– Но не говори ничего Уокеру. Он скажет Лили.

– И почему же, – с притворной робостью спросила Кэмпбелл, – ты не хочешь, чтобы об этом узнала наша дорогая Лили?

Я рассказала ей, кто не был моим отцом, но умолчала о том, кто им был, и о пакте.

– Пожалуйста.

Кэмпбелл умышленно тянула время.

– Должна признаться, – наконец произнесла она, – я весьма польщена тем, что ты решила довериться именно мне.

Это было равноценно обещанию сохранить мой секрет, бóльшего я бы все равно не дождалась.

– Кстати, на заметку, – теперь я могла ей сказать. – Компания, которая недавно пыталась заполучить бизнес твоего дедушки, принадлежит человеку с точно такой же фамилией, как и у девушки, которая забеременела от твоего отца.

– Месть? – Кэмпбелл выгнула бровь.

– Я не знаю, – как здорово было разговаривать вот так открыто, без лжи и притворства. – Но мне бы очень хотелось выяснить это. Найти ее.

Я думала, Кэмпбелл начнет расспрашивать, почему я так хочу найти Ану, но она лишь подхватила мою идею.

– Да. Полагаю, пока что нам не остается больше ничего, кроме как попытаться установить личность и местонахождение моих настоящих сводных брата или сестры и сделать что-нибудь с этими волосами.

– Какими волосами? – переспросила я. – Ой!

Я отбросила руку Кэмпбелл от своего лица, когда она предприняла вторую попытку распутать мои волосы.

– С моими волосами все нормально.

– Продолжай убеждать себя в этом. – Кэмпбелл повернулась спиной к воде, протиснулась мимо меня и зашагала к трапу, который соединял причал с берегом. – И не отставай.

Что-что, а преобразилась я за эти несколько месяцев разительно. Моя жизнь словно состояла из одних бесчисленных косметологических процедур – мне выдергивали брови, делали эпиляцию, скрабировали и увлажняли кожу, полировали ногти, осветляли пряди волос и наносили на них кондиционеры. Не говоря уже о макияже и одежде.

Но, как любезно мне только что сообщила Кэмпбелл, у меня не было выбора. Она знала мою тайну. И она не гнушалась шантажа. Со мной явно было что-то не так, раз я, зная об этом, решила довериться именно ей.

Либо так, либо какая-то часть меня надеялась, что тем самым моя тайна недолго будет оставаться тайной.

– Конечно, ты можешь говорить тише в доме, – сказала Кэмпбелл, открывая заднюю дверь, – но мама не обратит на нас внимания, даже если мы совершим в гостиной какой-нибудь немыслимый ритуальный обряд и принесем в жертву животное.

Я не очень хорошо знала Шарлотту Эймс, но у меня всегда складывалось впечатление, что это она приходилась близкой родственницей тете Оливии, а не моя мать. Гипертрофированная опека была стилем их жизни, воспитание дочерей по невероятно высоким стандартам – их религией, а роль идеальной хозяйки была чем-то вроде духовного призвания.

Сквозь приглушенное бормотание телевизора, работавшего на некотором расстоянии, я услышала странный звук – он удивительно сильно напоминал отрыжку.

Кэмпбелл проигнорировала его, загнала меня в ближайшую ванную комнату и поставила перед зеркалом.

– К твоему счастью, я смогу что-нибудь сотворить с этой бедной, несчастной челкой. И боже упаси меня напоминать тебе, что существуют куда более приятные способы снять напряжение и разобраться с проблемами, надо лишь найти заинтересованного и привлекательного партнера. – Кэмпбелл отдернула душевую занавеску. – На этом завершается рубрика «Советы по отношениям» в серии лекций «Улучшение Сойер». Вставай под душ. Смой с волос остатки воды. Когда закончишь, нанеси на них порцию кондиционера и оставь. А я пока принесу тебе что-нибудь из одежды.

Кэмпбелл Эймс была последним человеком на земле, к кому бы я обратилась за советом по отношениям, особенно если учесть, кто именно был ее недавним «заинтересованным и привлекательным партнером».

Ник.

– Ты и правда собираешься шантажом заставить меня изменить прическу? – спросила я, отгоняя от себя все прочие мысли.

– А ты правда собиралась позволить мне по-прежнему считать нас сестрами? – парировала Кэмпбелл и хищно улыбнулась. – Благодаря кондиционеру твои волосы не будут так сильно пушиться, а при такой влажности это просто необходимо для этих волос. И тебе понадобится одежда для сегодняшнего вечера. Я так понимаю, вы с Лили тоже получили по такой?

Она залезла в ближайший шкафчик и извлекла оттуда матово-черную коробку, длинную и плоскую, на прикрепленной к ней карточке было выведено имя Кэмпбелл.

«Белые перчатки».

– Вряд ли стоит рассчитывать на то, что Лили сможет подготовить тебя к твоему настоящему дебюту в обществе, – сказала Кэмпбелл. Я открыла было рот, чтобы ответить, но она приложила палец к моим губам, заставляя замолчать. – На озере все по-другому. Здесь формальный стиль чаще всего означает, что ты не можешь надеть только купальник. Полуформальный – что поверх купальника обязательно нужно надеть что-то типа сарафана. В обоих случаях макияж должен быть водостойким: если с ним нельзя появиться на воде, лучше вообще от него отказаться.

– Значит, ты собираешься на эту тусовку «Белых перчаток»? – спросила я, когда Кэмпбелл наконец замолчала.

Она пожала плечами:

– Кто я такая, чтобы отказываться от приглашения, сделанного из жалости? – Признаться даже в малейшей слабости было совсем не похоже на Кэм. Она была из тех, кто может прийти последним в гонке и убедить всех присутствующих в своей победе. – На данном этапе моего изгнания я с радостью позволю людям глазеть на презренную, оскандалившуюся семью Эймс сколько душе угодно, но только если они за это предложат мне хоть какое-нибудь развлечение.

– И каких развлечений ты ждешь от сегодняшнего вечера? – спросила я.

Кэмпбелл усмехнулась и показала пальцем на душ:

– Раздевайся, а я буду говорить.

Я твердо решила раздеться в душе. Сняла купальник и начала мыть голову, когда Кэмпбелл соизволила выполнить свою часть сделки.

– Подумай о «Белых перчатках» как о женской волонтерской организации – только в стиле «Черепа и костей» [5]. Они, как правило, набирают дебютанток из трех штатов, но известно, что процесс инициации рискованный и проходит на грани дозволенного. Судя по тому, что я слышала, это настоящий выброс адреналина, – Кэмпбелл помолчала пару секунд. – Ты можешь родиться с серебряной ложкой во рту, но не каждая девушка с членством в загородном клубе подходит «Белым перчаткам».

Лили была очень взволнована приглашением. Я встала под душ, смывая с волос шампунь – и озерную воду, – с четким ощущением, что Кэмпбелл почувствовала облегчение.

Ей нужно было это приглашение.

– Закончила? – нетерпеливо спросила Кэмпбелл. Я едва успела обернуться полотенцем, когда она отодвинула занавеску. – Попробуй вот этот люминайзер.

Она сунула мне в руку коробочку.

– Черт, что еще за люминайзер?

Не ответив мне, Кэмпбелл вышла из ванной и вернулась с выбранным для меня нарядом – платьем из белого хлопка