— Начальник городского управления милиции полковник Птицын. Слушаю вас…

— У меня к вам вот какое дело, товарищ полковник, — произнес в трубку заместитель прокурора республики. — Только что от меня вышла молодая комсомолка по фамилии Богомольцева…

Разговор был недолгим. Абель Аронович произнес еще несколько фраз и в заключение сказал:

— Мы обязаны прислушиваться к просьбам всех наших граждан. И обязанность прокуратуры, равно как и органов милиции, всё проверять и перепроверять. Не так ли?

— Так точно, сделаем все от нас зависящее, — ответили на том конце провода. На чем разговор и был закончен.

* * *

— Вызывали, товарищ подполковник? — спросил вошедший в кабинет начальник отдела по борьбе с бандитизмом майор Щелкунов.

Начальник уголовного розыска города подполковник Фризин посмотрел на вошедшего майора и произнес:

— Присаживайся. — А когда тот сел напротив, поинтересовался: — Виталий Викторович, у тебя как с делом парикмахера? Никаких вопросов не осталось?

— Дело завершено. Передано в суд. Сказали, что он состоится на следующей неделе.

— Это хорошо, — с некоторым облегчением промолвил Абрам Борисович. — Надлежит тебе, майор, дело одно проверить. Распоряжение сегодня от полковника Птицына получил. А тот — от прокуратуры. Республиканской, — поднял вверх указательный палец подполковник Фризин и снова пытливо посмотрел на Щелкунова.

— Ну так пусть прокуратура и разбирается, — вполне резонно заметил Виталий Викторович. — Это их прямая обязанность. У них что там, следаков, что ли, нет?

— Следаков-то хватает. С розыскниками у них бедновато, — ответил начальник угро города и нахмурил брови: — Только вот с каких это пор подчиненный приказы своего непосредственного начальника под сомнение ставит? — остро глянул на друга подполковник Фризин. Было непонятно, что последняя фраза была сказана в шутку. А если все-таки всерьез? — Короче… Это дело Александра Богомольцева, убившего где-то с неделю назад женщину-сторожа продуктового склада в городском поселке Караваево и похитившего полмешка продуктов, — продолжил остро смотреть на майора Щелкунова Абрам Борисович. — Во всяком случае, так утверждают в районном отделении, где это дело раскрутили. Если обнаружится, что дело в полном порядке и с доказательствами на этого Богомольцева все без нареканий, просто даешь отмашку районным, и пусть передают дело в суд. А вот если местные напортачили чего, факты за уши притянули и добровольное признание написано Богомольцевым под давлением и физическим насилием, тогда, — тут подполковник Фризин сделал многозначительную паузу, — берешь это дело себе. И доводишь до ума, как ты это умеешь. То есть находишь настоящего убийцу, проводишь оперативно-розыскные и следственные мероприятия и все остальное. Да что, — заключил начальник городского угро и глянул в глаза Виталия Викторовича, — мне тебя учить, что ли? Тебе это не впервой!

— Разрешите приступить к исполнению? — спросил Щелкунов.

— Выполняй, — хмыкнул Абрам Борисович.

Глава 5. А убивал ли Сашка Богомольцев?

Конечно, надлежало сначала поговорить с заявительницей. То есть с сестрой обвиняемого Ириной Богомольцевой. Можно было бы вызвать ее по повестке в отдел, но в этом случае свидетельница, оказавшись в стенах милиции, будет зажатой. Откровенного разговора, на который рассчитывал Виталий Щелкунов, может не получиться.

Именно поэтому Виталий Викторович счел более правильным решением прийти на дом к допрашиваемой, так сказать, на ее территорию, чтобы в наиболее благоприятной для нее обстановке задать ей несколько вопросов. Еще совсем нелишним будет присмотреться к условиям жизни обвиняемого в убийстве женщины Богомольцева Александра. Каждая из этих вещей в отдельности — мелочи. Но их совокупность нередко имеет решающее значение.

Дверь майору Щелкунову открыла Ирина. Из-за спины выглянула бабка. Увидев незнакомого мужчину, старушка пожевала беззубым ртом и громко спросила, обращаясь к внучке:

— Это кто?

— Меня зовут Виталий Викторович Щелкунов. Майор милиции городского управления МВД. Вот мои документы, — раскрыл он перед Ириной удостоверение. — Мне поручено разобраться с вашим заявлением. Это ведь вы Ирина Богомольцева?

— Я, — последовал ответ.

— Кто это? — снова громко спросила бабка, поглядывая то на внучку, то на незваного гостя.

— Это ко мне, бабуль. Из милиции…

Бабка снова пожевала губами и ушла неслышно, словно тень. И больше Виталий Викторович ее не видел.

— Где бы мы могли с вами поговорить? — вопросительно посмотрел на Ирину майор Щелкунов.

— Пойдемте в мою комнату, — предложила Ирина и провела в небольшую комнатку, метров девяти, где, однако, имелось все необходимое: кровать с тумбочкой, платяной шкафчик, небольшой письменный стол со стулом и пара вышитых ковриков на стенах.

— Вы ходили в прокуратуру, написали заявление с просьбой разобраться в деле вашего брата, — после ряда формальных вопросов начал допрос майор Щелкунов. — У вас что, имелись основания не доверять проведенному расследованию? Или имеются какие-нибудь доказательства того, что ваш брат не совершал убийства и ограбления?

— Мой брат не убийца и не вор, — твердо сказала девушка, глядя в глаза майору. — Я его знаю лучше, чем кто-либо. Продукты, что были в его мешке, ему дали за работу на рынке. Он там разнорабочим подрабатывает. И тем более он не мог убить ту женщину…

— Так обычно все родственники и говорят, — с небольшой долей иронии заметил Виталий Викторович. — Вы даже не представляете, как они рьяно защищают самых отъявленных негодяев.

— Может быть, — сдержанно ответила на реплику майора Богомольцева. — Но это не наш случай… Вас ведь назначили разобраться в этом деле, так? — снова посмотрела прямо в глаза майору Щелкунову Ирина. И добавила тоном, каким начальство обычно разговаривает с провинившимися подчиненными: — Вот и разбирайтесь.

* * *

В отделении милиции городского поселка Караваево все лица, с которыми хотел бы переговорить майор Щелкунов, были на месте. Начальник отделения капитан Мансуров встретил Виталия Викторовича с некоторым удивлением и даже едва сдерживаемым раздражением.

— А что не так с этим делом-то? — хмуро посмотрел он на майора Щелкунова, выслушав причину его визита. — Доказательства вины Богомольцева в убийстве женщины собраны, они неоспоримы. Деваться обвиняемому было некуда, он во всем признался, чем облегчил собственную совесть и свою дальнейшую участь… Ага, понимаю, это сестрица убийцы что-то вам наплела, а вы и повелись на это? Она ведь и ко мне приходила. Я попытался ей все разъяснить, но девушка она упрямая, все одно твердила: «Саша не виноват! Саша не виноват». Теперь вот к вам обратилась.

Это «повелись» очень не понравилось майору Щелкунову. Разговаривать с пренебрежением к себе Виталий Викторович никому не позволял. Даже старшему по должности и званию. Получать выговоры, ругаться, раздражаться — это пожалуйста, ибо все это рабочие моменты, но опять-таки в разумных пределах. Без разговоров на повышенных тонах, случается, никак не обойтись.