Элис жалела, что мама ее сейчас не видит. «Старая школа», – сказала бы мама.

– Расскажите еще что-нибудь, – попросила Элис. Глаза у нее горели.

– Что ж, – с охотой начал майор, – как-то раз…

Голос его вдруг стих, на столик упала чья-то массивная тень. Элис подняла голову. Бледные глаза леди Джейн обозревали майора с насмешливым весельем.

– Потчуете мисс Вилсон рассказами о дерзких вылазках? Генеральное сражение за чайную палатку на равнине Солсбери?

Что в этих репликах было такого, чтобы майора внезапно бросило в пот? Элис переводила взгляд с одного на другую. Леди Джейн кивнула, легонько улыбнулась и двинулась прочь.

Майор поглядел ей вслед, что-то пробормотал и принялся вытирать лоб платком.

Чарли Бакстер, семейная чета Ротов и все остальные уже собрались в гостиной. В камине весело пылало пламя. Дородная официантка, тяжело ступая, вошла в комнату и вывалила в огонь гору листьев от чайной заварки, капустных очистков и огрызков рогаликов, мгновенно превратив радостное пламя в унылую дымящуюся кучу.

Хезер поочередно осмотрела подлески и подергала за узлы. Некоторые тут же расползлись.

– И вот зачем вы хвастались, что умеете завязывать, когда явно не умеете? – укорила леди Джейн майора.

– Вообще-то полагалось завязывать самостоятельно, – указала ей Хезер.

– Прямо как в чертовой школе, – пробормотала леди Джейн. – О нет, опять этот несносный тип.

В комнату бочком пробрался констебль Макбет, с козырька черной фуражки у него струилась вода. Сняв фуражку, он присел перед камином, сгреб в сторону комья запекшегося месива и подбросил свежего угля и растопки. А потом, к вящей радости Элис, улегся на живот и принялся яростно дуть, пока по растопке не запрыгали языки пламени.

– В гостинице же есть центральное отопление? – спросила Эми Рот, зябко передернувшись. – Почему никто не включит?

– А теперь, пожалуйста, подвяжите подлески еще раз как следует, – раздался голос Хезер.

Все застонали и снова принялись сражаться с тонкой скользкой леской.

Констебль Макбет отдрейфовал к креслу у окна. А потом Элис заметила, как он вдруг замер. Застыл и весь подобрался – совсем как взявший след охотничий пес. Он снова поднялся, и его высокий тонкий силуэт четко обрисовался на фоне серого света за окном.

Любопытство взяло над Элис верх, она тихонько поднялась и подошла к окну. Что бы или кого бы ни разглядывал сейчас констебль Макбет, зрелище это поглощало все его внимание.

Элис выглянула наружу.

Из «лендровера» вылезала тоненькая светловолосая девушка в желтом дождевике, охотничьих бриджах и зеленых резиновых сапогах. Лицо у нее было очень красивое – овальной формы, аристократическое и безмятежное. Она пыталась вытащить из машины тяжелую плетеную корзинку.

Полицейский так резко обернулся, что чуть не сшиб Элис с ног. Схватив фуражку, он выскочил из комнаты, а через несколько мгновений появился уже под окном. Сказал что-то девушке, и она засмеялась в ответ. Нагнувшись, он легко вытащил корзинку из «лендровера». Девушка заперла машину, и они зашагали прочь – полицейский так и тащил корзинку.

Интересно, кто это, гадала Элис. Судя по всему, из богатой семьи, да еще этот надменный взгляд. Совершенно безнадежно, сказала бы леди Джейн.

– Чертова штука живет своей собственной жизнью, – посетовал Марвин Рот.

– Чего нам не хватает, – заметила леди Джейн, – так это полезного рабского труда. Чтобы в поте лица трудились, да, мистер Рот?

– Леди, не распускайте язык, – проскрежетал тот.

Наступила потрясенная тишина. «Силы небесные, – думала Хезер, – зря я думала, что могу справиться с ними в одиночку. Какая жуткая женщина. Постоянно говорит что-нибудь этакое, что на мой слух звучит совершенно невинно, но тех, к кому обращено, очевидно жалит. И шея у нее вся красными пятнами пошла – обычно это признак повышенного давления. Вот бы она рухнула замертво!»

– А теперь, – произнесла Хезер вслух, сама поражаясь, как дрожит у нее голос, – я раздам всем леску и поучу вас завязывать узел-восьмерку.

К несказанному облегчению Хезер, в комнату вошел ее муж.

– Что-то мы припозднились, – сказал он. – Пускай уже, наверное, начинают. Раздадим всем удочки – ну, то есть всем желающим, кажется, только один майор привез свои – и отправим к Верхнему Алшу и Лох-Алшу.

У себя в номере Элис натянула резиновые сапоги и проверила, что распихала по карманам охотничьей курточки все необходимое: ножницы, иголку для выковыривания глаз у мух (к счастью, выяснилось, что только у искусственных) и распутывания узлов, а еще перочинный ножик. Водрузила на голову рыбацкую панаму и спустилась обратно вниз, надеясь, что остальные постояльцы сочтут ее опытной рыбачкой.

На парковке перед гостиницей Джон раздавал карты местности. «Лох-Алш, – объяснил он, – находится довольно далеко». С полей шляпы на нос ему стекали потоки воды. Дождь мерно барабанил по машинам.

– По крайней мере, мошку разгонит, – сказал Джон. – А теперь… так-так… Джереми, вы берете Дафну.

Элис с упавшим сердцем слушала, как Джон говорит, что она отправится с ним, Хезер и юным Чарли Бакстером. Почувствовав на себе взгляд леди Джейн, она сердито натянула уже промокшую панаму ниже на лоб.

Дорога казалась бесконечной. Горы тонули в тумане. На лобовом стекле мерно ходили взад и вперед дворники. Элис покосилась на Чарли. Он понуро горбился в дальнем углу. Она понятия не имела, как разговаривают с детьми.

– Нравится тебе тут? – спросила она наконец.

Мальчик уставился на нее пристальным оценивающим взглядом.

– Нет, – после некоторой паузы ответил он. – Ненавижу эту гнусную тетку. Злющая, жестокая и безжалостная. Чего б ей не помереть? В горах очень многие умирают. Пойдут куда-нибудь, заблудятся – и умирают от голода и холода. Или с обрыва свалятся. Почему с ней ничего такого не происходит?

– Ну-ну, – укоризненно сказала Элис. – Так говорить нельзя.

Повисла долгая пауза. Первым ее нарушил Чарли.

– А знаете, вы ужасно глупая, – задушевно сообщил он.

Элис покраснела.

– Не дерзи!

– Сами вы дерзите, – ответствовал несносный ребенок. – И вообще ненавидите ее ничуть не меньше, чем я.

– Если вы про леди Джейн, то с ней и правда нелегко, – промолвила Хезер, оборачиваясь через пухлое плечо. – Но ее недостатки кажутся хуже, чем есть, потому что нас так мало. В толпе вы на нее и внимания не обратили бы.

– Я бы еще как обратил, – заверил Чарли, положив тем самым конец этой теме.

Элис начало укачивать. «Универсал» трясся по щебеночной дороге, то и дело подпрыгивая на рытвинах и ухабах.