Перед побегом из Санта-Леонор он покопался в ключах женщин, побывавших на ферме, чтобы найти, где остановиться в Мадриде. Выбрал несколько штук и решил пока отправиться к Дельфине Баньос. Она жила совсем недалеко, в проезде Делисиас. Он соблазнил Дельфину прошлой весной, скоро будет год, как она умерла. Хулио несколько месяцев следил за ней, чтобы удостовериться, что у нее совсем никого не было. Она работала учительницей, но уволилась из-за депрессии и часто гуляла по вечерам, всегда одна. Во время такой прогулки он и подошел к ней, спросил, как куда-то пройти или когда работает музей, что-то подобное. Завязался разговор, в итоге они пошли пить кофе. На третьем свидании он ее соблазнил и, два раза побывав у нее в гостях, – она оказалась не то чтобы девственницей, но почти, – повез на ферму в Санта-Леонор. Интересно было видеть ее с Касимиро и Серафином. Дельфина не кричала, как другие, только тихо молилась.

По дороге к дому Дельфины он зашел в супермаркет, купил хлеба, несколько банок консервированного тунца, пару плиток шоколада, бутылку вина, упаковку одноразовых бритв и пену для бритья.

Квартира Дельфины была маленькой, всего одна комната и ванная, выложенная розовым кафелем. Когда он впервые пришел сюда с ней, здесь царили чистота и порядок, но сейчас уже чувствовалось запустение. Хорошо, что до перевода в жилой фонд это была коммерческая недвижимость с отдельным входом с улицы: не нужно идти через подъезд, а значит, куда меньше вероятность наткнуться на соседей.

Он сразу направился в ванную. Побрился наголо. Те, кто видел его только на фотографиях, теперь вряд ли узнают. Потом зашел в интернет-кафе неподалеку от дома. Владелец-араб распечатал ему адреса мадридских приемных центров для детей. В одном из них должна находиться Малютка. Скорее всего, она в центре первичного приема, куда дети попадают по требованию правоохранительных органов. Таких четыре: один в районе Каса-дель-Кампо, два в Орталесе и один рядом с кладбищем Альмудены.

Начал он с Каса-дель-Кампо. Прогулялся вокруг здания, стараясь не попадаться на глаза взрослым. Мальчишки во дворе играли в футбол. Он подошел к ним, спросил, не привозили ли сегодня новенькую. Те ответили, что не привозили. То же самое повторилось в двух центрах в Орталесе. Наконец Хулио добрался до центра, который находился рядом с кладбищем.

Он назывался «Цветущая верба» и занимал большой особняк на улице Португалете. Никаких вывесок снаружи не было, только скромная металлическая табличка с названием центра на двери, но что-то в облике здания подсказывало: это не обычный дом. Особняк мог бы сойти за частную клинику со своим ухоженным, но безликим садом, опущенными занавесками и двумя кустами по бокам от входа. Было поздно, и Хулио опасался, что двери закроют, а он так ничего и не узнает, но ему повезло. В сквере на проспекте Дарока он заметил троих курящих подростков.

– Вы не из «Цветущей вербы»?

– Тебе какое дело? – отозвался тот, что понахальнее.

– Я ищу одну девочку. Хочу узнать, не в этом ли она центре. Ее должны были сегодня привезти.

– Твои проблемы.

– Двадцать евро?

Мальчишки схватили купюру.

– Она рыженькая, на вид лет восемь.

– С кошкой?

У Хулио не осталось никаких сомнений: он нашел Малютку.

Глава 58

Исабель Майорга, мать Элены, всю жизнь хранила верность ресторану Embassy. Если она была в Мадриде – а в последнее время ее визиты в город становились все короче, – ее каждый день можно было застать там за чашкой чая с лимонными меренгами или с сэндвичами из тончайших кусочков хлеба с огурцом и майонезом. На верхнем этаже за столиком с идеально выглаженной скатертью она регулярно встречалась со столичными подругами. Здесь они чувствовали себя свободно. Исабель всегда говорила, что Embassy – единственное место в Мадриде, куда женщина может прийти одна и даже выпить (сколько коктейлей с шампанским она заказала, когда было что праздновать!), не опасаясь осуждения. Здесь к ней обращались по имени и неизменно предоставляли лучшие места, но, увы, Embassy, как и почти все остальные заведения, где она чувствовала себя как дома, закрылся.

– Мадрид никогда не был моим любимым городом, но теперь… Вместо того чтобы брать пример с Европы, они ориентируются на Америку! Ты видела, все жуют жвачку!

Жвачку Исабель могла обсуждать (и осуждать) бесконечно. Элена впервые попробовала ее уже взрослой, и ей совершенно не понравилось – одна из немногих вещей, в которых они с матерью совпадали. Они встретились в отеле «Риц» за роскошно сервированным карпаччо. Здесь не так чтили традиции, как в Embassy, зато шика, пожалуй, было даже больше.

– Собираешься отменить поездку в Берлин?

– Сейчас совсем неподходящий момент…

– Дела нужно делать когда положено, а не в подходящий момент. Молодые любят бунтовать, но со временем учатся выполнять свои обещания. А ты уже давно не молода.

Элена жалела, что позвонила матери. Вернулась бы лучше домой, приняла душ и легла спать. Их встреча отнюдь не была безотлагательной, хотя Исабель и убеждала дочь в обратном, прося перезвонить. Элене просто хотелось сбежать от одиночества, но в этом мать никогда не могла ей помочь. Элена понимала, что Исабель не проявит участия, не обнимет дочь, не поплачет с ней о Ческе. Она всегда скупилась на проявления чувств. И сейчас ее цель была проста – выяснить планы Элены и как можно скорее завершить их встречу.

– Что я вообще здесь делаю… – пробормотала Элена, оглядывая пышную до нелепости обстановку «Рица».

– Между хорошим вином и этой твоей мерзкой сивухой…

– Она называется «граппа».

– …ты всегда выбираешь сивуху, – продолжала Исабель, пропустив уточнение мимо ушей. – Дорогая, некоторые просто не умеют наслаждаться жизнью.

– А по-твоему, наслаждение – это полететь в Берлин и ублажать этого, как его там, Йенса Веймара, чтобы он дал побольше денег.

– Я не уговаривать тебя пришла, Элена. Может, ты для того мне и позвонила, чтобы я тебя уговорила и вытащила из Мадрида, из полиции, но я этого делать не стану. В жизни не так уж много неизбежного. Разве что смерть да таксисты, норовящие вытянуть из тебя побольше денег… все остальное мы выбираем сами. Вино или сивушную дрянь. Я прошу тебя об одном: не приходи потом жаловаться. Это твое решение.

Элена сослалась на неоконченное расследование. Сейчас она должна найти Хулио, но потом обязательно вернется работать в фонд, с матерью. Хотела ли она уезжать из Мадрида? Как только Элена закрыла за собой дверь квартиры на Пласа-Майор, этот