Голему потребовалось всего несколько минут жестокости, чтобы выведать и то, и другое. Оставив Гесснер умирать, он получил нужную информацию... и её личную RFID-карту.

К несчастью, позже он обнаружил, что учёная сумела утаить одну важную деталь: самой карты недостаточно для доступа.

Поражённый и измотанный, Голем брёл через темноту домой, с бесполезной картой в кармане. Однако по пути к нему пришло решение его проблемы. Чем больше он обдумывал план, тем больше в нём крепла уверенность. К рассвету у него не осталось сомнений.

Мне нужен второй предмет.

К счастью, Голем точно знал, где этот предмет находится в данный момент — в частной лаборатории Гесснер, высоко на холме с видом на город.

"Бастьян у Божих мук", — сказал он, садясь в такси. — Вёзэтэ мя КПодéбраду."

ГЛАВА 22

Лейтенант Павел чувствовал сардоническое удовольствие, зная, что напугал Роберта Лэнгдона настолько, что тот даже отказался от посещения туалета. Американец теперь сидел на диване, безучастно уставившись в пространство.

Пистолет, приставленный к виску, здорово прочищает мысли.

Частично из вредности Павел зашел за угол, прошел по коридору в туалет. Намеренно оставив дверь распахнутой, чтобы Лэнгдон мог слышать, он громко справил нужду и спустил воду.

Выходя из туалета, Павел увидел, как Яначек поворачивает за угол в коридор.

— Пойду перекурю, — сказал капитан.

Павел проработал с Яначек достаточно долго, чтобы знать — капитан курил где ему вздумается. Скорее всего, он собирался сделать приватный звонок. С Яначеком их всегда было немало.

— Команда подрывников прибудет через тридцать минут, — сказал Яначек, — чтобы вскрыть это.Он указал на стальной портал, защищавший лестницу в лабораторию.

Один контролируемый взрыв, согласился Павел, осматривая дверь. И нижний уровень будет доступен.

Разбитая дверная коробка по-прежнему лежала у входа в лабораторию как сигнал тревоги, но Павел чувствовал — сегодня никто не выйдет отсюда по своей воле. Они уже ослушались прямого приказа капитана Яначека… а это оставляло им весьма мало вариантов.

— Я буду ждать команду снаружи, — сказал Яначек. — Оставайся здесь и следи, чтобы никто не вышел из лаборатории. И не спускай глаз с Лэнгдона.

Павел щелкнул каблуками. Так точно.

Уже почти пять лет Павел был правой рукой Яначека. Менее известно в полиции было то, что Павел приходился Олдржиху Яначеку племянником. Когда Павлу было всего девять, его отец погиб в нелепой аварии — его сбил турист на мотоцикле. Когда мать Павла погрузилась в алкогольный кошмар с побоями, мальчик стал жить на улицах, зарабатывая мелкими кражами и вымогая у местных лавочников деньги "за защиту".

В девятнадцать лет, когда Павел был арестован, матери нигде не могли найти, и ее старший брат Олдржих вступился за почти незнакомого племянника. Подающий надежды офицер УЗСИ, Яначек впечатлился дерзостью и изобретательностью Павла и предложил ему простой выбор:Отправляйся в тюрьму и проведешь жизнь с преступниками… или пройдешь подготовку в УЗСИ, а я покажу тебе, как их ловить.

Это была суровая любовь, но выбор оказался простым. Павел упорно работал, став достойным служителем закона. Несмотря на скромные успехи в обучении, Павел быстро поднимался по служебной лестнице. Сейчас он уже лейтенант — необычно высокое звание для офицера младше тридцати — и обращался к дяде исключительно как к капитану Яначеку.

Я всем ему обязан,осознавал Павел. Яначек заменил ему погибшего отца, и молодой лейтенант боготворил бесстрашие и решимость командира.Иногда утверждение закона требует встать над законом.Капитан Яначек жил по этому принципу и часто доверял Павелу заметать следы, которые оставлял сам, выходя за рамки в расследованиях… как и сегодня утром.

Он знает: я защищу его до конца.

Павел стоял в холле и наблюдал, как капитан Яначек выходит из здания в заснеженный двор крепости — длинное прямоугольное пространство, огороженное невысокой каменной стеной для защиты посетителей от головокружительного обрыва. Прокладывая путь между кадками с вечнозелеными растениями, капитан сделал звонок и остановился в дальнем конце двора, глядя на пражские крыши.

Павел воспользовался моментом проверить сообщения, надеясь увидеть уведомление от нового приложения Dream Zone— виртуальной платформы знакомств, охватившей Европу. Он и представить не мог, что чаты с компьютерными женщинами удержат его внимание, но, как и многие мужчины, подсел на эротическую переписку, откровенные фото и фантазийные сценарии.

Одиннадцать уведомлений.

Он улыбнулся, радуясь возможности почитать в ожидании. С телефоном в руке Павел направился в атриум присматривать за Лэнгдоном, но, войдя, с удивлением обнаружил, что диван, на котором тот сидел, пуст. Он оглянулся по сторонам, прочесывая взглядом каждый угол. Вбежал в кабинет Гесснер, но и там никого не было.

Растерянность Павла быстро сменилась паникой. В отчаянии он носился по комнате, заглядывая за мебель.Куда, черт возьми, он делся?!

Роберт Лэнгдон будто растворился в воздухе.

Менее чем в двадцати футах Лэнгдон стоял недвижимо в затемненной нише за настенной скульптурой Пола Эванса. Оказавшись в одиночестве, он мгновенно вскочил с дивана, чтобы рассмотреть арт-объект ближе. Как он и предполагал, металлический стержень над композицией вовсе не был опорной скобой.

Это был направляющий рельс. Как у дорогущей амбарной двери.

Лэнгдон крепко ухватился за правый край скульптуры и толкнул влево. Массивная конструкция скользнула без усилий на высокоточных подшипниках. Как он и предполагал, за ней находился проем. Он быстро шагнул внутрь, и дверца на пружине бесшумно закрылась.

Теперь, когда глаза привыкли к полумраку, Лэнгдон слышал, как лейтенант Павел носится по холлу, громко ругаясь.

Ниша за скульптурой была столь же роскошно и лаконично оформлена — панели из ценных пород дерева, мраморная колонна с набором искусственных свечей. Их свет выхватывал матовую металлическую дверь.

Персональный лифт.

Это казалось куда более подходящим входом в небольшую лабораторию Гесснер, чем служебная лестница. Теперь Лэнгдон разглядел, что дверь лифта защищена светящейся клавиатурой.

Видимо, Гесснер не блефовала насчет хитроумного кода для своей лаборатории.

Осталось лишь выяснить, что это за код.

ГЛАВА 23

Джонасу Фокману доводилось переживать немало страшных моментов — прыжок из вертолёта без парашюта, едва не ставший роковым из-за коварного психопата, уклонение от пуль, летящих в него на крутой крыше. Но все эти сцены разыгрывались лишь на страницах триллеров, которые он редактировал.

Теперь страх был настоящим.

Дышать в мешке, натянутом на голову, становилось всё труднее, а руки были крепко связаны за спиной. Он лежал на жёстком металлическом полу машины, которая уже