на работу, и осталась одна в большом, запутанном в клубке коридоров жилище. Ей и самой пора было собираться: нужно непременно было попасть в офис, чтобы выяснить, что происходит и почему внутренние органы, ранее активно сотрудничавшие, сейчас не просто отказывают в информации, но грозят преследованиями и проводят обыски в конторе. Соня прошла в свою комнату, скинула одежду, которую ещё не успела снять после возвращения и, накинув халат, пошла в душ. Она открутила вентиль, сопло старого крана сухо заворчало, несколько раз чихнуло, и наконец полилась еле тёплая вода, быстро набравшая нужную температуру. Соня подставила под хлещущие струи воды спину, взгляд её бесцельно бродил по колотой дешёвой кафельной плитке, лежавшей на стенках. Она почти расслабилась, как вдруг судорога страха мёртвой хваткой вцепилась в горло. Соня увидела, что ручка на двери медленно опускается, и дверь тихонечко пытаются открыть. Софья на секунду замерла, потом аккуратно, чтобы её не было слышно, вышла из чугунной чаши ванной и, кое-как нацепив халат, стала испуганно озираться, пытаясь понять, как ей отсюда выбраться. О том, что это кто-то из соседей, не могло быть и речи: для удобства на двери всегда висела табличка и когда помещение было занято, табличка просто переворачивалась красной стороной.
Соня подумала, что, если тонкое полотно всё-таки вскроют, ей совершенно некуда деваться, и хотя ванная комната была приличных размеров, здесь было всё на виду. Несколько стиральных машин, две душевые кабины и собственно пострадавшая от времени чаша, откуда только что выскочила Софья. Ручка всё ещё нервно дёргалась, Сонины руки дрожали, а мысли варились в огненном бульоне страха и ничего дельного, кроме как кричать изо всех сил, она придумать не могла. Вдруг за дверью движение остановилось, в коридоре послышались громкие шаги, какой-то вскрик, на пол рухнуло явно что-то тяжёлое и послышался хлопок входной двери. Выждав ещё немного, Софья на дрожащих ногах подошла к двери, тихонько повернула замок и, приоткрыв полотно двери, увидела, что в темноте коридора мешком валяется человеческое тело. Не зная, что делать дальше, Соня просто набрала номер полиции, после чего, продиктовав свой адрес, собралась с духом, вышла и поняла, что ей не придётся проверять жив человек или нет: из разорванного лезвием широкого разреза на горле мужчины хлестала кровь. Софья медленно сползла спиной по стене и теперь только смотрела, как тёмное стекло красного пятна растекается и медленно подбирается к её босым ногам.
* * *
Унге, Лашников и Мамыкин сидели в тишине кабинета заведующего морга, механически пили крепкий кофе и просто молчали. Криминалист периодически вздыхал, косился на Игоря и ломал скорбную гримасу лица, кривя губы:
— Игорь, может, пропустили что-то?
— Рудя, ты что от меня хочешь?! — вскрикнул Лашников. — Мы с ребятами весь участок облазали. Топит там знатно, хоть и медленно. Там сейчас где-то под метра полтора, кто-то с баллонами лазал, кто-то со шноркелями, нет его нигде. Мы даже часть твоих вёдер нашли, что ты запечатал с уликами, а Малинина нигде нет, — Лашников помолчал. — И надежды нет, потому что, если его землёй присыпало, а сверху водой залило…
На этих словах Унге стукнула по столу раскрытой ладонью, потом резко выдохнула и проговорила:
— Хватит ныть как бабки. Тела нет, значит, ничего ещё неизвестно и надежда есть. А нам нужно не слюни размазывать, а дальше работать.
— Нерея Касаткин вызвал, — вздохнул Мамыкин, — скорее всего, до выяснения обстоятельств он будет старшим следователем.
— Главное, чтобы никого со стороны не прислали, — проговорил Лашников. — И так чёрт ногу сломит, а ещё и кому-то чужому разжёвывать всё.
— Про мать Варину никаких новостей? — вдруг спросила Унге.
— Про кого? — нахмурившись отозвался оперативник.
— Мама Вари.
— Нет, — резко отрезал Игорь. — Да и как? Откуда я должен взять о ней что-то новое, когда она тоже пропала. Был человек, жил, дышал, на работу ходил, а сейчас как сквозь землю провалилась, нет нигде.
— Прости, Игорь, — тихо сказала Унге, — мы все измотаны.
В кабинет зашёл задумчивый Пирожкин, он молча обогнул свой стол, присел за него и, оглядев собравшихся, изрёк:
— Меня переводят.
— В смысле?
— Куда?
Одновременно спросили Мамыкин и Унге.
— Пришёл приказ от министерства здравоохранения с длинным перечнем моих заслуг о том, что меня назначают ведущим специалистом и заведующим в бюро судебно-медицинской экспертизы, причём очень глубоко в Карелии.
— Ну либо заслужили, либо чем-то мешаете, — сказала Унге.
— Хотелось бы верить в первое, но если учесть, что опыта работы у меня в сфере администрирования такой сложной структуры не так много, да и как патологоанатом я не светило, что уж скрывать, то приходится верить во второе. При этом отъезд инициирован спешный, буквально на следующей неделе, — Пирожкин вздохнул. — Я попытался воспрепятствовать, но, — он развёл руками, — либо я должен написать заявление об увольнении, что, безусловно, не поможет никому и никак, либо ехать. Завтра приедет мой приемник.
— Как всё быстро, — прищурив глаза, проговорила Унге.
— И я не знаю, как отнесётся новый глава к тому, что здесь работает Денис. Я-то ему дал полную свободу действий.
— Диня напросился в вашу клинику на живительную капельницу и сейчас дрыхнет. Но ему реально надо, а то просто ласты склеил бы уже, — сказал Лашников. — С переездом-то как быть? Помощь нужна? Ребята, может, крепких поискать?
— Да у вас своих дел по самую маковку, — вздохнул Пирожкин.
— Несколько телефонных звонков не напрягут, — отозвался Лашников. — А барышня-то, что на ферме была, она хоть жива?
— Да, — покивал Мамыкин, — я звонил в приёмное, она пока в шоковом состоянии, но есть шанс её допросить. Унге, ты до Сони не дозвонилась?
— Нет, — Унге покачала головой, — уже битый час пытаюсь, но она не берёт телефон. Может, забыла где.
— Ты ей пока про Малинина не говори. Кстати, здесь же где-то его жена должна быть, — нахмурился Лашников.
— Не знаю, — Унге помотала головой и вскинула глаза на открывшуюся дверь.
На пороге появился растрёпанный охранник, он обвёл всех дикими глазами и, тыкая себе за спину, проговорил:
— Там в прозекторской драка лютая.
Пирожкин лишь на секунду застыл, потом сорвался с места и понёсся за охранником, вслед за ними по коридорам летели Мамыкин, Лашников и Унге, а навстречу им неслись крики, слышался звон металла и отборный мат. Заведующий первым ворвался в помещение, выделенное Медикаменту, успел оттолкнуть летящего на него санитара и осадил ударом в лоб второго, который, замахиваясь скальпелем и не видя ничего вокруг, нёсся вперёд.
— Твари, стоять! — рычал Пирожкин. — Игорь, вяжи его!
Дальше драка лишь набирала обороты, Унге вдруг почувствовала удар в скулу и отлетела
