Один из сотрудников научно-криминалистической службы, одетый в белый защитный комбинезон, фотографировал надпись на стене с разных ракурсов.

– Девяносто четыре слеш семьсот тридцать два, – негромко прочел Андер.

Полицейский обернулся, держа в руках камеру, и кивнул ему в знак приветствия.

– Да, инспектор. Запах аэрозоля еще не выветрился. Граффити совсем свежее.

Мужчина заметил, что потеки краски на земле еще оставались влажными.

– Креспо!

Всего в пяти метрах от него у подножия ведущей к реке лестницы стоял судмедэксперт Хавьер Гамбоа и жестом звал Андера к себе. Он проводил осмотр тела.

Андера охватило внутреннее напряжение – та самая реакция тела, что иногда предупреждала его о неминуемой опасности или, как сейчас, о присутствии смерти. Она срабатывала каждый раз, когда он ступал на место преступления. Опыт не мог отключить эту биологическую тревогу, но давал инструменты, чтобы сдерживать ее.

Полицейский глубоко вдохнул, кивнул Гамбоа и, преодолев мостки, спустился на пару ступенек ниже. У основания неработающего зеленого фонарного столба лежал обнаженный от пояса и выше труп женщины. Чудовищным образом изуродованное тело, обращенное в сторону Сорросы, было залито кровью.

– Убита просто со зверской жестокостью, – сказал эксперт, настраивая зонд, чтобы измерить температуру печени жертвы.

– Это точно. – Андер присел на корточки у ног убитой, достал карманный фонарик и посветил на раны жертвы. Кровь уже засохла и почернела. – Кто-то постарался на славу. Есть данные о времени смерти?

– Навскидку я бы сказал, что жертва скончалась примерно сутки назад, – произнес Гамбоа, почесав подбородок костяшкой пальца в перчатке. – Трупное охлаждение это подтверждает. И смотри сюда. – Он слегка наклонил тело, чтобы показать спину. – Трупные пятна. Первые часы после убийства она пролежала на спине. Смерть наступила вчера, где-то между четырьмя и шестью часами утра.

– Есть предположения, от чего она умерла?

Креспо поднялся и бегло записал в блокнот информацию, которой поделился судмедэксперт. Тот лишь пожал плечами.

– Придется дождаться результатов вскрытия. Взгляни сюда. – Он коснулся шеи жертвы. – Есть следы удушения, но не могу утверждать, что оно стало причиной смерти. По крайней мере, пока не проведу полную экспертизу.

Андер обрадовался, что судмедэкспертом по этому делу выбрали Хавьера Гамбоа. В Бискайе в Институте судебной медицины Страны Басков дежурили трое специалистов, однако он точно знал, что назначение Гамбоа не было случайностью – за ним стояло взвешенное решение руководства. Он считался главной звездой института, человеком с огромным опытом в расследовании убийств. По той же причине Торрес обошел остальных инспекторов и поручил вести уголовное дело именно ему, Андеру.

– Кровь жертвы свернулась. Вокруг ни следа брызг. – Креспо указал на бетонный пол причала.

Куртка, которая все сильнее промокала под непрекращающимся дождем, прилипла к телу, но он почти этого не ощущал. Его зеленые глаза были прикованы к месту преступления, дыхание сбилось от напряжения. До прихода судьи ему предстояло зафиксировать каждую мелочь. Именно детали – порой самые незначительные – часто становились ключом к разгадке преступления.

– Похоже, по какой-то причине труп привезли сюда и оставили, – сказал Андер.

Хавьер снял очки и вытер их маленькой салфеткой, которую достал из кармана комбинезона. Однако через секунду они снова были все в воде.

– Согласен с этой гипотезой. Помнишь о трупных пятнах? Так вот, эта женщина умерла не в Олабеаге. – Гамбоа посмотрел на инспектора сквозь мокрые линзы.

– По крайней мере, не на этом причале, – кивнул тот.

На пасмурном небо Бильбао изредка появлялись небольшие ясные пятна, которые с рассветом превратились в голубоватые оазисы, готовые вот-вот раствориться в черноте небосвода. Северный ветер задул с новой силой, заставляя всех находившихся на причале ежиться от холода.

– Когда примерно будут готовы предварительные результаты вскрытия?

– Скорее всего, завтра или послезавтра, – подумав, ответил Гамбоа. – Но полный отчет все равно будет не раньше субботы. Мне самому надо дождаться результатов токсикологического анализа жидкостей и тканей. Зайди ко мне через пару дней.

Эксперт склонился над телом и заглянул в рот жертвы. У женщины отсутствовали нос и губы, из-за чего ее лицо приобрело жуткое, гротескное выражение и напоминало обнаженный череп, лишенный человеческих черт.

– Здесь что-то есть. – Он осторожно раздвинул челюсти и пинцетом извлек нечто, на первый взгляд показавшееся свернутым листком бумаги. Отложив его в сторону, Гамбоа продолжил осмотр. – Боже мой! – Он в ужасе повернулся к инспектору. – Ей еще и язык отрезали.

Андер нахмурился, записывая новую информацию. Он взял листок, который протянул ему судмедэксперт, развернул его и поместил в пластиковый пакет для улик.

– «Так скверно и презрительно мы друг с другом обращаемся. Н9».

Креспо перевернул пакет, чтобы повнимательнее изучить записку.

– На бумаге нет следов крови – положили уже после смерти. Похоже, текст просто напечатали. – Он сунул пакет в карман куртки. – Отправлю на экспертизу.

– Хорошо, – ответил Хавьер, поднимаясь. Несмотря на внушительную комплекцию (его рост составлял метр девяносто, почти на десять сантиметров больше, чем у Андера), его движения были плавны, а манеры деликатны. Ни грамма неуклюжести.

Он провел рукой по аккуратно подстриженной бороде, чтобы стряхнуть воду.

– Я здесь закончил. Как только прибудет дежурный судья и разрешит убрать тело, я упакую его и отправлю в морг.

Инспектор кивнул. Это была стандартная процедура. Ему слишком часто приходилось бывать свидетелем этой зловещей карусели событий, которая тем не менее не переставала вызывать в нем тревогу и сдерживаемую ярость. Убийцы обрывали жизни, а сами продолжали жить как ни в чем не бывало. Они превращались в безжалостных палачей, уверовавших, что они боги, которым дано решать, кому ходить по этой земле, а кому нет. Кто-то должен был восстановить честь жертв, выяснить правду и добиться справедливости для каждой угасшей души.

Стоя у фонаря, Андер взглянул на противоположный берег реки. По ту сторону острова Сорросаурре, в районе Ибарреколанды, находился его участок.

Дождь и ветер усилились. Несколько сотрудников поспешили натянуть небольшой тент над телом. Андер отошел в сторону и вместе с Гамбоа направился под навес причала. Специалисты научно-криминалистической службы сосредоточились у стены: искали отпечатки и собирали образцы аэрозольной краски. Их работа была кропотливой, они продвигались медленно, стараясь не упустить ни одной детали. Каждый сантиметр места преступления находился под пристальным вниманием опытных глаз.

– Будет нелегко найти здесь что-то существенное, – заметил Гамбоа, угадывая ход мыслей инспектора.

– Пожалуй, – вздохнул Андер.

В этот самый