– Что у нас на холодное?

– А что надо?

– Может, сготовишь вот эти твои копченые баклажаны?

– Баба гануш.

– И еще орешки со специями у тебя вкусно получаются.

– Ладно, до встречи.

Нив убрала мобильный в карман и прислонила велосипед к стене, за которой высился георгианский особняк. В окне на первом этаже виднелся рояль. Она села на край тротуара, уткнулась лицом в ладони и закрыла глаза, пообещав себе, что это всего на минутку – пока не пройдут дурнота и головокружение. Нив уже забыла, когда в последний раз нормально ела и нормально спала. Она мысленно вернулась к разговору с Мэнди, вспомнила ее строгое и озабоченное выражение лица, а затем позволила себе подумать о том, сколько всего произошло с Мейбл. Осеннее солнце пригревало затылок. Нив могла и дальше сидеть на улице, пока вдалеке разражается катастрофа. Тренькнул мобильный. «Наверное, Флетчер список продуктов прислал», – устало подумала она.

– Вы в порядке? – спросил кто-то.

Она вскинула голову и увидела очень старенькую и очень хрупкую женщину, внимательно смотрящую на нее. Ее лицо напоминало сморщившуюся луковицу, а вязаная шапочка-горшок только усиливала сходство. Завернута старушка была в объемистый серый плащ.

– Да, – ответила Нив, с трудом поднявшись.

– Вам есть куда идти? – Глаза старушки походили на сапфиры, зарытые в морщинистую кожу.

Она что, приняла Нив за бездомную? Та попыталась улыбнуться, но у нее вряд ли получилось, потому что женщина продолжала смотреть на нее с какой-то жалостью.

Нив взялась за велосипед.

– Просто головокружение накатило, – пояснила она и поехала прочь.

Нив толкала тележку по проходам в супермаркете. Глянула в список продуктов для Флетчерова чизкейка с малиной и белым шоколадом. Очень сытный, при одной мысли в животе что-то заворочалось. А ей самой что приготовить? Она беспомощно огляделась по сторонам, ощущая медленную пульсацию подступающей головной боли. Нив понятия не имела, что едят Джеки и Уилл. А еще к ним может присоединиться Мейбл – от этой перспективы сердце в пятки уходило: дочь вегетарианка, а иногда даже веган. Тэмзин сидит на низкоуглеводной и высокобелковой диете. Рори предпочитает макароны, рис и кукурузные хлопья.

Зазвонил телефон: мать. Нив так и не сказала, что дарить Рори: микроскоп или бинокль. А от брата что-нибудь слышно? Мать сказала, что Нив не мешало бы почаще с ним видеться. Та порывалась напомнить, что он вообще-то живет в Сиэтле, но промолчала.

Сама положила трубку. Мобильный почти тут же зазвонил опять. Номер незнакомый.

– Алло, – ответила Нив.

– Это Бернис Стивенсон.

– Здравствуйте, Бернис. – Сердце неприятно заколотилось.

– Я в городе, – поведала та. – Опять разговаривала с детективом, ну, тем, высоким, лысым.

– Ясно, – выдала Нив. Ничего другого на ум не пришло.

– Он такого мне нарассказывал. – Пауза. Бернис повысила голос, и в нем зазвенел металл: – О личной жизни Сола.

У Нив в голове будто замерцали лампочки. Все вокруг смазалось, поплыло. Она вцепилась в тележку.

– Мы можем встретиться? – попросила Бернис.

– Сейчас?

– Где вы?

– В супермаркете.

– В котором?

– В Ислингтоне.

– Где он там?

Нив объяснила.

– Я понимаю, что это странно, – продолжила собеседница. – Но мне очень нужно поговорить с вами.

Нив считала, что пора бы уже сказать, мол, да, все действительно очень странно и Бернис лучше поговорить со своими близкими друзьями или с психологом – да с кем угодно, но только не с ней. Но телефон уже молчал, и возражать было поздно. Нив застыла как вкопанная возле лотков с овощами. Взяла мускатную тыкву и набрала в бумажный пакет помидоров на ветке. Что Флетчер просил приготовить? Баба гануш, точно. Нив сунула в тележку три глянцевых баклажана. Чеснок. Мобильный опять зазвонил: на этот раз объявился кто-то из домочадцев.

– Когда ты вернешься? – поинтересовался Рори.

– Скоро.

– Может, поделаем чего-нибудь вместе?

Нив взяла из ящика кусок имбиря, здоровый, как артритная рука.

– Слушай, – выдохнула Нив. – Поможешь мне с ужином?

Из всех ее детей Рори был единственным, которому нравилось готовить.

– Хорошо, – отозвался он и, не попрощавшись, положил трубку.

«Гранат», – подумала Нив и огляделась по сторонам. К ней, звонко стуча каблучками аккуратненьких блестящих туфель, шла женщина в черных брюках и замшевой курточке. На плече у вновь прибывшей висела сложносочиненная сумка, ощетинившаяся металлическими заклепками и замками.

– Нив, – поздоровалась Бернис. Помада рыжая. Вид больной. – Вы, наверное, думаете, что я не в себе. Или что у меня совсем нет друзей.

– Нет, я так не думаю.

– Я еще даже не плакала. Ни слезинки не проронила. Как будто у меня внутри все заледенело.

– Вам нужно время, – ответила Нив.

– По-моему, я все еще не верю, что это действительно случилось.

– Это очень тяжело. – Нив сунула в тележку большой пучок свежего кориандра. Можно ли себя ненавидеть еще сильнее?

– Я была права, – заявила Бернис. – У Сола была интрижка. Или интрижки. Детектив сказал, хотя я и так знала.

– Мне очень жаль.

– А что вы тут покупаете?

– К нам сегодня гости придут на ужин. Надо что-то из тыквы сготовить, – пояснила Нив. – Может, еще рыбу замариную. Потом салаты… – У нее будто кончился воздух. Она схватила несколько пакетов с салатными листьями и два авокадо.

– Сол любил запеченную баранину. А я вот мясо не ем, – собеседница как-то странно, криво улыбнулась. – Я вообще мало ем. Лет с пятнадцати сижу на диете. Нельзя же распускаться.

Нив покатила тележку дальше, а Бернис зашагала рядом. Сол как-то приготовил Нив ризотто с дикими грибами. А в какой-то другой день они ели крекеры и сыр с плесенью, лежа вместе в постели. Всюду сыпались крошки. Нив бросила в тележку три лайма и две упаковки малины.

– Я раньше думала, – продолжила Бернис, – что, если Сол мне изменит, я от него уйду. Вот так вот, – она щелкнула пальцами. Ногти накрашены алым, но уже местами облупились. – Но все не так просто.

– Не просто, – согласилась Нив, пихая тележку в следующий проход и глядя строго вперед.

– Постепенно мы становимся такими, какими быть не хотим, – вздохнула собеседница.

Нив поставила в тележку йогурт, затем – яйца.

– Скоро пойду к врачу, чтобы убедиться, что я ничего не подцепила, – добавила Бернис. – Потому что мы иногда, ну, понимаете, занимались сексом. Мужчины совсем не такие, как женщины, правда? Они умеют разделять.

Нив взяла упаковку сливок повышенной жирности.

– Впрочем, у нас не часто случалось. Мне вообще больше не хотелось. Может, такое случается со всеми женщинами, когда они стареют. А вы как считаете?

Нив не ответила.

– Странно вот что, – не умолкала Бернис, – в последний раз мы занимались любовью как раз в