Отец принялся убирать со стола. Вивиан заметила отсутствие тени, висевшей над ним прошлым вечером. Возможно, приятный семейный завтрак временно отвлёк его от мыслей о том, что его единственный выживший ребёнок не желает иметь с ним ничего общего.

Ребекка встала за стулом Вивиан и положила руку ей на плечо.

– Ну что, готова к экскурсии?

– Вполне, – ответила она, улыбнувшись мачехе. – Я могу сперва убрать со стола.

– У меня всё под контролем, – возразил отец. – Вы, девочки, можете идти.

Ребекка провела падчерицу по первому этажу. Вивиан поразило величие старины и огромные размеры её нового дома. Да, он и снаружи выглядел большим, тем не менее… Казалось, комнаты сплетались между собой в бесконечном лабиринте. Кухню с парадной столовой соединяла большая буфетная. Приёмная переходила в музыкальную комнату с блестящим чёрным роялем перед стеной из окон, которые открывали вид на густые заросли кустарников и деревьев.

– Столько комнат, – заметила Вивиан почти про себя, когда они шли по библиотеке, настолько забитой книгами, что до верхних полок можно было дотянуться только с помощью лестницы, которая передвигалась по металлической перекладине.

– Мы здесь чуть больше полугода, а я до сих пор не привыкла к тому, что у нас так много места. Но мне грех жаловаться, особенно если учесть, что несколько раз в неделю мне на помощь с уборкой приходит Мэрибет. Можешь себе представить, сколько намывать все эти комнаты в одиночку? У меня бы ни на что больше времени не оставалось. – Они пересекли коридор, и Ребекка открыла французские двери. – Это кабинет твоего отца.

В центре комнаты стоял блестящий письменный стол из вишнёвого дерева. В углу приютился кожаный диванчик с подлокотниками, украшенными коваными латунными заклёпками. Вивиан с удивлением обнаружила на книжном шкафу позади стола ряды фотографий, изображающих их с Тейном.

– Бо́льшую часть времени он работает из дома, – сказала Ребекка, бесшумно ступая по персидскому ковру – тёмно-красные цветы обрамлялись золотыми арками. – Иногда это хорошо, а иногда и нет. Особенно когда у него онлайн-конференция или сроки горят. К счастью, у нас достаточно места, чтобы при необходимости рассредоточиться.

Голос Ребекки отошёл на второй план, когда внимание Вивиан переключилось на полки с фотографиями. Аккуратной линией стояли рамки с их с Тейном школьными портретами. Между ними тут и там располагались снимки счастливых времён. Один из трёх был сделан на ярмарке как-то летом. Другой – перед стадионом «Янкиз», на голове Тейна та же кепка, что и на Вивиан, рассматривающей полки с воспоминаниями.

Она погладила пальцем его лицо, будто могла почувствовать тепло кожи. От холода стекла её пробила дрожь.

К горлу подкатил ком, а глаза заволокла пелена слёз. Не отрывая пальца от застеклённого изображения Тейна, Вивиан продолжила изучать книжную полку. На спину легла рука Ребекки. Она ничего не сказала, словно понимала: никакие слова не помогут горю. Она просто стояла рядом, любуясь вереницей фотографий.

– Я помню этот день, – тихо проговорила Вивиан, рука потянулась к снимку, на котором они с Тейном стоят на огромном валуне перед водопадом, низвергающимся со склона крутого утеса. – У нас мокрые волосы, потому что мы зашли за водопад. Папа сказал, что за ним пещера, поэтому мы все пошли посмотреть.

Они добирались до водопада, спотыкаясь и падая, по каменистому берегу реки: зелёному и скользкому от мха. Папа подвернул лодыжку, потеряв равновесие под напором падающей воды. Вивиан с Тейном пришлось его придерживать, когда они спускались с горы. Он пошутил, что это тренировка перед будущим, когда двое его детей будут вести едва передвигающего ногами старика-папашу по коридорам дома престарелых.

Вот только теперь этого не будет: у него осталась только дочь, да и та будет последней, кто бросится ему на помощь в случае необходимости.

– Твой отец обожает эти фотографии, – тихо проговорила Ребекка. – Я так часто на них смотрела и слушала их истории, что мне начало казаться, будто я прекрасно знаю вас обоих, пусть мы никогда и не встречались.

Вивиан взглянула на Ребекку, потеряв дар речи. Почему отец вздыхал над кучкой старых фотографий, если мог просто им позвонить? Она бы посмеялась над историями вместе с ним. Они с Тейном могли приехать в гости и сделать новые фотографии. Создать больше счастливых воспоминаний.

Тейн умер с мыслью, что отцу больше нет до них дела, и от этого Вивиан хотелось кричать. Пульсация над глазом вернулась из-за того, что она изо всех сил старалась не разразиться горячими злыми слезами. Сняв бейсболку, она прижала ладонь к шраму и крепко зажмурилась.

– Может, выйдем на свежий воздух? – предложила Ребекка.

Вивиан кивнула, всё ещё пытаясь подавить боль. Молча они прошли по незнакомому коридору мимо комнаты отдыха, ванной и нескольких закрытых дверей, предположительно ведущих в чуланы или на лестничные клетки. Ребекка сказала, что две лестницы ведут на верхний уровень, а одна – в подвал.

Оказавшись на улице, Вивиан вскинула голову к небу. Порыв прохладного ветерка растрепал её волосы. Она глубоко дышала, любуясь проплывающими мимо всполохами облаков.

– У вас тут столько деревьев, – заметила она, восхищённая густым лесом.

– Они простираются на многие километры вокруг, – ответила Ребекка. – Наш участок находится напротив природного заповедника примерно в четырёх километрах к югу от этого места. Тебе нравятся походы?

– Раньше нравились. – Головная боль Вивиан начала отступать.

Вдруг за кустом всего в нескольких шагах от того места, где они стояли, что-то зашуршало. Слегка подавшись вперёд, Вивиан прищурилась. На поляну выскочил кролик и метнулся к укрытию в виде кустарника, расположенного у крыльца. Казалось, ветви проглотили его: белое облачко хвоста было последним, что вобрала в себя зелень.

– Неподалёку есть отличная местность для пеших прогулок. Очень спокойная.

Вивиан оглядела густые заросли. Слева над зелёными верхушками деревьев виднелась коричневая черепица крыши.

– Что это? – спросила она, указав на строение.

– Дом смотрителя. Сейчас там живёт Рэймонд Лаури со своей дочерью Анной. Она примерно твоего возраста.

Из-за верхушек деревьев, растущих между двумя домами, едва проглядывала ещё одна крыша.

– А это что за здание поменьше? – спросила Вивиан.

– Старый сарай для хранения угля. Я прошу твоего отца его снести с тех самых пор, как мы переехали: всё равно он разваливается, и что-то мне подсказывает, что топка углем больше не вернётся в моду.

– Ребекка! – На веранде появился Джеймс, размахивая беспроводным телефоном. – Это Пола.

– Прости, Вивиан. Мне лучше ответить. Как-то так вышло, что я оказалась главой церковного совета по сбору средств, и если звонит Пола, это может означать только одно: раздор в наших рядах. – Она подмигнула и поспешила к телефону. – Привет, Пола! – Она прижала трубку к уху и скрылась