхронизированное видео с его машины и его нательной камеры. На экране появилось изображение с камеры патрульной машины, показывающее вид на "Секвойю", и одновременно – вид из машины Милтона, где были видны руль и его рука. Я попросил Милтона описать присяжным то, что он видит.

— Если честно, не так уж много, — поделился он своим мнением. — Слева у нас камера наблюдения, направленная на запад, вдоль Второй улицы. Справа — запись с моей нательной камеры, а я сам просто сижу в машине.

С нательной камеры доносился прерывистый треск полицейской рации. Я включил запись и сверился со своими временными метками. Затем снова взглянул на экран.

— Итак, видите вход в бар «Красное Дерево» слева от Второй улицы? — уточнил я.

—Да, вижу, — подтвердил Милтон.

Дверь бара распахнулась, и из нее вышли две фигуры. В тусклом свете неоновых вывесок было невозможно разглядеть их лица. Они переговорили на тротуаре несколько секунд, после чего один направился на запад, в сторону туннеля, а другой — на восток, к полицейской машине.

Вскоре послышался тихий гул, явно от мобильного телефона. Я остановил воспроизведение.

— Офицер Милтон, это было электронное письмо или сообщение на ваш телефон? — спросил я.

— Похоже на то, — безразлично ответил Милтон.

— Вы помните, что было в сообщении?

— Нет, не помню. За ночь я мог получить до пятидесяти сообщений. Я не помню