— Куда? Я вам что сказала сделать?! Быстро домой, — командным голосом проговорила Унге. — Если вы хотите найти дочь свою, тогда не мешайте это делать профессионалам, — рявкнула она и буквально втолкнула женщину обратно.

Зайдя в квартиру, Унге усадила безвольно обмякшую мать Олеси на кухонный стул, налила в стакан воды и спросила:

— Капли есть? Что-нибудь успокаивающее.

— Там, — вяло отозвалась хозяйка квартиры, ткнув пальцем в сторону одного из шкафчиков.

— А вы не сидите молча, рассказывайте, — Унге поняла, что на женщину отрезвляюще действует, если не давать ей раскисать.

— Она не то чтобы звонила, прислала сообщение голосом, — мать всхлипнула. — Вот, сами послушайте.

Она несколько раз ткнула по экрану, и в помещение ворвался глухой голос девушки:

«Мам, она меня обманула, мам, пожалуйста, как-то найди меня. Скажи папе, чтобы подключил связи. Я ему пыталась звонить, но телефон выключен. Я не могу долго говорить, но вот сумела геоточку словить, меня здесь держат.».

— Дайте телефон, — Унге поставила рюмку с каплями, чей едкий аромат сразу расползся по кухне.

Быстро перекинув всю информацию Малинину, Нерею и Мамыкину, Унге открыла карты и проговорила:

— Это явно не Карельск, она где-то в Питере, — Унге перевела взгляд на женщину. — Что может означать фраза «она меня обманула»?

— Не знаю, — еле слышно прошелестела словами мать Олеси.

— Подумайте, пожалуйста, кому она настолько доверяла, что могла ночью уйти с этим человеком. Скорее всего, это значит, что Олеся кому-то доверилась и ушла добровольно, поэтому следов борьбы и прочего не было на месте происшествия. Ну, кроме телефона, который валялся в траве, но это мог быть отвлекающий манёвр, — проговорила Унге.

— Может быть, нам стоит туда поехать, а потом разбираться? — женщина подняла на Унге глаза, испещрённые красной сосудистой сеткой.

— Не нам, а мне, — вздохнула Унге. — Сидите дома, ждите моего звонка.

Выйдя в дышащую дневным теплом ночь, Унге села в машину, прочертила в навигаторе маршрут до нужного места и тронулась с места. Сейчас она ехала на север города и, судя по всему, сейчас ей придётся в одиночестве бродить в какой-то промзоне.

— Алло, Рудольф, привет, — Унге набрала номер криминалиста.

— Да что ж ни днём, ни ночью от вас покоя нет? Что тебе? — заспанным голосом еле проговорил Мамыкин.

— Олеся объявилась. Я не могу дозвониться до Малинина, сейчас еду по координатам геоточки, что она скинула.

— Ты больная, что ли? Одна едешь? Мало уже калек в отделе? — разъярился Мамыкин.

— Я в Питере, и никто из вас не успеет сюда доехать. Я не могу самолично принять решение и подключить кого-то, поэтому я еду одна, — в сердцах сказала Унге. — Но я не могу не поехать. Девушка нуждается в помощи, она надиктовала матери сообщение и отправила.

— Жди, — коротко сказал Мамыкин.

— Угу, — буркнула Унге и остановилась в скрытом темнотой переулке между двумя большими складами.

Дальше она точно не могла проехать: здесь обрывались аккуратные цивилизованные площади и простирался пустырь, но подъезд по нему был перегорожен несколькими бетонными плитами, за которыми шёл ров.

— Чудесно, — тихо сказала Унге, глянула на мерцающую точку на навигаторе и вышла из машины.

До цели, если верить картам, было ещё двести пятьдесят метров и сейчас в полнейшей темноте Унге казалось, что это слишком большое расстояние, чтобы преодолевать его в одиночестве, пешком и ночью. Телефон, поставленный на беззвучный режим, завибрировал, Унге вытащила аппарат и увидела, что ей звонит Денис.

— Куда ехать? — кратко спросил он. — И не вздумай без меня дёргаться!

— Да, я сейчас сброшу координаты.

Медикамент приехал буквально через пятнадцать минут, он припарковался рядом с внедорожником и, выскочив на улицу, подошёл к Унге, маячившей около пустыря.

— Откуда ты здесь? — спросила Унге.

— Я час назад по делам приехал, мне рано утром в лабе нужно быть в клинике. Собрали срочное совещание по поводу тел, которые мы обнаружили. Куда идти?

— Вот, — Унге ткнула в красную точку. — Девушка скинула эти координаты.

— Ближе подъехать не вариант?

— Нет, — Унге помотала головой, — я прошлась, этот кусок пустыря с двух сторон заборы огораживают, а сюда въезд перекрыт, сам видишь.

— Ладно, пошли посмотрим, — вздохнул Денис.

— Почему Малинин не отвечает?

— Потому что я ему перед отъездом дал лошадиную дозу снотворного, ему просто необходимо выспаться. У него уже мозг от всего плавится.

— Нерей тоже не отвечает, — сказал Унге.

— Да, сестра тоже звонила, говорит, что с утра только разговаривала и больше не смогла дозвониться. Но у нас Ильюха нервный стал, в обидках, наверное. Ладно, пошли. Вот всё у Малинина через одно место. Где это видано, чтобы следователь с судмедэкспертом ночью по местам происшествий лазали, прежде чем их туда вызвали? Вообще, это работа оперов, — проворчал он.

Пробравшись через нагромождение плит, Унге и Денис соскочили на землю, выбив ногами небольшое облачко пыли, потом долго шли по абсолютно пустому пространству и когда достигли точки, указанной на карте, то с недоумением огляделись.

— Пусто, — сказал Денис.

— Угу, — покивала головой Унге.

— С другой стороны, — Медикамент задумался и огляделся, — в шаговой доступности складские здания. Может, сбилось что-то. Может, она вбивала координаты вручную.

— Тогда получается, пойди не знаю куда и, соответственно, ищи не знаю что, — прошептала Унге. — Мы не сможем здесь всё обыскать. Огромные площади, да и непонятно, здесь ли она вообще.

— Слушай, а что там за деревьями? — нахмурился Денис. — Мне кажется, что там свет какой-то.

— Да, мелькнул, — Унге прошла вперёд несколько шагов. — Пойдём посмотрим.

Они углубились в небольшой пролесок, потом петляющая тропинка вывела их к ряду приземистых домов, некоторые из которых были полуразрушенными, а иные ещё пригодными для жилья. Судя по тому, что в одном из дворов с верёвки вместе с ветром рвалось сушившееся бельё, здесь точно жили люди. Медикамент приподнял просевшую к земле деревянную калитку, открыл её и, подойдя к дому, поднялся по ступенькам. Внутри дома тихонько играла музыка, и чей-то пьяный голос распевно, не попадая в ноты, вторил словам песни.

— Как-то странно видеть в городской черте такую разруху, — тихонько произнесла Унге. — Ну что, пошли внутрь?

Денис потянул на себя дверь, та, противно скрипя, отворилась, и они оказались в душном, пропитанным перегаром пространстве. В маленькой комнатёнке из убранства было только два колченогих стула и грубо сколоченный стол, да проржавевшая печка-буржуйка, которую давно не топили.

— Тебе тоже показалось, что здесь кто-то был? — проговорила Унге осматриваясь.

— Да. Смотри, вторая дверь есть.

Денис двинулся вперёд, но в этот момент сбоку вдруг рванула тень, и в голову Дениса полетел топор. Унге закричала, бросилась вперёд, толкнула руками в спину молодого