– Умоляю вас, не бросайте меня. Я не вынесу этого. Я покончу с собой.

Она погладила его по пепельным волосам движением, в котором сочувствие и нежность соединялись со страхом.

– Встаньте же, прошу вас.

Он поднялся. По его исхудавшим щекам все еще текли слезы.

– Подождите меня здесь, – решилась она. – Я быстро.

* * *

Кабинет мсье Валькура располагался на первом этаже. Подойдя к двери, Жанна нашла ее закрытой – это означало, что отец погружен в работу. По незыблемому правилу его не следовало беспокоить, разве только в срочных случаях, но она рассудила, что сейчас ситуация позволяет ослушаться приказа, и постучала.

Надменный голос мсье Валькура рявкнул:

– Только если что-нибудь важное!

Открыв дверь, она прошла несколько шагов по комнате – к длинному столу темного дерева, заваленному папками, с выдвижными деревянными ящичками и металлическими скоросшивателями. По оконному стеклу струились капли дождя, отбрасывая на стены комнаты, оклеенные обоями в серебристо-золотую полоску, серо-зеленые отблески.

Напряженное лицо мсье Валькура разгладилось, едва он узнал Жанну. Он сразу заметил, как она взволнована.

– Жанна, что с тобой?

Вся красная от смущения, она объяснила ему, что в гостиной ждет Шарль Левассёр и зачем он явился. Нотариус воспринял новость с негодованием.

– Да черт же возьми! Этот молодой человек набрался наглости и совсем спятил! Осмелиться просить тебя выйти за него, притом что он даже не закончил учиться и не имеет средств основать семейный очаг!

– Он на последнем курсе изучения медицины, – вполголоса сказала Жанна. – Весной он получит диплом.

Удивлению мсье Валькура не было предела.

– Ты хочешь за него выйти?

Она, сама не замечая, скрестила руки, в движении, очень напоминавшем мольбу.

– Я дала ему свое согласие.

– Не посоветовавшись со мной?

– Я говорю сейчас…

– Ставя меня перед свершившимся фактом! – перебил он. – Как бы то ни было, ты еще слишком молода для замужества.

Доводы отца возымели лишь одно действие – оживили ту привязанность, какую она испытывала к Шарлю. Можно было бы сказать, что дух противоречия подстегнул ее стремление настоять на своем.

– Мне восемнадцать лет.

– Позволь тебе напомнить, что возраст совершеннолетия – это двадцать один год.

– Перестаньте обращаться со мной как с ребенком!

Мсье Валькур смягчился.

– Ты уверена в своих чувствах к нему?

Жанна колебалась. Умоляющие глаза Шарля, его щеки, мокрые от слез, его руки, обхватившие ее колени…

– Он нуждается во мне.

– Скажи уж лучше, ему нужно твое приданое! – воскликнул ее отец.

Жанна отпрянула, будто получила пощечину. Увидев, как лицо дочери страдальчески скривилось, мсье Валькур встал и подошел к ней.

– Прости меня. Я совсем не хотел причинять тебе боль.

Она отвернулась и демонстративно скрестила руки.

– Я хочу просто открыть тебе глаза, – продолжал он. – Этот человек не внушает мне доверия.

– Вы в нем ошибаетесь! Он работает не покладая рук, чтобы стать врачом. Его даже приняли интерном в престижную больницу!

Сама того не заметив, она повторила почти слово в слово крик души Шарля. Мсье Валькур посмотрел на дочь, морщинка беспокойства пробежала по его лбу с высокими залысинами.

– Я не стану препятствовать твоим желаниям, Жанна. Хочешь за него замуж – будет тебе мое благословение, но только при одном условии: вы подождете годик. Он как раз откроет свой кабинет для приема, уже поработав интерном. Если после этого срока ты не изменишь своих планов и он не утратит своего положения – что ж, вы поженитесь.

Молодая женщина бросилась в объятия отца, в глубине души испытывая облегчение от задержки, которую он потребовал. Эта передышка, несомненно, позволит ей распутать клубок своих чувств.

XXVI

Шарль метался, точно лев в клетке, когда Жанна наконец вернулась в гостиную.

– Так что же? – спросил он, пылая от нетерпения.

Молодая женщина посвятила его в решение отца, Шарль был совершенно уничтожен.

– Год! Да ведь это целая вечность!

Жанну взволновала горячность, с которой он это произнес.

– Вот увидите, он пройдет быстро.

– Вы пресытитесь мною. Ваш отец хорошо все рассчитал! – бросил он ей с горечью.

– Я не из тех, кто играет в такие игры, – возмущенно возразила она.

Искренность девушки не вызывала ни малейших сомнений. Шарль движением, полным нежности, слегка коснулся ее щеки.

– Простите мою нетерпеливость. Я люблю вас, Жанна. Люблю больше, чем вы можете себе представить. Это придаст мне отваги ждать вас.

В этот миг он и сам верил, будто испытывает любовь, тогда как на самом деле, неспособный к самоанализу, путал любовь с благодарностью.

Он приблизился и поцеловал ее. В это время в комнату неожиданно вошла мадам Августа – она внесла поднос с чайником, двумя чашечками и булочками. Она бросила на молодого человека грозный взгляд.

– Кот за дверь, мышки в пляс, – пробурчала она, ставя поднос на кофейный столик.

В этот миг распахнулась входная дверь. В дом вошли промокшие до нитки мадам Валькур и Изабель – обе в шляпках и кружевных перчатках.

– Уф, какой дождь! – воскликнула мадам Валькур.

Она заметила молодого человека.

– Мсье Левассёр! Каким добрым ветром вас занесло к нам? – добавила она, быстро скользнув по Жанне понимающим взглядом.

Шарль обворожительно улыбнулся ей:

– Добрый день, мадам Валькур. Это платье так идет вам, восхитительно.

Мать Жанны улыбнулась, польщенная.

– Ну кто бы еще, кроме вас, сделал мне комплимент в этом доме!

Изабель робко стояла в сторонке. Шарль обратился и к ней:

– И вы, мадемуазель Валькур, всегда так очаровательны.

Молодая девица стала совсем пунцовой.

– А я хочу объявить вам важную новость, – сказал он. – Мы с Жанной поженимся.

Жанне стало неловко. Шарль не упомянул ни словом, что отец потребовал годового срока ожидания, но она заключила, что такая интерпретация щадит его самолюбие.

– Мы с папой порешили годик подождать, пока Шарль закончит учиться и получит право практиковать, – добавила она.

Молодой человек закусил губы, недовольный тем, что его поправили. Мадам Валькур зааплодировала – руки ее по-прежнему были в перчатках.

– Мои поздравления! Очень рада за вас обоих.

Изабель улизнула, пробормотав смущенное извинение и получив в ответ озадаченный взгляд матери.

– Прошу вас о снисхождении, – сказала та поклоннику своей дочери. – Иза уже некоторое время ходит какая-то хмурая.

Жанна задумчиво слушала, как шаги сестры по лестнице стучат все тише и тише. На сей раз она была уверена, что Иза увлечена Шарлем; только этим могло объясняться ее скверное настроение. Которое, несомненно, пройдет – но ведь она такая романтичная и страстная натура!

Когда Шарль ушел, а все семейство расселось за столом поужинать, Изабель отвечала на все односложно, лишь рассеянно поклевывая что-то со своей тарелки. Мсье Валькур краем глаза наблюдал за ней, не