– Вы ждите меня тут, – обратился он к молодой женщине. – А вы, месье…

И он таким властным жестом указал на открытую дверь, что барон, подчинившись, прошел вперед, спустился по лестнице и сел на заднее сиденье кабриолета.

На углу улицы регулировщик наблюдал за движением. Виктор назвал ему свое имя и попросил присмотреть за автомобилем и тем, кто в нем сидел, а сам отправился в винный магазинчик на первом этаже, где, как он знал, имелся телефон. Он позвонил в префектуру и долго ждал, пока его соединят с уголовной полицией.

– Наконец-то! Это вы, Лефевр? Виктор из специальной бригады. Скажите, Лефевр, нельзя ли поскорее прислать двух агентов на угол Люксембургского сада и улицы Вожирар? Алло! Говорите громче, старина… Что вы сказали? Звонили мне в Сен-Клу?.. И что? Поговорить со мной? Кто? Начальник?.. Разумеется… Но сначала пришлите мне двух молодцов… срочно! О, чуть не забыл! Лефевр, постарайтесь выяснить, нет ли в картотеке криминалистов карточки на некую мадемуазель Элизу Масон, бывшую танцовщицу кордебалета Фоли-Бержер… Элиза Масон…

Спустя пятнадцать минут прибыли два инспектора на велосипедах. Объяснив, что они ни в коем случае не должны допустить побега Элизы Масон, живущей на четвертом этаже, и, дав ее словесный портрет, он повез барона д’Отрея в префектуру, где передал его в руки своих коллег.

2

Господин Готье, проницательный и умудренный опытом начальник уголовной полиции, под чьей простоватой внешностью таились и наблюдательность, и рассудительность, ждал Виктора у себя в кабинете в обществе низенького толстого человечка – уже в летах, но крепкого и представительного. Это был непосредственный начальник Виктора – комиссар Молеон.

– Ну и что это значит, Виктор? – воскликнул господин Готье. – Я вам двадцать раз говорил, чтобы вы держали с нами связь. А вы исчезаете на целых два дня. Комиссариат в Сен-Клу действует с одной стороны, мои люди – с другой, а вы – с третьей. И никакой согласованности! Никакого единого плана!

– Попросту говоря, – без всякого смущения произнес Виктор, – это означает, что дело о пропаже облигаций Министерства обороны, равно как и дело об убийстве папаши Леско, на ваш взгляд, не сдвинулось с места. Я прав, шеф?

– А на ваш взгляд?

– История довольно любопытная. Но признаюсь вам, она меня не увлекает. Разве что забавляет. Слишком уж все разрозненно. Актеры второсортные, играют сами по себе и постоянно совершают ошибки. Нет серьезного противника.

– Что ж, в таком случае, – многозначительно произнес начальник, – слушайте меня внимательно. Молеон не знаком лично с Арсеном Люпеном, но когда-то имел с ним дело и вообще довольно долго занимался этим субъектом и потому знает его лучше, чем кто-либо иной…

Явно взволнованный, Виктор подался вперед:

– Что вы говорите, шеф? Арсен Люпен?.. Вы уверены?.. У вас есть доказательства, что он замешан?

– Только косвенные. Вы знаете, что Арсена Люпена видели в Страсбурге, где его едва не арестовали? Так вот, желтый конверт, доверенный на хранение банку (директор имел неосторожность запереть его в ящике своего стола), сначала находился в сейфе некоего промышленника из Страсбурга, владевшего облигациями; теперь мы знаем, что на следующий день после того, как промышленник отдал конверт в банк, его сейф взломали. Кто это сделал? Из найденных обрывков письма нам стало известно, что это – Арсен Люпен!

– Письмо и вправду было от Арсена Люпена?

– Да.

– И адресовано?..

– Женщине; скорее всего, его любовнице. Среди прочего он пишет: «У меня есть все основания полагать, что облигации, которые я проворонил, стянул мелкий банковский служащий Альфонс Одигран. Если тебя это развлечет, попробуй отыскать его след в Париже, куда я приеду в воскресенье вечером. Впрочем, меня они не слишком интересуют. Я думаю совершенно об ином деле… деле о десяти миллионах! Вот они действительно стоят того, чтобы о них беспокоиться! Я уже на верном пути…»

– Письмо, разумеется, без подписи?

– С подписью. Вот, смотрите: «Арс. Л.»

И господин Готье уточнил:

– Ведь это вы были в воскресенье в кинотеатре «Сине-Бальтазар» в одно время с Альфонсом Одиграном и его любовницей?

– И еще одной женщиной, шеф! – воскликнул Виктор. – Очень красивой женщиной, без сомнения следившей за Одиграном… Той самой, которую я упустил в ночь убийства папаши Леско.

Виктор расхаживал по комнате, не скрывая возбуждения, неожиданного для такого человека, как он, привыкшего держать себя в руках.

– Шеф, – наконец проговорил инспектор, – раз тут замешан этот чертов авантюрист, я доведу дело до конца.

– Похоже, он вам сильно досадил.

– Мне? Я никогда не встречал Люпена… Мы друг друга в глаза не видели, так что и он меня не знает.

– А что тогда?

– Да то, – процедил инспектор сквозь зубы, – что это не помешает мне свести кое-какие счеты. А счет у меня к нему достаточно серьезный. Однако же поговорим о текущих делах.

И он подробно рассказал, чем занимался накануне и что делал сегодня утром: о расследовании, проведенном в Гарше, и о встречах с четой Жером и мадемуазель Элизой Масон. А также зачитал карточку Элизы, взятую им в картотеке криминалистической службы:

– «…Сирота, отец алкоголик, мать туберкулезница. Уволена из Фоли-Бержер за мелкие кражи из гримерок своих товарок. Некоторые факты указывают на то, что она является наводчицей для одной международной банды. Туберкулез второй стадии».

Воцарилась тишина. Судя по всему, господин Готье был очень доволен результатами расследования Виктора.

– А вы что думаете, Молеон?

– Отличная работа, – ответил комиссар, в голосе которого, как обычно, звучало сомнение. – А результаты хорошей работы требуют тщательного изучения. Если не возражаете, я сам допрошу барона.

– Допрашивайте сколько угодно, – с привычной бесцеремонностью буркнул Виктор. – Я буду ждать вас в машине.

– Вечером мы снова встречаемся в этом кабинете, – подытожил Готье. – Полагаю, по этому делу, только что открытому прокуратурой Парижа, мы сможем собрать немало интересных фактов.

Через час Молеон, самолично вернувший барона в машину Виктора, заявил:

– С этим молодчиком у меня все!

– Тогда, – предложил Виктор, – едем к мадемуазель Элизе Масон?

– Не стоит! За ней ведется наблюдение, – возразил комиссар. – Там вот-вот начнется обыск, и к началу мы все равно не успеем. На мой взгляд, у нас есть дела поважнее.

– Какие именно?

– Надо выяснить, чем занимался во время совершения преступления Гюстав Жером, муниципальный советник Гарша и владелец дома, где проживает д’Отрей. Этот вопрос задает нам его жена, а я хотел бы задать его приятелю нашего барона – Феликсу Девалю, торговцу недвижимостью и жилищному агенту в Сен-Клу, чей адрес я предусмотрительно раздобыл.

Пожав плечами, Виктор сел за руль; Молеон устроился рядом. Д’Отрей и еще один инспектор разместились на заднем сиденье.