удара, а я от него убегала. Было так страшно… за спиной слышишь его топот, дыхание… а потом он душил… Ты не представляешь, какой ужас нахлынул… и непонимание — за что, почему он хочет меня убить. Не знаешь, как разрывает грудь, когда не можешь ни вдохнуть, ни выдохнуть… И понимание, что умираешь… но пытаешься освободиться от рук, сжимающих горло… Эти секунды казались такими длинными, такими мучительными, страшными… я никогда их не забуду. Не хочу пережить эти секунды еще раз, пережить унижение от твоих родных, оскорбления… Я не могла зайти в квартиру, поменяли замки, и все, я осталась на улице без вещей и денег. Это ненормально! Меня это пугает. Нет-нет, ничего не говори, они тебя любят, у них свое представление о нас, о том, какая у тебя должна быть жена…

— А я? Тебя не интересует, какое у меня представление?

— Прости, Егор, я не героиня, я не хочу бороться, доказывать что бы то ни было. У меня не тот характер, я отступаю. Прости.

Она уходила, а он смотрел ей вслед, не зная, что делать. Наверное, не надо отступать. Но должно пройти время…

А у кого-то жизнь прекрасна

Михаил предложил Лене зайти в кафе, выпить чаю с пирожным, можно и поесть, но она решила на скамейке посидеть.

— Я полна впечатлений, — делилась с ним Лена. — Вот это семейка… Неужели никто не замечал, что Кристина неадекватна.

— Замечали, — пожал плечами Михаил. — Что с того? Мы способны что-то изменить там, где не хотят ничего менять?

— Да, ты прав. Но Егор-то другой.

— Лен, если я тебе предложение сделаю, ты выйдешь за меня?

Не поднимая на него глаз, Лена сказала:

— Не спеши. Ты же меня не знаешь.

— Того, что знаю, хватит.

— Я так не считаю.

Она помолчала, собираясь с духом, о себе давать нелицеприятную инфу неприятно, она никогда так не сделала бы, но обстоятельства вынуждают.

— Чего стоишь? Садись. — Она и отодвинулась, хотя на скамейке места по обеим сторонам Лены хватало. Он сел, рядом уложил свой шлем. — Я участвовала в конкурсе красоты…

— И победила, — уверенно сказал Михаил.

— Нет. Побеждают всегда деньги. Да и не было у меня стремления победить, просто попросили поучаствовать, на этот раз мало нашлось желающих принимать участие в заведомо проигрышном конкурсе. Я только поступила в институт, была без конкурсов счастлива. А на банкете подошел папа Егора и дал свою визитку, сказал, что, если будет нужна помощь и так далее. Я сунула ее в сумку, кстати, потом долго искала. Не думала, что придется к нему обратиться. Но у меня больная мама, сердце. И понадобилась операция. Я обратилась к нему, чтобы помог деньгами, студентке кредит ни один банк не дал. Он выставил условие: спать с ним, иногда сопровождать его в поездке. Вот и весь мой эскорт. Ты бы не согласился?

— Думаю, согласился бы.

— Шло время. Однажды Виктор Олегович сказал, что я понравилась одному нужному человеку из какого-то там клана, и попросил меня вступить с ним в интимные отношения. Это был повод наконец-то разорвать с ним связь. Я сказала, что расплатилась с ним давно, подстилкой не стану, на этом точка. И ушла. Чуть позже принесла в его офис мешок подарков, все были запакованы, будто только из магазина, попросила передать боссу. Знала, что однажды возникнет ситуация, когда лучше вернуть все, что он дарил.

— Я за ним не замечал щедрости.

— Он не щедрый, но это способ затянуть в сеть, ты принял от него что-то и уже обязан ему чем-то платить. Я думала, что на мешке поставлена точка навсегда. Но нет. Уже и забыла про него, работать начала, как вдруг является. И просит вежливо, чтобы я помогла ему вернуть сына.

— Не понимаю, а как ты могла это сделать?

— Когда Егор пригласил друзей помочь в восстановлении замка, у Виктора Олеговича созрел план подсунуть меня сыну, короче, мне предстояло соблазнить Егорку, он влюбляется, бросает Асю. Что там дальше надумал злой гений, я не знаю. А чтобы выглядело естественно мое появление, прилепил меня к Дантесу… Кстати, Дантес все время стучал ему после ваших встреч.

— Ну, гаденыш… — процедил Михаил. — Мало я ему в морду дал.

— Не стоит он твоих кулаков.

— Как же ты на этот раз согласилась?

— У него есть отличный козырь — моя мама. Виктор Олегович пообещал все ей рассказать про меня. И мне опять пришлось согласиться. Я не собиралась выполнять ни одно его задание, а замыслила план. Надо было куда-то деть маму, но так, чтобы она ничего не заподозрила. И тут акция: мне предложили путевку по дешевке в санаторий для меня или членов семьи. Я отправила маму в санаторий, теперь хотела в деревне снять домик или дачу. Это место подходит, но! Недалеко отсюда есть деревня, я туда ездила еще с института к одной одинокой бабушке, помогала ей, привозила продукты. Она написала на меня завещание, я об этом не знала, только после смерти… Потихоньку за лето перевезла маму туда. Никогда он не найдет, где она живет, и не расскажет плохое про меня, что может убить ее.

Пауза возникла естественная, она нужна была Лене, чтобы, сбросив груз, научиться жить без него. Михаил дал ей возможность выдохнуть и задал вопрос, который давно засел в голове, а сам он не смог на него ответить:

— Слушай, как думаешь, что за маниакальная у него идея разбить союз Аси и сына?

— Но сейчас это в тренде — богатый должен жениться на богатой, примитивная гордыня, характерная для тупой грязи, которая прыгнула в князи. Но… Виктор Олегович не примитивное существо, как его женщины, он умный, расчетливый и… кажется, глубоко несчастный. Это не оправдывает его, тем не менее, я думаю, им не тренд руководит.

— А что?

— Не знаю. Что-то в нем есть скрытое ото всех, он вообще закрытый, даже эмоции свои давит. Это вся моя история.

— Ну и что? Оставь за плечами эту историю. Так как насчет моего предложения?

— Если тебя не смущает мое прошлое…

— Будем считать, ты была замужем и развелась.

— Тогда поехали, познакомлю тебя с мамой.

— Я хотел познакомить тебя с родителями…

— Ты завтра. Это по дороге к Элизиуму. Поехали?

* * *

Несколько дней прошло, внука увезли родители, на них иногда находит приступ родительской любви, Роберт Вадимович вдруг ощутил, что заняться ему ничем не хотелось. И отправился он в парк, осень прекрасное время. Пришел он к знаменитому