Вид у него измученный; под каждым глазом по тускло-фиолетовому полумесяцу. Стараюсь не пялиться.

– Не желаешь пройтись?

– Сейчас? – удивляется Адам. – Почти стемнело.

– Хочу кое-что спросить.

Лицо Адама меняется. Он вынимает руки из карманов и хрустит пальцами.

– Конечно, только возьму пальто. Встретимся во дворе.

Жду его на улице, пиная ботинками камешки. От адреналина не осталось и следа; ноги будто налились свинцом.

Вскоре появляется Адам в темно-зеленом пуховике.

– Куда пойдем?

– К фонтанам?

Фонтаны «Уайт-Сити» расположены на сиротливом бетонном участке близ станции метро «Вуд-лэйн» – это скучное водное сооружение от застройщика, который пытался таким образом получить согласие на возведение еще более отвратительных домов. Дилан в детстве обожал эти фонтаны. Мы вдвоем часами бродили между высоткой и шоссе и любовались восемью струями воды.

Сижу рядом с Адамом на холодной каменной скамье. Сделанный вручную знак сообщает: вода отключена в качестве «временной меры экономии». Стайка мальчишек выполняет унылые трюки на скейтбордах.

– Итак, – выжидающе спрашивает Адам. – Какие новости?

Сижу молча. На миг возникает желание ничего не говорить, оставить при себе. Замолкаю. Только ведь я затащила сюда Адама и придала разговору «налет драматизма», как выразилась бы Брук. Нужно кое-что сказать. И после все изменится. Пути назад не будет.

Слежу глазами за скейтбордистами. Их пятеро, но один заметно лучше остальных. Он выпендривается, ловит доску в воздухе и показывает другие трюки.

– Мне кажется, я знаю, кто похитил Алфи.

– Продолжай, – с непроницаемым видом говорит Адам.

– В школе был учитель математики. Его уволили года два назад. За приставания к ученику.

По лицу Адама ничего нельзя прочесть.

– Я нашла рюкзак Алфи в его доме.

Он смотрит на меня целую вечность. Солнце клонится к закату, под куртку просачивается холод. Адам откидывается на спинку и отстраняется.

– Обалдеть, – он удивленно трясет головой. – Как ты… Вау. Поверить не могу, что Дженни согласилась.

Напрягаюсь от звука ее имени.

– Нет-нет. Она не соглашалась. Я одна пошла. Вообще-то, Дженни…

Адам впивается в меня взглядом.

– То есть она не знает?

– Нет, – признаю я.

Вдалеке падает скейтбордист. Друзья собираются вокруг небольшим полукругом, смеются и хлопают его по спине.

– Что мне делать? Кому рассказать?

Адам медленно выдыхает, раздувая ноздри.

– Ну… Я вмешаться не могу. Неправильно это. Зато есть горячая линия. Туда и позвони, – он пододвигается ближе, его лицо совсем рядом с моим. Смотреть некуда, кроме как в глаза. – Только, Фло… Ты уверена? Подумай, прежде чем разрушить его жизнь навсегда.

Ежусь и пинаю бетон кроссовками. Да я бы сейчас саму себя подожгла, лишь бы уберечь Дилана от неприятностей! Уж в этом я точно уверена.

– Да. На сто процентов.

Адам щелкает пальцами.

– Ладненько. Так, нам пора домой.

На крыльце он меня обнимает, окутывая облаком «Олд спайса» и стирального порошка, и зарывается носом в мои волосы.

– Пожалуйста, не делай глупостей, – шепчет он мне в макушку.

Играет музыка, как в лифте, а затем раздается щелчок – видимо, начало записи.

– Вы позвонили на горячую линию по поиску Алфи Рисби. Разрешите уточнить у вас кое-какую информацию, – говорит женский голос бодро, точно принимает заказ в автокафе.

– Здравствуйте. Хм… А разговор анонимный?

– Разумеется, можно анонимно, – продолжает женщина таким тоном, словно перечисляет блюда дня. – Но, если претендуете на вознаграждение, мне нужно узнать какое-какие сведения о вас.

Еще девяносто девять центов, и получите комбо-набор!

– Я, м-м-м… – голова идет кругом. Об этом исходе я как-то не подумала.

– Говорите погромче, дорогая. У меня слух уже не тот.

Представляю, как пожилая дама в кардигане пастельных тонов одиноко сидит в подвале какой-нибудь церкви.

– Анонимно, – отвечаю я, пытаясь изобразить восточноевропейское произношение. – Мой английский не очень хорошо.

– Ой, золотко, вы молодец.

Слезы на глаза наворачиваются. Даже не надо притворяться расстроенной – голос и правда дрожит, когда рассказываю, как зарабатываю одиннадцать фунтов в час, убирая дома, и отправляю деньги на родину. И как однажды нашла рюкзак Алфи Рисби под кроватью клиента. Даю адрес Робина и плачу в голос.

– Ничего, дорогая, – утешает меня женщина на линии. – Вы все правильно сделали.

Все правильно сделала.

Эти слова еще долго отзываются эхом в ушах.

Ночью полиция устраивает облаву на дом Робина Секстона. В пятницу утром его фотографии уже во всех газетах.

БЫВШИЙ УЧИТЕЛЬ АРЕСТОВАН В ХОДЕ ПОИСКОВ ШКОЛЬНИКА, – кричит заголовок.

«Дейли пост», видимо, заранее получила информацию и успела первой. На домашней странице несколько десятков фото в высоком разрешении: полицейские в пуленепробиваемых жилетах; команда криминалистов в белых костюмах, старательно убирающих пакеты с уликами; а вот растерянного Робина Секстона выводят из дома в наручниках.

Лежу в постели и смотрю запись облавы на «Ютьюбе», попивая свой утренний «Ред булл». Сквозь ставни пробивается солнечный свет; я держу телефон у самого лица, вновь и вновь перематывая на место, где Робина Секстона выводят из дома в наручниках. Вид у него удивленный и испуганный, как у ребенка, которого вызвали к директору, а он не знает почему. От вины живот ноет, словно начинается желудочный грипп. Прогоняю чувство прочь. Он ведь растлитель малолетних. Его арест – услуга человечеству. Я все правильно сделала. Так и подмывает позвонить Дженни, но рисковать нельзя – она почует, что я замешана в аресте. Пусть лучше сама мне расскажет.

Когда Сингх звонит и сообщает: допрос Дилана отменяется «в свете недавних событий», я притворяюсь удивленной.

– Навсегда?

– До дальнейших указаний, – угрюмо отвечает он.

Пишу Уиллу хорошие новости.

Час спустя звонит Дженни. Я в душе, пытаюсь включить нормальную струю на упрямой насадке.

– Ты видела? – ахает подруга. – Его арестовали. Ты была права!

Оставляю насадку в покое и беру полотенце.

– Да уж, видела.

– Хорошо хоть мы за ним не поехали, – добавляет Дженни после небольшого молчания. – Представь, чем бы кончилось?

– Угу… – бормочу я слабо, как машина, в которой кончается бензин. Запас адреналина иссяк, подыгрывать Дженни уже нет сил.

– А тело так и не нашли. Странно, правда? – шепчет она.

Звонок становится опасным – один неосторожный шаг, и экзамен завален. Отчаянно хочу с ней поговорить, выпалить всю историю разом, не переводя дыхания. Если не положу трубку, так и случится.

– Слушай, сегодня Дилан возвращается. Мне нужно продуктов купить.

– О… конечно, – удивляется Дженни. – Не буду мешать. Все равно надо заглянуть на работу.

– Ладно. Увидимся.

Когда вешаю трубку, меня охватывает неприятное ощущение – то ли морская болезнь, то ли желудочная, или как это называется. Снова включаю душ и увеличиваю температуру, пока вода не становится обжигающе горячей.

В тот же день Уилл привозит Дилана с пакетом грязного белья