В салоне было пусто.

3

1 сентября, воскресенье

В начале пятого детектив-суперинтендант Рой Грейс – в джинсах, футболке и легкой куртке, как и положено в выходной день, – остановил свою двухместную «альфу-ромео» на почти пустой парковке у проселочной дороги, ведущей к тюрьме Форд в Западном Суссексе. Он нарочно приехал сюда в воскресенье, чтобы встреча выглядела неформальной, и комендант, с которым Грейс был на короткой ноге, пообещал, что его визит не станут заносить в журнал посещений. Грейс подозревал, что у него появятся очень весомые причины, по которым начальнику – помощнику главного констебля Кассиану Пью – не следует знать об этой поездке и расспрашивать о ее целях, что тот непременно сделал бы, случись Грейсу засветиться в Форде в рабочее время.

Посещая тюрьму, сотрудники полиции по большей части чувствуют себя неуютно, поскольку знают: если начнется бунт, они станут первой мишенью для заключенных. И не важно, как ты одет, – у тебя на лбу написано, что ты коп. Эта работа пропитывает кожу, как дешевый лосьон после бритья. Любой преступник почует тебя за версту. Фараон. Легавый. Ищейка. Мусор.

Рой Грейс приехал сюда из любопытства. Не так давно он получил написанное от руки письмо разжалованного коллеги, детектива-сержанта уголовной полиции Гая Батчелора.

Рой,

надеюсь, у тебя все в порядке. Новостей у меня нет, разве что назначили слушание по апелляции, чтобы пересмотреть срок моего заключения. Другие сидельцы относятся ко мне не так плохо, как я боялся. Во всяком случае, пока.

Я пишу, потому что, похоже, выяснил кое-что любопытное о нашем общем друге. Имен не называю, ведь все эти письма просматриваются, но я помню, что тебя интересовала та скамья в церкви. Может, смогу тебе помочь. Приезжай, обещаю, что путешествие будет ненапрасным.

Наилучшие пожелания тебе и команде, скучаю по вам.

Гай

В письме содержался шифр, разгаданный женой Грейса, Клио. В прошлом церковную скамью называли словом «пью». То есть речь о большом начальнике. Блестяще.

Без малого два года Кассиан Пью, помощник главного констебля и непосредственный начальник Грейса, отравлял ему жизнь – настолько, что Грейс всерьез подумывал перейти из полиции Суссекса на должность коммандера[2] в столичной полиции, просто чтобы отделаться от этого гнусного мерзавца.

Терзаемый дурным предчувствием, он открыл водительскую дверцу и вышел в бескрайнее и безмолвное пространство под небом цвета рыбьей чешуи. Казалось, небеса разделяли его опасения. И еще, как подсказывал Грейсу некоторый опыт мореходства, предвещали дождь. Начнется через несколько часов, но пока что день оставался теплым. Шагая по парковке и переходя дорогу, за которой располагались несколько одноэтажных зданий, Грейс думал, что если бы не высокая ограда из сетки-рабицы, это место вполне могло бы сойти за базу отдыха.

В Британии мужские тюрьмы делятся на категории от «A» до «D». «А» – тюрьма особого режима, где содержатся буйные и опасные преступники, к примеру террористы и серийные убийцы, представляющие наибольшую угрозу для общества, полиции и национальной безопасности. «B» – строгий режим для тех, кто менее опасен, а также местных преступников и приговоренных к длительным срокам. «C» – исправительные тюрьмы общего режима, где заключенные приобретают трудовые навыки, которыми смогут пользоваться после освобождения. «D», подобно этой, – колонии, где содержатся нарушители, представляющие минимальную опасность. По большей части «белые воротнички», но также заключенные, чей срок близится к концу, если комиссия сочтет, что те перевоспитались и готовы к воссоединению с обществом.

Однако Грейс сунул удостоверение под стеклянный экран поста охраны с тем же тяжелым чувством, какое испытывал при входе в любую тюрьму. Серьезная женщина по ту сторону стекла невозмутимо изучила его внешность, после чего положила удостоверение в серый поддон и выдвинула его, возвращая документ владельцу.

– Прошу оставить телефон и ценные вещи в одном из шкафчиков у вас за спиной, детектив-суперинтендант.

Эти слова сопровождались легчайшим кивком – мол, признаю, что мы заодно.

Рой повиновался. Расставшись с удостоверением и телефоном – единственной ниточкой, связывающей его с внешним миром, – он незамедлительно почувствовал себя голым. Замкнув шкафчик, он прошел в электроприводную дверь, и та сразу же закрылась у него за спиной, будто шлюз космического корабля.

В бульварных газетах регулярно мелькают громкие заголовки о том, как славно живется в английских тюрьмах, но Грейс мог поспорить, что ни один редактор ни разу не ночевал в «Санатории Ее Величества».

Сам он тоже не провел за решеткой ни одной ночи, но говорил с обладателями такого опыта – и никогда не слышал, чтобы подобные ночевки напоминали приятную вечеринку. Во многих тюрьмах, к примеру в суссекском пенитенциарном центре строгого режима в городе Льюисе, есть блоки, где заключенных держат в двухместных камерах с голым унитазом за пластиковой шторкой, находящимся в трех футах от лица бедолаги, которому досталась нижняя койка. А подушки там тверже железобетонных блоков.

По крайней мере, здесь, в Форде, у каждого сидельца имелась своя камера – тесная, но вполне приличная.

Через пару минут открылась вторая дверь, и полицейский со связкой ключей на поясе приветствовал Грейса дружеской улыбкой и протянутой рукой:

– Детектив-суперинтендант Грейс! Не знаю, помните ли вы меня, но пару лет назад мы встречались в тюрьме Льюиса.

Рой Грейс, обладавший едва ли не фотографической памятью на имена и лица, внимательно посмотрел на офицера. Сутулый, с коротко стриженными седыми волосами…

– Эндрю Кемпсон?

– Что ж, я впечатлен! – (Рой пожал плечами.) – Рад новой встрече, сэр. Комендант решил, что лучше вам прийти, когда закончатся часы посещения. С бывшим сержантом встретитесь наедине, в комнате для допросов, без видеокамер. Комендант в курсе, что вам передадут какие-то улики.

Приятно было видеть, что в отличие от многих надзирателей Кемпсон, похоже, относится к своим подопечным не без уважения. Рой Грейс проследовал за ним по широкому внутреннему двору под открытым небом. Они миновали ряд быстросборных одноэтажных зданий, близ которых ошивались люди: одни понурые и поверженные, на каких Грейс насмотрелся в разных тюрьмах, а другие, напротив, бодрые и целеустремленные. Один – с граблями и мешком для мусора – выглядел так, будто был счастлив заниматься полезным делом.

Наконец Кемпсон привел Грейса в просторное помещение, напоминавшее читальный зал убогой общественной библиотеки. За голыми столами над книгами и газетами сидели заключенные; на стеллажах стояли по большей части детективные романы. Среди них Грейс заметил несколько томиков Мартины Коул, Иэна Рэнкина и Кимберли Чамберс. Следом за Кемпсоном он пересек