— Мы обо всём договорились? — спросил я.

— Всё в силе, — сказал Циско. Босх кивнул.

— Хорошо, — сказала Мэгги. — По списку свидетелей Даны у Штата дело растянется как минимум до вторника. Значит, к понедельнику у нас должны быть готовы повестки и весь пакет — на всякий случай.

— Будет, — сказал Циско.

— Отлично, — сказала Мэгги.

Люди возвращались. Перерыв заканчивался.

— Ну, вот и всё, — сказал я. — Мы в игре. Спасибо вам за всё.

— Это наша работа, — сказал Циско.

Я повернулся к столу и наклонился к Мэгги: она вчитывалась в пометки.

— Готова? — спросил я.

— Конечно, — сказала она. — Коротко и по делу.

Зал опустел, судья заняла место.

— Мистер Холлер, — сказала она. — Ваше вступительное.

Я кивнул, но вперед вышла Мэгги. Взяв блокнот и стакан воды, она направилась к кафедре. Ни судье, ни обвинению мы не раскрывали, кто выступит. Я увидел, как Берг удивленно обернулась – она ждала меня. Пусть это станет первым из многих случаев, когда мы ее удивим.

— Доброе утро, уважаемые присяжные, — обратилась к ним Мэгги Макферсон, один из адвокатов защиты.

— Меня зовут Мэгги Макферсон. Как вы знаете, подсудимый Майкл Холлер сам представляет свои интересы, но сегодня вступительное слово произнесу я. Я внимательно смотрела на каждого из вас, видя ваш интерес, но понимая, что это лишь первое знакомство с нашей позицией, и некоторые детали могут быть не сразу понятны. Я буду кратка. Прежде всего, поздравляю вас. Вы — неотъемлемая часть нашей демократии, основанной на институте суда присяжных. Двенадцать незнакомцев, объединенных общей целью, где каждый голос имеет вес. Ваша миссия — решать судьбу гражданина, что является огромной и срочной ответственностью. После этого вы вернетесь к своей обычной жизни, но принятая вами обязанность — первостепенна.

Я видел, как Мэгги не раз убедительно говорила о демократичности присяжных, и это всегда производило впечатление. Теперь она выступает на стороне защиты. Переходя к делу, она подчеркнула:

— Ваша работа начинается. Помните, вступительные слова — это не доказательства. Обвинение говорило полтора часа, но не представило ни одного факта. Мы же будем опираться на доказательства, или, в данном случае, на их отсутствие. Мы докажем, что обвинение ошибочно и невиновный человек оказался под судом.

Она подняла руку и указала на меня.

— Этот человек невиновен, — сказала она. — И, по сути, мне больше нечего добавить. Нам не нужно доказывать его невиновность, чтобы вы вынесли оправдание. Но я обещаю: мы это сделаем.

Пауза. Взгляд в блокнот.

— В ходе этого разбирательства вы услышите две разные версии событий, – продолжила она. — Будет представлена позиция обвинения и наша. Обвинение укажет на подсудимого как на виновного. Мы же докажем, что истинный виновник, чьё имя государство намеренно скрывает и даже не желает, чтобы вы его знали, несёт ответственность за гибель Сэма Скейлза. Только одна из этих историй может быть истинной. Мы просим вас проявить терпение и внимательность, сохраняя объективность, пока не будут представлены все аргументы защиты. Повторюсь, только одна версия правдива, и вам предстоит её определить. Тщательно анализируйте представленные факты. Однако помните, что факты могут быть представлены в искажённом свете. Мы продемонстрируем это в ходе процесса. Вам всем выдали блокноты. Отмечайте, кто искажает факты, а кто нет. Записывайте всё, чтобы в конце разбирательства, при обсуждении, вы чётко понимали, где правда, а где ложь.

Мэгги сделала паузу, чтобы сделать глоток воды из своего стакана. Это был известный приём адвокатов. Всегда полезно иметь на трибуне что-то вроде стакана воды во время вступительной или заключительной речи. Глоток воды помогает выделить ключевое утверждение или собраться с мыслями перед продолжением.

Поставив стакан, она перешла к заключительной части своей речи.

— Судебный процесс – это путь к истине, – заявила она. — И в этом процессе именно вы являетесь искателями истины. Вы должны быть беспристрастны и смелы. Вам следует подвергать сомнению всё. Оспаривать каждое слово, произнесённое любым свидетелем с трибуны. Сомневайтесь в их показаниях, сомневайтесь в их мотивах. Задавайте вопросы прокурору, допрашивайте защиту. Оспаривайте представленные доказательства. Если вы проделаете это, вы найдёте истину. А именно, что за столом защиты сидит невиновный человек, в то время как настоящий убийца остаётся на свободе. Благодарю вас.

Она взяла стакан и блокнот и вернулась к столу защиты. Я повернулся к ней, когда она села, и кивнул.

— Отличное начало, – прошептал я. — Спасибо, – прошептала она в ответ.

— Это лучше, чем ты могла бы когда-либо сделать.

Она прищурилась, словно не была уверена, что услышала правду. Но я говорил искренне. Это была правда.

Глава 40

Прокурорская линия защиты строится на хронологии событий, подкрепленной доказательствами, имеющими четкое начало и конец. Это последовательное изложение, которое, хоть и может быть долгим и кропотливым, является обязательным. Чтобы доказать факт обнаружения тела в багажнике моего "Линкольна", прокурору Дане Берг пришлось последовательно объяснить присяжным, как именно моя машина была остановлена и почему был открыт багажник. Для этого ей пришлось начать с показаний офицера Роя Милтона.

Милтона вызвали в зал суда сразу после перерыва на обед. Берг кратко изложила, где находился офицер и что он делал, когда заметил отсутствие заднего номерного знака на моем автомобиле и принял решение его остановить. Затем, используя показания Милтона, она представила видеозаписи с его патрульной машины и с камеры наблюдения. Присяжные смогли практически ощутить присутствие при обнаружении тела Сэма Скейлза в багажнике моего "Линкольна".

Я внимательно наблюдал за реакцией присяжных во время просмотра записи с камеры наблюдения. Некоторые из них явно выражали отвращение, когда багажник "Линкольна" открылся, обнажив тело. Другие же, словно завороженные, наклонялись вперед, будто погружаясь в процесс раскрытия убийства.

По мере развития событий Мэгги внимательно отслеживала слова Милтона, сравнивая их с расшифровкой его показаний, данных на слушании по раскрытию информации в декабре. Любые расхождения могли быть выявлены и озвучены во время перекрестного допроса. Однако Милтон придерживался своей первоначальной версии, в некоторых случаях используя те же формулировки. Это свидетельствовало о том, что до суда Берг настаивала на его следовании уже зафиксированным показаниям.

Единственной задачей Милтона как свидетеля было представить видеозаписи в качестве доказательств присяжным. Эти записи стали сильным началом