Я слушала Леню со священным благоговением, так чудесно, уверенно и гладко лилась его речь, что невозможно было не представить его на каком-нибудь заседании совета директоров…

— … тебе понадобится загранпаспорт, — продолжал Леонид, — в качестве моего помощника будешь ездить за границу. Со временем осмотришься, выберешь себе должность по душе, согласна?

Я почему-то мгновенно стушевалась и заблеяла что-то вроде: «не уверена, что у меня получится… я не знаю… подведу тебя, все напорчу, напортачу, напозо-рю…»

— Прекрати, Сена! — отмахнулся Леня. — Если бы я тебя не знал, ни за что бы не предложил такое дело. Я знаю тебя и твои силы, главное, я тебе доверяю.

Из моих глазонек едва не брызнули сентиментальные благодарственные слезы: все-таки Леня не подачку дает на бедность, а предлагает отличную работу. Уж я развернусь…

— Лень, а я свою книгу могу в твоем издательстве напечатать?

— Рукопись готова? — оживился он.

— Пока нет, — я не стала уточнять, что пока не готов даже замысел.

— Жаль. Как закончишь — пожалуйста, если не в моем издательстве, так в любом другом, я оплачу. Ты талантлива, тебе надо выходить в свет.

И я подтвердила, что свет явно тускнеет без моего присутствия в нем!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Ближе к обеду мы с Леней сидели уже в обнимку. Все воспоминания были прокручены по нескольку раз и, в сотый раз попросив у Ленички прощения за то, что вероломно бросила его, я принялась распевать ностальгические песни. Леня добросовестно мне подпевал, даже если не знал ни слов, ни мотива, а Лаврентий сидел в дверном проеме и молча наблюдал за этим концертом. В кухню он заходить опасался.

— Слушай, Сена, — сказал Леонид, когда мы допели очередную песню, — а чего мы дома сидим? Поехали в какой-нибудь ресторан, отметим встречу как следует! Я уже сто лет не отдыхал, не расслаблялся! Поехали, гульнем!

— Поехали! — радостно согласилась я, и добавила: — Только мне не в чем.

— Ерунда, заедем в магазин и купим!

— А Лавра кто выгуливать будет? — Ничто, даже ослепительная перспектива ресторана и обновок не могла заставить меня забыть о любимой собаченции.

— Сейчас уладим, — он принялся что-то усердно искать по карманам. — Ах, да, телефон-то в машине остался… и не работает он… Черт, кажется я в подпитии!

Леня поднялся из-за стола и, слегка покачиваясь, поплыл в комнату.

— Алло, — донеслось оттуда, — позови Гарика. Гарик, слушай внимательно, бери мой «мерс» с шофером и летите ко мне… нет, я не дома, сейчас адрес продиктую… Что надо делать? С собакой будешь гулять! Что «в каком смысле»? В прямом! Записывай адрес!

Чудеса! На мою голову каскадом обрушились чудеса! Неужто мой ангел-хранитель наконец-то протрезвел и решил обо мне позаботиться?! Пока Леня говорил по телефону, я навела ускоренный марафет, извлекла из шкафа любимые и единственные узкие черные джинсы, парадный свитерок и выходные полуботинки на каблуках. Переодевшись, я распустила и расчесала волосы. Довольно длинные, ниже лопаток, они, после многочисленных моих экспериментов, приобрели странный цвет: на солнечном свету волосы были блондинистыми, при комнатном — темно-русыми, а временами, почему-то пепельно-серыми…

Вернулся Леня. Увидев меня, он расцвел в блаженной улыбке:

— Сеночка, какая ты красавица! Я тебе честно скажу, и тогда тебя любил, и сейчас люблю, и от жены этого не скрываю! Жену мою Наоми зовут, так мы с нею еще только-только встречались, я ей все про тебя рассказывал, какая ты замечательная, ни на кого не похожая! Что ты мой самый лучший друг! Она все познакомиться с тобой хотела, а я не знал, где тебя искать! Дай поцелую тебя, дружочек!

Я тоже расчувствовалась, и мы принялись обниматься и лобызать друг друга. Задребезжал дверной звонок. Я отправилась в прихожую и распахнула дверь. На пороге стоял мужчина, как мне показалось, метра три в длину и столько же в ширину.

— Это Гарик, мой телохранитель, — раздался голос Лени. — Гарик, заходи, знакомься, это Сена!

Мое имя Леонид произнес так, будто я была наследной египетской царицей.

— Очень приятно, — проскрипел Гарик жутким голосом.

— А это Лаврентий, — кивнул Леня на моего добродушного пса, насмерть перепуганного таким визитером, — его и надо прогулять… сколько раз прогулять, Сена?

— Два, сейчас и вечером, — наглела я с каждой минутой. — Пес добрый и смирный, хлопот с ним не будет.

— Значит, два, — подтвердил Леня, — и подожди нас здесь, в квартиру всех впускай, никого не выпускай, на столе еда и выпивка, уяснил?

Гарик кивнул челом, с грохотом сбросил ботинки пятьдесят девятого размера и потопал знакомиться с Лавром.

— Все, поехали, — Леня надел свое длинное светло-серое пальто, распахнул дверь и шумно вышел на площадку.

— Леня, — стоя в дверном проеме, я проводила взглядом громадную спину, удалявшуюся в недра моей квартиры, — а он моей собаке ничего плохого не сделает?

— Что ты! Он животных очень любит, не беспокойся.

Мы спустились вниз, вышли из подъезда, и я увидела здоровенную машину глубокого фиолетового цвета.

— Туда, — кивнул Леня в сторону шикарного авто.

Совсем забыв, что на моих ногах парадные ботинки на каблуках, а на улице гололед, я мгновенно поскользнулась, сделала в воздухе сальто-мортале и полетела к подножью этой самой машины. Несмотря на шампанское, реакция Лени оказалась на высоте: он сделал балетный прыжок и успел перехватить меня за секунду до посадки, причем перехватил очень удачно, я лишь слегка треснулась головой о заднюю автомобильную дверцу. Из машины тут же выскочил перепуганный водитель и успел подхватить Леонида, балансировавшего в удивительной позе. И за всем этим кордебалетом, раскрыв рот, наблюдал весь мой змеиный дворик-серпентарий!

— Спасибо, Саша, — поблагодарил Леня, вернувшись в устойчивое положение. Затем он поставил на ноги меня и распахнул дверцу, на которой — слава богу! — не было вмятины от моей чересчур умной головы. Запихнувшись в машину, мы перевели дух.

— Куда едем, Леонид Николаевич? — спросил водитель, оборачиваясь.

— Сейчас решим. Сена, ты какую фирму предпочитаешь?

— Фирму чего? — не поняла я.

— Одежды.

Я очень глубоко задумалась. Даже вспотела от напряжения.

— Ладно, — спас ситуацию Леня, — по ходу пьесы решим. Давай в центр, Саша.

И мы помчались