Обычно маршрут Волхов планировал заранее, но сегодня Поттеру внезапно захотелось навестить одного своего знакомого, живущего в серпентарии лондонского зоопарка. Да, приятель мальчика-который-выжил — это большущий африканский питон. А чудо магической Британии, откликающиеся на имя Гарри, кроме прямого воплощения хранителя рода (на интуиции начать ритуал возвышения можно, но, не имея ни знаний, ни опыта, завершить его без полного слияния с родовой магией не получится), и части пророчества (уже и неудивительно), вдобавок является (совсем мелочь!), змееустом.

Питон хоть и выглядел сегодня скучающе-благодушным, был немного рассержен: его поздно покормили, да и людишки слишком уж мельтешили перед террариумом. Правда, «говорящему» он обрадовался, как сородичу, и минут пятнадцать о чём-то перешептывался с мальчишкой. Волхов представить себе не может, что интересного в разговоре с рептилией. Разве только для практики.

После «Дома рептилий» была неспешная полуторачасовая прогулка от вольера к вольеру. Дольше всего они задержались у больших кошек. Гарри так пристально рассматривал бенгальского тигра, что у Волхова на секунду возникло дежавю, и он бы не удивился повторению истории с парселтангом, хотя доподлинно известно — даже магические кошки точно не разговаривают. Однако, отвлекающие чары ставить не пришлось. Обошлось кое-как. На радостях Алекс предложил немного перекусить в ближайшим кафе, которое находится тут же, на территории зоосада.

Волхов ограничился крепким кофе и парой пряничных человечков, с имбирём и корицей, честно утащенных от сластёны Поттера пока тот уничтожал свою шарлотку и яблочный сок. Мальчишка вообще обожает всё, что связанно с яблоками. Готов их есть в любом виде, в любое время суток. От рожка мороженного, так сказать навынос, Гарри ожидаемо отказался (после визита к Фортескью, в магловском варианте лакомства мальчик разочаровался), а вот сахарную вату с собой прихватил. Тут то всё и началось.

— Слишком много сахара вредно для эмали. Она быстро разрушится, и ты быстро потеряешь зубы. Я знаю, потому что мои родители дантисты, — девочка в простеньком синем платьице с копной взъерошенных довольно длинных волос стояла практически вплотную к Гарри в позе «руки в боки». Откуда выпрыгнул этот чертёнок из табакерки, когда они всего лишь на мгновение замешкались у большого фонтана на центральной аллее Волхов так до сих пор и не понял. Следила что ли? Скорее всего.

«Однако весьма странный способ познакомится с понравившимся мальчишкой», — Алексу оставалось лишь покачать головой: у юной леди предвидятся большущие проблемы в личной жизни лет этак через десять — на вид девочка ровесница Поттера — если характер не изменится.

Волхова так и подмывало вмешаться и спросить у девчушки: в курсе ли она, что потеря молочных зубов, это норма? Но он сдержался, решив досмотреть представление до конца, благо никакой угрозы, кроме откровенного выноса мозга чайной ложечкой для подопечного не было. На умоляющий взгляд последнего Алекс почти не отреагировал, лишь прошептал одними губами: «Сам».

Меж тем монолог о вреде сладкого, перешёл в семиминутную (честное слово!), лекцию о правильном выборе зубных щеток и нитей по определенным характеристикам, которая велась абсолютно безапелляционным тоном преподавателя, как минимум, Гарварда. Причём лектора ничуть не смущало ни наличие многочисленных зевак, уже откровенно косившихся на забавную парочку, ни оторопевший вид жертвы.

Относительная помощь пришла к Поттеру как раз, когда девочка хотела перейти к описанию ущербности тех, кто пренебрегает уходом за полостью рта с раннего возраста. Кстати, именно в тот момент Гарри наконец-то впервые проявил какие-то эмоции — парень начал закипать. Он прикрыл глаза, шумно втянул воздух, явно готовясь высказать всё, что думает о дантистах и их потомках, а возможно и более дальних родственниках. Волхов удовлетворенно заметил, что палочку он не достал — всё под контролем!

— Миона! Нельзя докучать незнакомым людям! Это невежливо, — молодую брюнетку в бежевом летнем платье с небольшой коричневой сумочкой, целенаправленно идущую в их сторону Алекс заметил достаточно давно, чтобы тоже подойти к детям ближе. Ситуация изменилась и теперь нельзя было допустить чтобы окружающие посчитали будто мальчик здесь один. — Ты ведь снова забыла представиться, да?

— Ну мама!

Лёгкой укоризны в голосе с лихвой хватило на то, чтобы всезнающий доктор мгновенно превратился в смущенную маленькую девочку. Весьма забавная метаморфоза.

На Поттера слова женщины тоже произвели впечатление, причём довольно неожиданное: мальчишка как-то неестественно дернулся, закашлялся, чуть не поперхнувшись при шумном выдохе, а глаза у него стали едва ли не с блюдца размером. Волхов не впервые видел нечто подобное от Гарри. Такое случалось уже дважды. Оба раза это было в Косом и в обоих случаях мальчишка так реагировал на волшебников, как-то связанных с его родителями: на огненно-рыжую чету Уизли с одним из старших сыновей (то ли Чарльзом, то ли Персивалем), которых он заметил, глядя в окно кафе Фортескью, и Люциуса Малфоя, направляющегося в банк. Но тут-то обычные люди. Странно.

— Ох, как всегда, — женщина потрепала дочь по голове, ещё больше взъерошив непослушные волосы, и мило улыбнувшись обратилась к Алексу. — Простите, пожалуйста, за беспокойство!

— Ну что вы, какое беспокойство? — в отзеркаленную улыбку Волхов вложил столько сочувствия, что его можно было нарезать ломтями. — У вас совершенно чудесный ребёнок. Правда, Гарри?

Удивительно, но вопроса хватило, чтобы вывести подопечного из откровенного ступора. Да ещё как! Сперва Гарри часто-часто закивал китайским болванчиком мол «да-да, прекрасный ребёнок, тут и спорить не о чём», но уже в следующее мгновение почему-то со словами «…никогда не женюсь», чуть ли не силой всучил девчонке абсолютно нетронутое (будь она внимательнее, коль уж следила — заметила бы), лакомство. Затем цапнул Волхова за рукав сорочки и, не дав никому толком среагировать, бегом понёсся к воротам, утаскивая наставника за собой. Остановился мальчишка только возле красной телефонной будки на противоположной от зоопарка стороне улицы Принца Альберта.

Хоть мальчишка и бежал, но его дыхание ничуть не сбилось, лишь немного участившись. Это было хорошо. Тренировки работали. Поттер к поступлению в Хогвартс будет выносливее сверстников, и сильнее. Сильнее не физически, а, именно за счёт выносливости, магически. Да чего уж там?! Гарри будет не по зубам и третьекурснику, любому. Алекс усмехнулся своим мыслям. Он эгоист и безответственный повеса, хоть и один из лучших выпускников «Аркаимской академии» за всю историю, радуется за совершенно чужого ребёнка. Отец точно не поверит.