Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 61
Может, кто-то назначил ей там встречу? И, кстати, тогда становится понятно, отчего бандиты выбрали такое странное время для налета и по какой причине они задумали напасть на зал, где не бывает крупных сумм денег.
Посудите сами, банк начинает работу в девять, навряд ли до обеда касса наберет гигантскую выручку. Логично нагрянуть сюда вечером, до того момента, как собранные за день деньги отправятся в хранилище. А вот если мы примем версию о заказном убийстве, тогда все вопросы исчезнут. Утром в зале расчетов посетителей никогда не бывает много. Вот подразделения, где выдают кредиты, переполнены, там, где разбираются с постоянными вкладчиками, тоже клубится толпа, а режиссеру спектакля не нужны были зрители. Похоже, жертвой наметили Антонину Федоровну.
Хотя, может, я ошибаюсь, и пуля, сразившая Веру, предназначалась охранникам или кассирше? Я вытащила из сумки ручку, блокнот и попыталась набросать схему места происшествия. Мы с Настей лежим под столом, охранники, которым в чай подлили сильнодействующее лекарство, валяются у двери. Кассирша Василиса Нифонтова застыла на своем рабочем месте, Нинель Панкратовна в ужасе вжалась в стену. А вот Вера находится почти в центре зала, в небольшом предбаннике около туалета схоронилась Антонина Федоровна. Она некрасиво поступила с внучкой. Василиса видела, как бабка бросила Асю и ринулась спасать свою жизнь. Но Войтюк не знала об убийце, она пряталась от грабителей. Стрелок дождался, пока пенсионерка очутится на открытом пространстве, и спустил курок. Вот только Вера сделала шаг и загородила собой Антонину. Войтюк спаслась, она и не подозревает, что избежала гибели. Окажись целью бандита кассирша, тот стрелял бы в противоположном направлении, а чтобы убить любого из охранников, преступник направил бы пистолет влево и не задел бы начальницу вип-отдела. Но пуля сразила Веру, а в непосредственной близости около нее на короткое мгновение очутилась только Войтюк. Надо попытаться соединиться с Антониной и объяснить, что ей грозит опасность.
Резкий звонок заставил меня вздрогнуть, я схватила мобильный, на дисплее высветился номер Назара.
– Газета «Рекорд», – забыв поздороваться, зачастил он, – выпускалась много лет, потом стала загибаться, и вдруг там начали печатать убойные материалы. Некий Сергей Быстров добывал эксклюзив, ухитрялся первым сообщать о преступлениях, остальным журналистам оставалось лишь локти кусать. За полгода «Рекорд» опубликовал шесть репортажей, снабженных такими подробностями, что милиция всерьез могла бы заподозрить парня в причастности к преступлениям.
– Надеюсь, ты достал его опусы? – нетерпеливо перебила я Назара.
– Держу в руках, а что?
– Предполагаю, речь шла о воровстве, нападениях или похищениях, жертвы оставались живы, зато погибали случайные люди.
– Ты медиум? – поразился Назар.
– Нет, я не общаюсь с миром мертвых. Или ты, говоря о медиуме, имел в виду экстрасенса? – спросила я.
– Просто я удивился твоей догадливости, – ответил Назар. – Репортажи Быстрова рассказывали о двух попытках ограбления магазинов. И в первом и во втором случае бандитам не удалось ничего взять, но погибли случайные посетители. Дальше нападение с целью изнасилования, жертва была насмерть испугана, вообще ничего сказать не смогла, хотя маньяк не успел даже джинсы с нее стащить. Помешал ему парень, живший на первом этаже, преступник прямо под его окном в палисаднике завалил девушку, юноша бросился на помощь и был застрелен. Затем неудачное похищение студентки. Она возвращалась поздно вечером с дискотеки, на нее налетели двое, стали запихивать в машину, и тут, на счастье девушки, но на свою беду, вышел гулять с собакой отставной военный. Он ринулся на мерзавцев, в результате второкурсница жива, только стала заикаться, а майор и овчарка на кладбище.
– Дальше можешь не продолжать, думаю, Сергей Быстров – это Серж Вит, – сказала я.
– Опрометчиво делать выводы, основываясь лишь на том факте, что во время описанных журналистом событий погибали посторонние люди, – завел Назар.
– Сергей по-французски «Серж», – заметила я.
– И что? – не принял этот аргумент Назар.
– Слово «вит» в переводе все с того же языка мушкетеров означает «быстро», – дополнила я. – Серж Вит и Сергей Быстров означает одно и то же.
– Неубедительно, – отрубил Назар.
– Сделай поиск журналистов по фамилиям «Шнель», «Пронто», «Квикли»[7] или производным от них, – предложила я. – Скажи, газета «Рекорд» еще существует?
– Да, – ответил Назар, – только она после крупного скандала стала называться «Корпоративное издание фирмы «Базел».[8] Быстров опубликовал материал, в котором главным действующим лицом был высокопоставленный чиновник. Как обычно, он преподнес «бомбу» читателям, но она взорвалась не под депутатом, который якобы убил младенца от своей любовницы, а под самой газетой. Статья содержала стопроцентную ложь. «Рекорд» разорился на судебном процессе, потерял доверие читателей, лишился большого тиража и стал листком, сообщающим о новостях фирмы «Базел». Если хочешь, я разузнаю все подробности, но думаю, они нам не нужны. Любой журналист рано или поздно ошибается.
– Но не любому удается похоронить популярное издание, – протянула я. – Лучше дай мне адрес «Базел» и фамилию главного редактора, прокачусь туда, вероятно, в коллективе есть человек, который сможет рассказать мне про Быстрова. Надежда призрачная, но она есть.
Я надеялась найти в редакции человек десять парней и девушек в джинсах, но в небольшой комнате сидел один мужчина лет пятидесяти, меньше всего похожий на журналиста. Столкнись я с ним на улице, приняла бы рыхлого лысоватого дядечку за учителя математики или научного сотрудника из заштатного НИИ.
– Это газета «Рекорд»? – на всякий случай уточнила я.
– Да, – кивнул толстяк, – хотите опубликовать поздравление? Присаживайтесь, цена умеренная. Сами напишете или мне доверите? Можно в стихах сочинить, людям нравится, когда их в поэтической форме чествуют.
– Когда-то в Москве продавалось одноименное издание, – заулыбалась я, – мне оно очень нравилось, жаль, что газета пропала из киосков.
– Правда? Вы читали прежний «Рекорд»? – обрадовался дядечка. – Это я его выпускал, Валентин Карасев. Увы, мы не выдержали конкуренции, разорились, пришлось уйти под крыло «Базел», теперь я занимаюсь освещением новостей этой фирмы.
– Наверное, скучаете по большой журналистике? – предположила я.
Валентин начал выравнивать стопку газет на столе.
– С одной стороны, да! С другой – я не могу одобрить приемы современных репортеров, меня обучали иным методам. В первую очередь – это тщательная проверка фактов и беспристрастная подача материала. Нынешние газетчики грешат навязыванием читателю собственного мнения, им никто не объяснил, что в нашей профессии есть разные жанры. Репортер лишь сообщает информацию, он ее не оценивает, а вот обозреватель имеет право на свою позицию. Сейчас всеми позабыт принцип «не навреди», сто раз подумай до того, как выставишь человека в отрицательном свете, да только нынче положительная информация не в чести. Поэтому мне лучше здесь, я пишу поздравления сотрудникам, освещаю их успехи, корю за недочеты. Немалое значение имеет и стабильная зарплата.
– Жаль, что того «Рекорда» больше нет, – гнула я свою линию, – у вас тогда работал великолепный репортер Сергей Быстров, такие захватывающие статьи писал. Не знаете, где парень сейчас?
– Брат Торопыги, – нахмурился Валентин.
– Чей брат? – переспросила я. – Торопыга – это кто?
– Вы не работник фирмы «Базел», – протянул Карасев, – зачем пришли?
Ответ нашелся мгновенно.
– Вашей проницательности можно позавидовать, меня зовут Даша Васильева, я разыскиваю Сергея Быстрова.
– С какой целью? – помрачнел Валентин.
Если не можешь сказать правду, постарайся убедительно соврать.
– Я работаю помощницей человека, который задумал выпускать еженедельное издание, оно должно стать самым тиражным, читаемым, продаваемым.
– Очередная «Желтуха», – грустно заметил Карасев, – одной злобной собакой в стае станет больше.
– Нет, – я бросилась яростно защищать свой придуманный проект, – мы будем работать над умной, интеллигентной «желтой» прессой.
Валентин сложил руки на животе.
– Во времена моей юности с трибун часто звучала фраза «социализм с человеческим лицом», я приучен к абсурдным высказываниям, но «умная, интеллигентная «желтая» пресса» – это еще больший нонсенс, чем уже упомянутый мной человеколюбивый социализм.
– Мы набираем в штат лучших из лучших, – зачастила я, – отдел развития нашего издания тщательно изучал прессу и отобрал несколько людей, опираясь исключительно на их публикации. Мы хотим предложить Быстрову неплохой оклад, но не знаем ни его адреса, ни телефона, надеемся, вы поможете!
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 61
