Я рухнул на нашу кровать и проспал около миллиона часов, пока в окна спальни не ворвался дневной свет. Я встал, принял душ, оделся и уже наполовину спустился по лестнице, но потом вернулся в нашу спальню. В гардеробной было темно; когда я щелкнул выключателем, ничего не произошло. Наверное, лампочка перегорела из-за мигания прошлой ночью.

В полутьме я опустился на колени, открыл твой сундук и отодвинул в сторону стопку твоих свитеров. Нащупал холодный металл револьвера на дне сундука, рядом с коробкой патронов. Я достал пистолет и патроны, ногой захлопнув крышку сундука. Затем остановился, снова открыл сундук и вынул твою безрукую куклу из пластикового пакета. Ее я тоже взял с собой.

В машине я сложил патроны и пистолет в спортивную сумку, в которую заранее упаковал одежду. Твою изуродованную куклу я положил рядом с собой на пассажирское сиденье. Затем я позвонил Питеру Слоуну. Он ответил после первого гудка. Я рассказал ему все, что знал – кто был этот человек и где он находился. Слоун слушал, а когда я закончил говорить, между нами повисло долгое молчание, пока мы оба переваривали все, что я сказал.

– Хорошо, послушайте меня, Аарон, – сказал Слоун. – Знаю, вы уверены, что нашли убийцу, но вы помните, что я вам сказал, когда вы были у меня? Что возможно, вы следуете логике Эллисон, а не идете по следам, оставленным убийцей, помните?

– Питер, это точно он.

– Выслушайте меня. Нет никаких улик, связывающих этого человека с убийствами.

– Машина с прожектором, – начал перечислять я. – Его снимок в школьном фотоальбоме моей жены. И история, которую Уитни рассказали мне в Вудвайне. Все сходится, Питер. Это он.

– Аарон, послушайте меня. Ваша жена услышала историю официантки, и она напомнила ей о человеке, которого она знала в своем городе. Вот кого вы выследили. Но это не значит, что он убийца. Просто ваша жена считала его убийцей. Вы видите разницу?

– Я вас понимаю, Питер. Но нутром чую, что Эллисон была права. Я чувствую это.

– Тогда давайте отнесем ваши материалы в полицию. Я найду того, кто нас выслушает.

– Я уже пытался, Питер. Кроме того, вы сами сказали – нет никаких улик, связывающих этого человека с убийствами. Какой смысл обращаться в полицию?

– Они могут все проверить, выяснить, куда он ездил. Другими словами, провести настоящее расследование, используя средства, которые вам недоступны.

– А если они ничего не найдут? Если не смогут связать того человека с убийствами, потому что не найдут никаких улик? Что тогда, Питер? Он останется на свободе. И будет более осторожным.

– Больше ничего сделать нельзя, – сказал Слоун.

– Нет, можно, – возразил я.

Слоун шумно вздохнул.

– Аарон, о чем вы говорите?

– Я поеду туда и попробую поискать улики.

– Например? – спросил Слоун. – Какие улики вы хотите там найти?

– Машину, – ответил я.

– Даже если вы найдете машину, Аарон, это ничего не докажет, только подтвердит то, что нам уже известно. Мы знаем, что у Чилдресса был такой автомобиль. Но это не связывает его с убийствами.

– Мы знаем, что такая машина была у него пятнадцать лет назад. Но если окажется, что она все еще у него есть, то это будет больше, чем просто совпадение, верно? Это уже что-то.

Мгновение тишины на другом конце провода.

– Если у него все еще есть эта машина, то это уже что-то. Может, это и не повод для выдачи ордера, но хоть что-то. Нам все равно придется привлечь полицию.

– Давайте я съезжу туда и посмотрю, что смогу найти. Нам нужны неопровержимые доказательства. Я должен это сделать, Питер. Я должен быть уверен.

– Берегите себя, Аарон. Будьте осторожны.

– Я буду на связи, – сказал я и положил трубку.

Я завел «Субэ», и из динамиков полилась твоя музыка. На этот раз, вместо того чтобы выключить ее, я прибавил громкость. Играла не легкомысленная музыка восьмидесятых: под песню «Strychnine»[21] группы The Sonics я выехал из Харбор-Виллидж, миновал торговый центр, где тебя убили, и выехал на шоссе со скоростью почти девяносто миль в час.

Глава восемнадцатая

1

Мотель «Валентайн» сиял на фоне темнеющего неба, как освещенный вагон поезда. Неоновая вывеска «Свободные номера» мерцала в надвигающейся темноте над деревьями, розовые блики отражались в лужах, расположение которых словно подчинялось какому-то стратегическому плану. Когда я подъезжал к склону горы, на окружающий пейзаж опустились сумерки, красные, оранжевые, желтые и фиолетовые полосы собирались на западном горизонте и сияли сквозь лес; солнечный свет быстро исчез с неба, и я ощутил холодные объятия вечера, пробирающие до мозга костей.

Я свернул на парковку мотеля, под шинами захрустел гравий. Стоянка была пуста, других машин не было видно. Под вывеской мотеля из зеркальных окон лобби лился тусклый молочный свет, который рассеивался в вечерних сумерках. Окна были слегка вогнутыми, что делало лобби похожим на большой аквариум. Из своей машины я мог разглядеть обшитые деревянными панелями стены, рыбацкие трофеи и фотографии за стойкой регистрации. Внутри я никого не увидел.

Во всех двенадцати номерах мотеля, расположенных по всей длине парковки, было темно. Их окна выглядели как порталы в другие измерения.

Я припарковался на стоянке, заглушил машину, дал двигателю остыть. Тик, тик, тик. Выключил фары и наблюдал за тем, как отпечаток твоей ладони исчезает с лобового стекла. Тик, тик, тик.

Другой Аарон посмотрел на меня с пассажирского сидения, держа на коленях твою изуродованную куклу.

– Что? – спросил я.

Хороший вопрос, ответил он. Что именно?

Я глубоко вздохнул и вышел из машины. Холодный горный воздух обжег мне лицо. Я пересек парковку, направляясь в лобби мотеля; казалось, что суставы моих костей были связаны сложной, хотя и ненадежной системой из оборванных проводов, ершиков для чистки труб и растянутых резинок. Другой Аарон не отставал от меня, но от его мудрых советов и самодовольной уверенности не осталось и следа; я бесцеремонно швырнул его в пучину нелогичности, где он изо всех сил старался удержаться на плаву.

Что именно ты собираешься здесь найти? – спросил он. Как сказал Питер Слоун, даже если ты найдешь машину, что это значит на самом деле? Слоун прав, ты следовал за ходом мыслей Эллисон, который и привел тебя к этому человеку. Ты не шел по логической цепочке улик, связывающих его с каким-либо из этих убийств.

Усилием воли я выбросил другого Аарона из головы. Сейчас было не время предаваться сомнениям.

В лобби мотеля было тепло и пахло лавандой и