– Если вам по душе стиль модерн, то вот еще что вам может понравиться…

– Мне на самом деле нужна только миска, – сказал покупатель, достав кошелек.

– Уверены? Но я расскажу вам, что у нас есть. Они бы очень хорошо подошли к этому – пара подсвечников 1926 года из Эйчисонс-Хейвен-Лодж в Шотландии. Они стали бы прекрасным дополнением…

– Нет, спасибо, – твердо сказал покупатель.

– Ладно, ха-ха-ха, без проблем, тогда мы вам это завернем. Лора! Заверни это мне, пожалуйста!

Молодая женщина в очках с угрюмым видом, которая раскладывала разные серебряные вещи на полку, сгорбилась у стола и начала обматывать покупку скотчем и пузырчатой пленкой.

– Прекрасный выбор, поистине восхитительная вещь. Великолепный узор в виде завитков. Вы коллекционер? Хотите упаковать подарок? Где-то есть ленточка, правда, Лора? Есть планы на Рождество? Остаетесь в городе? Хотите подписаться на нашу рассылку? Оно того стоит, вас заранее оповестят, если что-то особенное…

– Только миску, – ответил покупатель, уже не пытаясь быть вежливым.

Робин оглядела тесный и загроможденный зал. У правой и левой стен стояли стеллажи с церемониальными мечами и полки, заваленные серебром. На столах стояли предметы повыше, такие как урны и декоративные центральные элементы, а табакерки и драгоценности были выставлены в стеклянных шкафах. Масонские символы, к которым Робин уже привыкла: глаза в треугольниках, снопы, ульи, гробы и черепа, были повсюду. Задняя стена нарушала монотонность моря серебра, поскольку на ней было выставлено множество старинных фартуков и поясов, расшитых золотом, и взгляд Робин задержался на фартуке с вышитой кровавой отрубленной головой, поднятой одной рукой.

Страйк тоже незаметно осматривал магазин, хотя и сосредоточился скорее на безопасности, чем на предложенных товарах. Рядом с входной дверью находилась клавиатура сигнализации, которая выглядела так, будто ее установили не меньше десяти лет назад. Небольшая камера, тоже выглядевшая устаревшей, была установлена над слегка покоробившейся черной дверью за столом.

Когда, наконец, покупка клиента была уложена в черно-серебристый пакет, Рамси побежал к входной двери, чтобы открыть ее, и в отсутствие его голоса они услышали рождественскую песню, звучащую из динамиков.

Я видел, как три корабля приплыли

В Рождество, в Рождество…

Клиент, один глаз которого был увеличен и смотрел в потолок, высокомерно окинул Страйка и Робин взглядом другого глаза, выходя из магазина. Рамси, словно лакей, склонил голову, когда мужчина проходил мимо. Как только дверь с грохотом захлопнулась, Рамси снял белые перчатки и подошел к Страйку, чтобы пожать ему руку. Его поведение было не менее неистовым, чем в присутствии покупателя.

– Когда вы позвонили сегодня утром, я подумал: наконец-то, черт возьми. Луч надежды, это действительно был луч надежды. Я читал о вас. Даже не мог и мечтать – я был в отчаянии, если честно. Возможно, вы – та самая находка, на которую я надеялся.

– Это Робин Эллакотт, мой партнер, – сказал Страйк.

– Как дела, как дела? – спросил Рамси. Его взгляд опустился с лица Робин на ее грудь и вернулся обратно, когда он в ответ пожал ей руку. – Прелесть… я имею в виду… что бы вы хотели сделать сначала? Осмотреться или…?

– Да, давайте осмотримся, – сказал Страйк.

– Лора, теперь можешь идти на обед, – крикнул Рамси угрюмой продавщице. Она исчезла за дверью за стойкой, вернулась через минуту с пальто и сумочкой и ушла, снова звякнув колокольчиком.

– Итак, – сказал Рамси, широко разводя руками, – это, очевидно, торговый зал, ха-ха-ха – я покажу вам хранилище. Сюда.

И что было на всех трех кораблях?

В Рождество, в Рождество?

Рамси подвел их к черной двери за столом. Страйк, самый крупный из троих, двигался осторожно, чтобы не опрокинуть урны со столов.

– Как видите, – сказал Рамси, останавливаясь, чтобы указать на камеру над дверью, ведущей в хранилище, – современная система безопасности. Камера охватывает магазин, и еще одна над дверью снаружи… сигнализация… железные жалюзи на окнах ночью… и здесь внизу, – ему потребовалось две попытки, чтобы открыть черную дверь, которая плохо вставлялась в раму; со второго толчка она открылась, и стала видна узкая лестница, ведущая в подвал, – у нас есть хранилище.

Он щелкнул выключателем, осветив и лестницу, и тесное подвальное помещение. Крутые деревянные ступени скрипели, когда троица спускалась. Небольшое помещение внизу слегка пахло плесенью и выглядело так, будто его обустроили по дешевке много лет назад. Рядом со стальной дверью напротив них была вторая клавиатура и ручка-колесико; справа была приоткрытая дверь, открывающая вид на тесный туалет, а слева – раковина, несколько ламинированных шкафчиков с кружками и чайником, и пара настенных крючков.

– Мы отвернемся, – сказал Страйк, пока Рамси набирал код на клавиатуре.

– О, – рассеянно сказал Рамси, – да, спасибо.

Когда дверь с грохотом распахнулась, Страйк и Робин обернулись, чтобы увидеть место, где погиб Уильям Райт.

Хранилище, освещенное единственной голой лампочкой, свисавшей с низкого потолка, было достаточно высоким, чтобы мужчина среднего роста мог стоять там в полный рост – хотя не Страйк, – и достаточно глубоким, чтобы человек той же комплекции мог вытянуться во весь рост лежа. Стены были кирпичные, вдоль них тянулись пока пустые полки. В хранилище не было ничего, кроме пяти ящиков разного размера со штампом "Гибсонс" – небольшой аукционный дом, как знал Страйк. Он достал блокнот.

– Это, – сказал Рамси, указывая, – ящики, в которых привезли серебро Мердока… все украдено, – сказал он, оглядывая полки, – а я его даже никогда не видел.

– Действительно?

– Да… оно должно было прийти в пятницу в обед. Я пришел сюда встретить его, – сказал Рамси так, словно серебро было каким-то высокопоставленным гостем, – но в тот день у "Гибсонс" было много доставок, так что оно задержалось, и мне пришлось вернуться на работу. Позже Памела позвонила и сказала, что оно прибыло…

– Памела – это…?

– Памела Буллен-Дрисколл. Моя невестка, сестра моей жены. Она помогала нам в то время, пока Рэйчел была очень больна. Сейчас она вернулась к своим делам.

– У вас на выходных были гости? – спросил Страйк.

– Верно, и я не мог оставить Рэйчел одну с ними, поэтому я не