— Это как?

— Проще простого. Легализуют частную собственность и отожмут себе все заводы и предприятия. Пока народ опомнится — все уже будет разворовано.

— А нефть, газ, золото?

— Вполне возможно, что и они тоже.

— Ну, это ты загнул. Энергоресурсы не могут отдать в частные руки!

— Читай Ленина: власть олигархов — власть денег, а они все могут. Эти твари растащат народные деньги, а мамочки будут по телевизору просить деньги на лечение больных детей. Богатеи будут футболистов покупать за миллионы долларов для своих футбольных клубов, а дети будут умирать в больнице от нехватки лекарств.

— Ну прекрати! Тебя послушать — уши завянут.

— Время рассудит.

«Бээмвуха» вписалась в крутой поворот. «Волга» немного приотстала, и Болотников потерял из виду впереди идущую машину. На это и был расчет злоумышленников. В это время из кустов выскочил человек и развернул ленту с шипами «Скорпион». Через несколько секунд «Волга» выскочила из-за поворота, промчалась по шипам и со спущенными скатами юзом уехала в кювет. Болотников, с трудом открыв покореженную дверь, с пистолетом в руке выбрался из машины, из рассеченной щеки лилась кровь. Он огляделся по сторонам, но никого не увидел. Он побежал вперед по шоссе.

Лялин и Вита увидели впереди, метрах в двухстах, гаишную машину, около нее стояли два инспектора. Лялин автоматически сбросил скорость. Один из «гаишников» указал жезлом, приказывая машине остановиться. Лялин начал притормаживать, но вдруг услышал ровный голос Виты:

— Проезжай вперед чуть подальше.

— Зачем?

— Проезжай, говорю!

Лялин проехал метров сто и остановился. Он взялся за ручку двери. Вита вытащила из сумочки пистолет, точно такой пистолет был у агента Симы.

— Не выходи! — приказным тоном сказала Вита.

Лялин удивленно на нее посмотрел.

— Вита, это же ГАИ.

— Не выходи, если хочешь жить.

Лялин поменялся в лице, а Вита приоткрыла дверь и нырнула в темноту. Она упала на землю, спряталась за колесо и под машиной увидела, что один из инспекторов пошел к БМВ. Он подошел к машине и постучал жезлом в стекло. Лялин опустил стекло. Инспектор небрежно козырнул.

— Добрый вечер, инспектор Туманов. Выйдите, пожалуйста, из машины.

Лялин продолжал сидеть. Он помнил приказ Виты и умирать совсем не хотел. Инспектор заметил, что рядом с водителем никого нет. Он быстрым движением вынул из кобуры пистолет. Вита выкатилась из-за машины и выстрелила в инспектора два раза. Обе пули попали в грудь, инспектор упал на асфальт. Второй инспектор выхватил пистолет, но выстрелить не успел, Вита уложила и его. Тоже двумя выстрелами, как в тире учил инструктор. Лялин сидел, открыв от изумления рот. Вита вскочила, подошла к первому инспектору, отбросила пистолет ногой. Потом посмотрела назад на шоссе.

— Странно, — тихо сказала она, но Лялин услышал и высунул голову из окна.

— Странно?! Ты только что убила двух инспекторов!

— Сопровождения не видно. Что-то не так, быстро уезжаем.

Но они не успели. Из кустов выскочил человек, который притормозил машину сопровождения, он выстрелил в Виту и попал в ключицу. Пуля прошла навылет, и Вита, вскрикнув, упала на асфальт, пистолет выскочил из руки и улетел под машину. Мужчина быстро подошел к ней и прицелился в голову. Вита зажмурилась. Лялин с ужасом смотрел на происходящее. Раздался выстрел. Киллер упал с пробитой головой. К БМВ подбежал Болотников с пистолетом в руке. Он еще раз выстрелил в киллера, потом быстро огляделся и наклонился к Вите.

— Жива? — спросил он.

— Больно, — ответила Вита.

— Больно — это хорошо. Значит, жива.

Болотников поднял ее на руки и аккуратно положил на заднее сиденье.

— Пистолет, — тихо проговорила Вита.

— Что?

— Мой пистолет упал под машину. Достань.

— Ага.

Болотников нагнулся, потом лег на живот, залез под машину и через две секунды вылез уже с пистолетом в руке. Потом он сел рядом с Лялиным и хлопнул его по плечу. Лялин очнулся.

— Поехали! Вести машину можешь? — спросил Болотников.

— Что? А, да! Конечно. — Лялин переключил скорость. Машина резко тронулась с места.

2020 год. Июнь. Санкт-Петербург

Вита просунула руку под кофточку и оголила плечо. Под ключицей красовался шрам.

— А раньше ты мне говорила, что это тебе фурункул удаляли, — сказала Даша.

— Раньше было раньше, — ответила Вита. — Так что вот, генералу я обязана жизнью. Во всяком случае, большей ее частью. А руку мне потом лечили почти три месяца, две операции делали. А Лялин был прав на все сто. Ошибся только в сроках, все произошло гораздо раньше. Через полгода СССР и КГБ перестали существовать. Еще через полтора года отдел расформировали и мне предложили уйти в отставку. Пришлось выйти за Лялина замуж, благо он меня дождался. Я переехала жить к нему. Ну, а дальше ты в курсе, он стал известным бизнесменом. Жаль, прожил недолго. Сердечко оказалось слабым.

— Мама, ты супервумен! — зааплодировала Даша.

— Нет, Даша, я простой искусствовед.

— Не простой, а искусствовед с собственной картинной галереей.

— Галерею я купила на деньги, оставшиеся после смерти Лялина.

— Ага, я в курсе. Но ведь галерея — классическое прикрытие шпиона.

— Теперь да. Видишь ли, шпионов бывших не бывает.

— Ага, я это в кино слышала!

— Ладно, пойду, поздно уже.

— Мама, подожди, я тебе пирог заверну, возьмешь с собой.

Даша встала из-за стола и вышла на кухню. Вита допила чай. Взгляд ее упал на пирог. Вита вздрогнула и замерла — пульсирующая боль пробежала по аорте, и кольнуло в висках. Это заработала непроизвольная память. Как сердце, которое, как мотор, качает кровь, так память начала качать перед глазами тягостные воспоминания.

2018 год. Апрель. Санкт-Петербург

В своей картинной галерее Вита стояла около картины и рассказывала на немецком языке об авторе картины. Рядом с ней, держась за руки, стояла пожилая семейная пара. Сразу было видно, что это иностранцы — немцы или австрийцы. Вита закончила рассказ.

— Ну вот, об этом авторе я рассказала все, что знаю. Не хотите выпить чаю или кофе?

— Хотим. Чаю, если можно, — ответил мужчина.

— Да. Спасибо. Мне тоже чаю, — попросила женщина.

Они подошли к журнальному столику, Вита включила электрочайник. На столе стояла тарелка с нарезанным пирогом.

— Угощайтесь. Пирог с капустой, домашний.

— С превеликим удовольствием.

Немцы взяли по куску и начали есть.

— О! Это безумно вкусно, — восхитился мужчина.

— Очень вкусно, — поддержала его супруга. — Вы сами приготовили?

— Нет. Это моя дочь пекла.

У Виты зазвонил телефон. Несколько секунд она слушала, потом извинилась перед супружеской парой и быстро вышла из зала. Иностранцы с удивлением смотрели ей вслед.

Через час в морге областной больницы Вита стояла перед двумя телами, лежащими на каталках и накрытыми простынями. Рядом с ней находились следователь и патологоанатом.