Посольство США все долбило нас претензиями и нотами. И наконец победило.

Получите свою машину, капиталисты. Мы даже ее подлатали чуток — отрихтовали наиболее безобразные вмятины. Удивительно, но мотор заработал сразу же.

Американцы забрали свою автотехнику. Ну а дальше — нетрудно додумать.

Перво-наперво те, кто особо тосковал по этому чуду американского автопрома, полезли в тайник. Нашли его в целости и сохранности. И вздохнули с облегчением. Тайник был не только цел, но и упакован. «Посылка» на месте.

Какие выводы напрашивались у американцев? Или на самом деле ДТП — случайность, а не происки контрразведки. Или русские настолько тупы, что за неделю не нашли отлично сделанный тайник. Последняя версия им наверняка нравилось куда больше. Они были изначально свято уверены в своем техническом превосходстве и в недалекости русских спецслужб, что уже не раз играло с ними злую шутку. И еще они были преисполнены энтузиазма и ликования от того, что нашлось в тайнике.

На микропленках были совершенно секретные документы. Целое сокровище. Есть чем порадовать Лэнгли и Конгресс США. И арифмометр — это одна из важнейших деталей в голове каждого американца, — сейчас счастливо отстукивал — вложения в агентурную сеть «Анаконда» оправдались полностью и принесли хорошие дивиденды.

Ну а нам можно было перевести дух. И поднять рюмочку за то, как удачно мы накормили стратегического противника сытной и увесистой порцией дезы.

Конечно, сотрудники ЦРУ должны были допускать финт с дезинформацией. Но, насколько я их знаю, предпочтут об этом помалкивать, чтобы не портить вкус победы прилагающимися призами.

Дело «Плотина» реализовано. Еще один наш скромный вклад в копилку достижений ядерного противостояния с западным миром…

Глава 47

— Тебя ученым надо изучать, — сказал начальник.

Кажется, он тоже считал себя в некоторой степени ученым, потому что взгляд его был изучающий.

— Зачем? — не понял я.

— Ну не Конан Дойль ты, Ваня.

— Шерлок Холмс, — поправил я.

— Точно. И не Шерлок Холмс. И даже не сыщик Нил Кручинин. Не титан оперативной мыслищи, хоть и смышленый. Но всегда выруливаешь ситуацию, стервец! Как?!

— Дуракам везет. А Иванам-дуракам и подавно, — хмыкнул я.

По традиции по завершении дела мы с начальником собрались раздавить по рюмке отличного коньяка из его бесконечных куркульских закромов.

— Ладно, — постановил Беляков. — Вырулили ситуацию. Виновные наказаны. Невиновные на свободе.

Да, Бельша мы уже выпустили. Он гордо решил и это поставить нам в вину — мол, даже определиться не могут, казнить или миловать. Такой вот склочный характер. Но не враг — уже хорошо. Поэтому пусть радует и дальше нас своими достижениями во благо Проекта.

Все же отлично, что у меня сработало шестое чувство и после задержания я уперся, не стал его давить по всем правилам. Мало того что раскатали бы в блин невиновного человека, так еще и расследование ушло бы в сторону. И тогда вообще неизвестно, чем бы все закончилось.

Из Москвы мы Бельша убрали в самую дальнюю экспедицию, которую только нашли. Потому что еще не могли определиться, что делать дальше с плененным завхозом. Или расхлопать его по приговору суда, что с морально-этической стороны было бы предпочтительным. Или продолжить игру с американцами. По большому счету в ЦРУ не знают, что он засыпался. Можно его и дальше использовать.

Но это не мне решать. И не моему начальнику, и даже не руководству МГБ. Это дело самых больших верхов. Такие вопросы решаются в ЦК.

Хотя, конечно, поиграть было бы интересно. Еще впарить американцам целый вагон с комбикормом — то есть дезинформацией. Пусть жрут, пока с жиру не лопнут. Это хороший козырь всегда и при всех раскладах. И как хотелось бы посмотреть на их спесивые рожи, когда они наконец поймут, что «лапотные русские» их водили за нос.

— Колоть дырку для ордена? Или хотя бы для медали, — поинтересовался я.

— Ваня! Я бы тебе, будь моя воля, за наши последние дела Героя Советского Союза дал, — объявил Беляков. — Вот только время не походящее — сейчас лучше не отсвечивать. Правильнее будет затаиться, как мышки, и не строить из себя героев.

— А чем это время отличается от прошлых? Боремся, работаем.

— Э, нет. Времена нынче, мягко скажем, не такие и обычные. С одной стороны Америка маячит с огромным ядерным боезапасом, и ручонка ее так и тянется его применить. Но с этим справимся. Всегда справлялись. С другой — внутренний фронт. Власть… Ох, чует мое сердце, что в течение года большая встряска начнется наверху. И тогда лучше затаиться, чтобы о нас не вспоминали. Забиться в самый темный угол Проекта. И делать вид, что нас нет.

— Все серьезно так?

— Пока еще не очень. Но будет серьезно. А ты со своими орденами. Не нужны нам ордена и медали. Нам выжить нужно, Ваня. И дальше работать. Укреплять страну. Слишком многие ее хотят сожрать.

— Ну, пока жива госбезопасность, страна не пропадет.

— Пока жива, — кивнул начальник с какой-то задумчивостью, которая мне не понравилась.

И стало в этот момент как-то совсем не по себе. Начальник всегда был очень хорошо информирован обо всех течениях в высших слоях партийной и государственной атмосферы. И такими заявлениями ради красного словца бросаться не будет. Что-то назревает.

Ничего. Будем работать. Будем воевать. Будем жить. На наших плечах слишком многое держится.

Я опрокинул рюмку коньяка вслед за начальником.

— И в отпуск хотя бы на недельку, — критически оглядел Беляков меня. — А то весь позеленел. Вон в Сочи выбью тебе путевку, в санаторий. Хочешь?

— Хочу, — кивнул я — мне в этот момент на самом деле страшно захотелось на море.

Впрочем, и отпуск, и путевка накрылись очень быстро. Потому что опять рухнули на нас всем своим многотонным весом неожиданные дела. Да еще какие!..