Глава 69

Я,просунув кончик языка между зубами, ковыряла в замке отмычкой.

– Мы уверены, что это необходимо? – спросила Лили, которой никогда не нравилась эта часть плана.

Я оглянулась на пустой коридор. Улики подброшены. Сцена подготовлена. Кто-то уже должен был вызвать полицию из-за машины на обочине.

Все шло по плану.

– Да, это необходимо, – подтвердила я, чувствуя, как замок подается. Дверь камеры распахнулась, и мы оказались внутри. Я закрыла дверь.

Мы услышали, как щелкнул замок, и наступила тишина.

– За успех! – наконец произнесла Кэмпбелл. – И за нечестивый союз!

– За дружбу, – поправила Сэди-Грэйс и посмотрела на Кэмпбелл. – Или за нечто, отдаленно ее напоминающее.

– Сэди-Грэйс, у нас нет друзей. У нас есть алиби. – Я воспользовалась словами Кэмпбелл, гадая, сколько времени пройдет, прежде чем нас обнаружат в камере, и как долго мы сможем отвлекать полицейского, если он появится.

15 апреля, 18:17

– Господа, насколько я могу судить, ни один из вас не собирается признаваться в том, за что арестовали моих внучек и продержали их в камере больше часа.

Маки был в шоке.

– А это кто? – спросил Родригез, кивнув на троих парней. – Что они здесь делают?

– Я думаю, – ответила Лилиан Тафт, – они пришли сюда, чтобы защитить девочек.

«Защитить! – подумал Маки. – Они не нуждаются в защите!»

Он был уверен на все сто процентов, что был единственным, кто это заметил, но тут одна из девушек подмигнула ему.

Она посмотрела прямо на него и подмигнула.

– У вас есть три секунды, чтобы открыть эту камеру. – Лилиан Тафт даже не повысила свой мелодичный голос с южным акцентом. – Мне бы очень не хотелось, чтобы эта история плохо для вас закончилась.

Десять минут спустя

Глава 70

Мне было почти жаль молодого полицейского, который провел с нами последние полтора часа. Однако до начала Бала оставалось меньше получаса, и я была уверена, что, если мы опоздаем хотя бы на секунду, Лилиан убьет нас всех.

– Пойдемте, девочки.

Решение этой ситуации заняло немного больше времени, чем мы рассчитывали, но как только стало ясно, что у полиции нет никаких сведений о нашем аресте, у них не осталось другого выбора, кроме как отпустить нас.

Без каких-либо последствий.

Мы были уже на полпути к выходу, когда полицейские привели еще одного человека. Как и Бун, мужчина был облачен в смокинг. Однако его глаза были стеклянными, и он с трудом ворочал языком.

– Вы… хоть… понимаете… кто… я такой?

Бабушка опешила.

– Стерлинг Эймс! – Ее взгляд скользил по нему и полицейским, удерживавшим его в вертикальном положении. – Что все это значит?

– Мы нашли его на Блю-Ривер-роуд, – сказал один из представителей закона. – Классический случай вождения в нетрезвом виде. Бутылка со скотчем была рядом с ним, все еще открытая.

Спасибо, Сэди-Грэйс!

– А это он сжимал в руке. – Другой полицейский вытянул перед собой пластиковый пакет. Внутри лежал жетон от собачьего ошейника. – Пока мы еще не разобрались с этим.

Ник застыл. Он знал, что мы что-то задумали. Мы заманили его сюда, чтобы обеспечить ему алиби. Но чтобы он объяснил полицейским, что именно находится в пакетике для улик?

Это был приятный бонус.

– Это принадлежало моему брату, – охрипшим голосом тихо произнес Ник. Когда ему никто не ответил, он поднял глаза на полицейских. – В прошлом мае сбили человека и скрылись с места аварии.

– Я помню тот случай, – сказал один из полицейских. – Это случилось…

Он замолчал, округлив глаза.

Ник закончил фразу за него:

– …на Блю-Ривер-роуд.

В этот самый момент сенатору Стерлингу Эймсу удалось сфокусировать взгляд, и он заметил дочь.

– Кэмпбелл? – спросил он одновременно изумленно и враждебно.

Она наклонилась к нему и едва слышно прошептала:

– Теперь ты видишь меня, папочка?

15 апреля, 18:34

Маки, нахмурившись, смотрел на пьяного мужчину в камере предварительного заключения. Это не его дело. После того как все наконец закончилось, он вообще не был уверен, что ему позволят работать в одиночку. Однако он задержался, потому что лицо этого человека казалось ему смутно знакомым.

– Говорю же вам, я сенатор!

Маки задумался. «Сенатор? Тот самый сенатор, чья дочь совсем недавно была заперта в этой же камере?»

– Мне все равно, будь вы хоть сам папа римский, – сказал один из полицейских. – Мы не можем отпустить вас, пока вы не протрезвеете.

– Не говоря уже об обвинениях…

– Обвинениях? – Для человека, который все еще не мог стоять на ногах, сенатор продемонстрировал бурное негодование. – Это не я! Это все эти девчонки! Моя дочь, Сойер Тафт…

– Тафт? – повторил Родригез. – Эй, салага? Это не одна из тех…

Маки прочистил горло.

– Сойер Тафт провела последние полтора часа здесь, со мной.

Двадцать три минуты спустя

Глава 71

Мы успели вбежать за кулисы ровно за три минуты до начала Бала. Грир Уотерс с блокнотом в руках буквально тряслась от отчаяния. Но вот она увидела нас, и ее глаза вспыхнули.

– Вот вы где! – воскликнула она с облегчением, но в ее голосе слышались обвиняющие нотки. – Вы хоть представляете…

Лилиан стояла прямо за нами, и, заметив ее, Грир взяла себя в руки.

– А с тобой, – все еще негодуя, пригрозила она Сэди-Грэйс, – мы еще поговорим!

Прежде чем Сэди-Грэйс успела вздрогнуть от этих слов, я прошептала ей на ухо:

– Может, вы заодно поговорите о беременности, которую она симулирует?

Грир, скорее всего, не слышала меня, но недовольно прищурилась.

– Что ж, – бодро сказала она, – теперь можем двигаться дальше. Девочки, вас будут сопровождать ваши отцы – выходите в алфавитном порядке! И помните: когда вы дойдете до конца подиума, ваш отец передаст вашу левую руку Кавалеру, который будет сопровождать вас дальше. Левую!

Она замолкла на мгновение, когда ее безумный взгляд остановился на мне.

– Сойер, полагаю, кто-то из друзей твоей бабушки любезно согласится…

Ее прервал голос, раздавшийся за моей спиной:

– В этом нет необходимости.

Я обернулась и увидела маму. В последнюю нашу встречу я попросила ее уйти, и она ушла. Я обижалась, не хотела ей верить и злилась, что она совсем не замечала, как влияют на меня ее слова и действия.

– Я буду сопровождать Сойер, – спокойно сказала мама Грир. – Если, конечно, она согласится.

Тот факт, что она здесь, что-то значил. Но после Рождества я не хотела придавать этому особого значения.

Мама, должно быть, заметила это по моему лицу, потому что сказала, понизив голос:

– Твоя бабушка заезжала ко мне.

Я взглянула на Лилиан,