– Решение американского суда, который рассмотрел мою жалобу и постановил, что наш с тобой брак до сих пор считается действительным.

Миронов скрипуче рассмеялся.

– Варя, ты слишком давно не жила в России, поэтому, возможно, не совсем правильно понимаешь существующие реалии. В силу, мягко скажем, непростых взаимоотношений между нашими странами на эту бумагу здесь никто даже не посмотрит.

– Ты ошибаешься. – Варя мило улыбнулась и спрятала документ обратно в папку. – Между Россией и США, несмотря на все геополитические проблемы, о которых я, разумеется, наслышана, не надо считать меня за глупую курицу, до сих пор действует договор о взаимной помощи по гражданским делам. Так что все решения американского суда должны быть исполнены в России. В том числе и это.

Она достала и протянула Миронову еще одну бумагу, которую тот послушно взял. Это был исполнительный лист о взыскании средств на оплату долгов по ипотеке по иску «Первого национального банка Массачусетса» с супруга В. А. Мироновой, Виталия Миронова, проживающего в России. Он мельком посмотрел на цифру. Не такая и большая.

Он вчитался внимательнее. В собственности Варвары, пусть и в залоге у банка, находилась квартирка в шестьдесят квадратных метров с одной спальней и одной ванной, в районе, весьма далеком от открыточных видов на океан. Куплена она была восемь лет назад по цене в семь тысяч долларов за квадратный метр, то есть за четыреста двадцать тысяч долларов.

Пятьдесят тысяч Варвара внесла при покупке наличными, оформив кредит в триста семьдесят тысяч долларов. Из этой суммы все восемь лет она исправно платила лишь проценты, уменьшив тело долга лишь на семьдесят пять тысяч. Кредит в банке взяла она на пятнадцать лет, и просрочка на данный момент составляла сто тридцать пять тысяч долларов. Ощутимо, но не смертельно.

Миронов спокойно вернул бумагу Варваре.

– Ну, если ты не присутствовала при разводе, то я не присутствовал при оформлении твоего кредита, – хладнокровно сказал он. – И согласия на него не давал. Но даже если все так, как ты говоришь, то я по закону обязан выплатить свою половину долга, то есть сто тысяч долларов. Но я готов закрыть твой долг полностью, если ты согласишься пройти официальную процедуру развода в России и подписать соглашение, что не претендуешь на все остальное мое имущество.

– Ага. Нашел дуру, – возмутилась Варя. – Ты думаешь, я не знаю, что когда ты разводился со своей зразой-заразой Мариной, то выплатил ей намного больше?

– С Мариной мы всегда были друзья и компаньоны. – Миронов против воли почувствовал, как в нем поднимается злость. – Мы с ней вместе начинали с нуля строить богатую и красивую жизнь. Она не сбежала от меня, нищего и замотанного, как сделала ты. Не говоря уже о том, что первые деньги на бизнес мне дал ее отец. Так что все, что она получила, заслуженно.

– То есть я виновата в том, что у меня не было папочки-академика?

– Да я вообще понятия не имею, кто был твой папочка. Я даже мать твою видел один раз, на нашей свадьбе. Скажи, ты хотя бы с ней встречалась после того, как в Америку уехала?

– Не твое дело! – огрызнулась Варя. – Отец умер вскоре после того, как я уехала. А мать жива. Вот получу твои деньги и перевезу ее сюда, к себе. Понял?

– Варя, чего ты хочешь?

– Я хочу развод. И справедливую дележку всего твоего имущества. У меня вот, по папочкам разложено все, чем ты владеешь. – На этот раз папка полетела Миронову в лицо. – Я хочу этот дом, городскую квартиру можешь оставить себе. Хочу твою машину и половину доли в твоей фирме. Включая ту клинику, которая с какого-то перепугу досталась этой зразе-заразе. Она не была твоей законной женой, так что все, что ей досталось, я отсужу обратно.

– Попробуй. – Виталий встал, давая понять, что разговор окончен. – Я в последний раз предлагаю тебе решить дело миром. Ты даешь мне развод, я закрываю твой американский ипотечный кредит, и ты убираешься обратно за океан. Из страны. И из моей жизни. Если нет, то ты встретишься в суде с моими юристами, которые на раз-два докажут, что ты бросила меня двадцать лет назад и все эти годы не вела со мной общего хозяйства, так что не имеешь права ни на копейку моих денег. Можешь подумать до завтра. Всего хорошего.

Он пошел к выходу, но Варя его остановила:

– Подожди. Ты не понимаешь, мне мало выплаты моего кредита.

– Почему же?

– Потому что… мне еще нужны деньги, чтобы заплатить тем людям, которые помогли мне приехать сюда. Они купили мне билет и дали денег на первое время. У меня же тут совершенно ничего нет. Все эти оплаты юристов в суде штата Массачусетс… Я подписала бумагу, что расплачусь за их услуги.

– И сколько ты должна?

– Я точно не знаю. Много.

– Зато я знаю. Восемьдесят процентов от того, что тебе удастся отсудить у меня.

– Откуда… Откуда ты это знаешь?

– Господи, Варька. Ну нельзя же настолько остановиться в развитии, что не понимать простейших вещей. Ты думаешь, ты одна такая? Да тебя развели, как до этого еще с полсотни таких же наивных и жадных идиоток. Вот только вынужден разочаровать и тебя, и тех, кто тебя нашел. С меня вы не вытянете ни копейки. Разумеется, сверх того, что я тебе только что предложил. Все, думай, я поехал.

С порога он обернулся.

– И да, можешь сидеть в этой крепости, сколько тебе заблагорассудится. Я ею совершенно не дорожу.

От Вари Миронов прямиком поехал к Таганцеву. Дорога опять заняла полтора часа, и он проклял все на свете. Костя ждал его в своем рабочем кабинете на Петровке.

– Ну, что? – с нетерпением спросил он.

Миронов вытащил из кармана маленький портативный диктофон.

– На, послушай на досуге.

– Ты что, разговор записал? – восхитился Таганцев.

– Разумеется. Я же не знаю, что у Варвары на уме. Заявила бы потом, что я на нее напал, или изнасиловал, или претендовал на восстановление своих супружеских прав. Так что лучше подстраховаться. Но мы с тобой не ошиблись. Она действует не сама по себе. За Варварой стоят люди, взявшие ее в оборот и заставившие подписать обязательства. Она теперь в долгах как в шелках. Даже жалко немного ее, идиотку. В Америке с такими кредитными и долговыми обязательствами она даже дышать сможет через раз. И прекрасно это понимает, так что они ее заставят держать оборону до последнего.

– И что будешь делать?

– Подавать в суд на развод первым.