«Форд эксплорер», принадлежащий директору Дома культуры Виталию Геннадьевичу Ветрову.

«Форд куга», на котором ездит заместитель главы районной администрации Леонид Тарасович Пащенко.

Тюнинговая «нива», ранее принадлежавшая Гамлету Ованесовичу Саркисяну, а теперь зарегистрированная на Александра Георгиевича Колесникова — баяниста-аккомпаниатора Дома культуры.

Белый «опель антара», оформленный на жену Павла Сергеевича Котомкина, отсидевшего пять лет за разбойные нападения, вышедшего по УДО и вскоре загремевшего на шесть лет за развратные действия в отношении несовершеннолетней. У Котомкина имелось знатное погоняло — Буфет, он был высок ростом и более всего на свете боялся оказаться снова на киче. В списке подозреваемых человека с такой биографией надо ставить на первое место, тем более что в те годы, когда Буфет отдыхал на зонах, девушек в Глинске не убивали. Однако проверить его автомобиль необходимо в первую очередь.

Колобов подумал немного и внес в список пятый автомобиль.

«Лендровер эвок» — владелец Локтева Милана Николаевна.

Потом снял трубку и набрал номер:

— Это снова я. Виталий Геннадьевич, забыл вас спросить сегодня, а где вы были вчера вечером и ночью?

— Как где? — ответил директор клуба. — Дома, конечно. Как пришел вчера с работы, так сразу лег спать: устаю безмерно в последнее время.

— Хорошо, — согласился Колобов, — не желаете говорить правду, задам другой вопрос: куда ездил без вас автомобиль «форд эксплорер», зарегистрированный на ваше имя?

— Как куда? — удивился Ветров. — Мой автомобиль стоял под окном.

— Под окном у кого? Возле вашего дома на Красноармейской его не было.

— Так, может… это… Я даже не знаю… А почему вы спрашиваете?

Василий покашлял в трубку, а потом произнес:

— На такой вопрос ни один порядочный следователь отвечать не должен. Но я отвечу. Скажу только вам… Дело в том, что ваш «эксплорер» засветился возле места, где было совершено злодейское убийство. Вы уже знаете, кого убили, а мне доподлинно известно, и свидетели это подтверждают, что вы неоднократно подъезжали к жертве с разными непристойными предложениями, а зная ваше прошлое — то, что вам нравится гоняться за женщинами с ножом, — я могу представить, как оно было в тот роковой для жертвы момент…

— Не надо ничего представлять! — закричал директор Дома культуры. — Я действительно подъезжал к этой девушке один раз… ну, может, два… Но в день убийства я не мог с ней видеться, потому что в то время находился за городом, на даче у одного знакомого. Я там ночевал, а утром, то есть не совсем утром, мы поехали с ней… то есть с ним на работу.

— Назовите ее имя и фамилию.

— Почему вдруг сразу ее? То есть я могу назвать — мне не трудно, тем более компетентным органам, но поймите, задета будет честь женщины: я не хочу, чтобы кто-то знал, что я к этому причастен.

— И чем же вы задели ее честь?

— Ну то есть… Не то чтобы задел… Просто вы меня неправильно поняли, Василий Петрович… Эта дама замужем. Муж у нее в длительных командировках: он работает траловым мастером на сейнере, ловит селедку и треску. Вот мы и встречаемся для здоровья, так сказать…

— Для здоровья люди зарядкой по утрам занимаются. Или бегом. Как имя вашей любительницы здорового образа жизни?.. Не скажете, сейчас за вами приедет дежурная машина; будете отвечать на вопросы под запись и на камеру…

— Хорошо, хорошо. Я скажу… Это… Только не смейтесь, я вас прошу…

— Не буду, у меня работа такая, что мне всегда не до смеха.

— В общем… Это Луиза Генриховна…

— Кто? — не мог вспомнить Колобов. — Это которая у вас в Доме культуры ведет детский танцевальный кружок? Толстая такая?

— Во-первых, не кружок, а студию танца. Во-вторых, почему сразу толстая? Ну да — полновата немного, так сказать, женщина в теле — признаю. Но мне надоели тощие селедки. Вот мы и встречаемся с ней изредка. Надеюсь, что этих моих слов не будет в протоколе.

— Того, что она — полная немного, или того, что вам надоели селедки?

— Ну что вы издеваетесь, Василий Петрович! Я не хочу, чтобы кто-то, кроме вас, знал, что мы это самое… Я бы и вам не сказал, но вы же все равно узнали бы…

— Я никому ничего не скажу, — пообещал майор Колобов, — я — могила! А вы, случайно, не знаете мобильный номер вашего баяниста Колесникова?

— Конечно, он у меня записан. Сейчас продиктую.

Колобов не стал записывать, а сразу набрал номер. А вот аккомпаниатор ответил не сразу. И наконец отозвался:

— Добрый день, кто меня беспокоит?

— Майор полиции Колобов. Я ненадолго отвлеку вас. Дело в том, что в городе часто встречаю странный автомобиль. Вроде «нива», а с другой стороны… Хотя со всех сторон, если обойти, не «нива» вовсе: салон кожаный, какие-то пороги, крылья фантастические, бамперы в цвет кузова, фары другие и решетка, крутые диски и колеса девятнадцатидюймовые… Не помню, а панорамный люк на крыше там есть?

— Ну что вы — откуда? Там мосты подняли специалисты и поставили семнадцатидюймовые легкосплавные диски от «вольво»… Еще электрические стеклоподъемники установлены и шестиступенчатая автоматическая коробка. Но этим не я занимался. Это Гамлет Ованесович Саркисян для себя делал… Покатался немного, а потом мне передал.

— Подарил?

— Зачем подарил? Деньги взял, но не так чтобы очень большие. Но я все равно целый год с ним рассчитывался. Он мне еще пообещал пожизненную гарантию, если, конечно, я не разобью ее по пьяному делу.

— А где ваша машина сейчас?

— У Саркисяна, то есть на его станции техобслуживания. У машины что-то с движком случилось — подстукивает на высоких оборотах, вот он и отрабатывает данное слово. Двигатель там стоит от «тойоты»… Вот уже четвертый день с ним разбираются.

— То есть позавчера вы на своей машине никуда не выезжали?

— А как я выеду, если там двигатель снят, как мне сказали.

— А мне казалось, что позавчера утром я встретил на выезде из города вашу замечательную машину.

— Тогда я не знаю, какой автомобиль вы видели. Не выезжал я никуда. Около месяца уже, как что-то застучало. Но мне на станции сказали, что еще неделю будут с моей тачкой разбираться.

— Ваша машина стоит на СТО, которая в промзоне возле кирпичного завода? Сколько от вашего дома пешком до нее — минут двадцать?

— Это с какой скоростью вы ходите? У меня быстрее получаса не получается, поэтому я стараюсь лишний раз туда не ходить.

К рецидивисту Котомкину, более известному в определенных кругах