Дождь зарядил с самого утра — мелкий, нудный, холодный, пробирающий до костей. В кабинете Йена, даже несмотря на горящий камин, было прохладно и сыро. А ведь надо было ехать в Университет на встречу с профессором Галлахером, и еще как-то добыть из канализационных ходов подземников — сколько можно уже ждать: не смогли найти запонки, так бы и сказали, чем избегать его. Не отберет же он желудь в самом деле.

— Надо было подземников просить зонт вернуть, он-то точно в доме остался.

Йен потянулся и решительно встал со стула — хочешь-не хочешь, а ехать надо. Надо все же окончательно определиться — виновен Шейл или нет.

Он натянул на себя пальто, которое так и не просохло с утра, хоть и висело перед камином, надел шляпу и храбро вышел под дождь. Он поискал в кармане мелочь и пришел к неутешительному выводу — если он и дальше будет так интересоваться делом Шейла, то надо ходить пешком, или завязывать с Шейлом — для его бюджета это было слишком разорительно. Он потуже затянул длинный шарф, чтобы дождь не затекал под него, и направился прочь от стоянки кэбби — прогулки, говорят, полезны для здоровья. Заодно можно будет пройти мимо дома барона Гровекса, проверить как там Али… Шейл, то есть.

Еще в начале Примроуз-сквер его нагнал мальчишка с криком:

— Инспектор Вуд! Инспектор Вуд!!!

Йен остановился, дожидаясь, пока тот подбежит — мелкий, голенастый, лет восьми.

«И полностью промокший!» — подумал про себя Йен. В такую погоду хороший хозяин и пса из дома не выпустит, а вот такие мальчишки вынуждены бегать в любую погоду, боясь словить чахотку — для них каждый репс, даже половинка репса были важны для выживания.

Мальчишка в огромных, явно снятых со старшего брата ботинках, отважно прыгая через лужи, догнал Йена и остановился в попытке отдышаться.

— Вам… Вот… От проф… От проф… Галлахера… Ответ… Ездить к нему не надыть…

Йен достал из кармана половинку репса и дал мальчишке, забирая плотный конверт из непромокаемой бумаги:

— Благодарю.

— Не… Не за что… — мальчишка улыбнулся щербатым ртом — у него только-только выпали передние зубы. — Ещё… Ещё, значится, он очень просил передать прощения.

— Что? — убирая конверт за пазуху, не понял его Вуд.

— Дык так и сказал… Передай, значится, что он, сам стал быть… Профеххор. Значится… Прощения просит и дико это… Извиняется. Вот… — Мальчишка дернул голым плечом, вылезшим из широкого горла свитера, — так я это… Пойду, да? Или передать чего?

— Ничего не надо, — растерялся Вуд — гонять мальчишку из одного конца города в другой по дождю ему показалось негуманным. — Спасибо!

Мальчишка кивнул еще разок, поправил кепку на голове и помчался прочь, прыгая по лужам.

Дождь припустил сильнее. Ботинки с чинеными не раз подошвами тут же промокли, и Йен всерьез уже подумывал вернуться обратно в участок, но ему нужны были подземники, да и… Вдруг ему повезет встретиться с лэсой Аликс…

Уже у дома барона Гровекса Йен скривился — он явно был любимцем судьбы. Перед лэсой Аликс, он умудрялся показываться в не в самом авантажном виде. Шляпа промокла, с неё откровенно текло, шарф невыносимо вонял мокрой шерстью, сырые брюки прилипли к ногам вместе с бельем.

Зато лэса Аликс, шедшая со стороны площади Согласия под зонтом, который держала высокая горничная, была само совершенство —- тонкая и элегантная. Она обрадовалась, заметив Йена и тут же отправила свою горничную в дом, оставив зонт при себе.

Йен быстро подошел к лэсе, чувствуя себя влюбленным идиотом на первом свидании:

— Добрый день, лэса Аликс.

Она застенчиво улыбнулась:

— Я… Я искала вас…

— Алиш, — голос почему-то сел, по-детски глупо. Йен же понимал — она искала не его, она искала инспектора полиции. Будь он простым мужчиной, на него никогда бы не обратили внимания. Даже будь он инспектором, а Алиш не в беде, то она бы его никогда не заметила, быть может даже при случайной встрече перешла бы дорогу на другую сторону, как от прокаженного: полиция — это же низший класс, ниже только ассенизаторы и подземники…

Ветер дернул зонт из рук Аликс, и Йен его тут же поймал за ручку, случайно прикасаясь холодными пальцами к руке молодой женщины. В обществе, где все прикосновения строго регламентированы и по большей части запрещены, это было вызывающе и так интимно, что Йен не выдержал и густо покраснел, чуть не отпуская зонт. Аликс тут же отпрянула в сторону, позволяя держать зонт Йену. Она прошептала, хотя в округе не было никого, кто мог бы их подслушать:

— Вэл хочет вернуть магию…

— Не бойтесь — это не так-то и просто. — Йен протянул ей желудь, чувствуя себя безумной белкой. — Возьмите, он должен прикасаться к коже… Это на удачу.

Желудь послушно исчез за отворотом перчатки.

— Он не ночевал сегодня дома, — все так же шепотом продолжила Аликс. — А с утра плохо себя чувствует.

— Он пока не вернул магию, слово чести, лэса Аликс.

Йен посмотрел в окно первого этажа, где, отодвинув штору, стояли двое мужчин — Шейл и такой же высокий, крепкий Серж — его секретарь откуда-то из Ларисии.

— Идите, пока ничего дурного не вышло.

Она кротко кивнула и пошла прочь.

— Лэса Аликс, — напомнил Йен, — вы зонт забыли…

Она оглянулась на ступеньках крыльца:

— Мне всегда подадут новый.

И точно, лакей, уже ждавший её на крыльце, тут же быстро сбежал по ступенькам, раскрывая над ней зонт и провожая в дом.

Она грациозно поднялась по ступенькам, не оглядываясь на Йена, а он замер, глупо счастливый под чужим зонтом. Только когда дверь за ней закрылась, он пошел дальше, стуча в каждый попадающийся на пути люк канализации.

Ему повезло у площади. Рядом на боковой улице звякнул канализационный люк, и из-под земли выбрался молодой подземник, вздрагивая от крупных капель дождя:

— Эй, это ты Эль Фаоль? — прошептал он, оглядываясь — улица была пуста.

— Я, — кивнул Йен и подошел ближе, присаживаясь на корточки. Полы длинного пальто тут же намокли.

— Тогда это тебе. — пробурчал подземник, морщась — одна капля упала ему прямо на нос. В лапах он держал небольшой бумажный пакет, перевязанный бечевкой. — С тебя два желудя еще.

— Я помню, — Йен спешно протянул два желудя, получая в руки пакет.

Подземник, не прощаясь, тут