— Гражданка…

— Ой, — перебила она, — видимо, я ввела вас в некоторое заблуждение. Это из-за неправильно употребленного термина. Нельзя сказать, что челюсти украли.

— А как можно сказать?

— В сущности, я сама их отдала.

Бросить трубку нельзя. Выругаться от души тоже нельзя. Капитан глянул во след уходящему догу. А если сделать что-нибудь незапрещенное, скажем, гавкнуть, как дог — негромко, но солидно?

— Гражданка, если вы сами отдали, то какого черта вам надо от милиции? — вежливо поинтересовался капитан.

— Выманили.

— Вы что — младенец?

— Товарищ Прищепкин, а разве у нас нет мошенников?

Дежурный понял, что силы его кончились — в конце концов, ворье и всякие мошенники идут по оперативной части, — и перевел связь на замнача уголовки.

— Майор Леденцов слушает.

— О, теперь майор…

— А кто был до сих пор? — поинтересовался Леденцов.

— Капитан Расщелин и лейтенант Гребешков.

— Ясно, что вы хотите?

— У меня пропала акулья челюсть в серебряной оправе. Это же раритет!

— Как вас звать?

— Светлана Венедиктовна.

— Светлана Венедиктовна, ваш адрес, пожалуйста. Мы приедем. Когда вы дома?

— Отлучаюсь только в магазин…

27

Выражение «человек на своем месте» относится не только к работе, но и к физическому его пребыванию в конкретной среде. Если высокий Голливуд в подобающем музею костюме смотрелся, то приземистый Челнок в скособоченном пиджаке выглядел среди картин и скульптур бомжем, ошибшимся адресом. Вдобавок, на ходу он разглядывал экспонаты и поэтому спотыкался, ни за что не задевая.

— Давненько не был в музее? — усмехнулся Голливуд.

— Первый раз.

Поплутав по залам, они нашли нужный, египетский. Удивило количество и разнообразие саркофагов. Громадные, средние и совсем маленькие: видимо, клались друг в друга по принципу матрешек. Челнок толкнул подельника:

— Гляди-ка, деревянный.

— Ну и что?

— Не сгнил.

— Забальзамирован.

В центре зала мрачно поблескивал стеклянный ящик. Голливуду показалось, что в нем лежит ширококостный скелет. Фантазия Челнока пошла дальше: увидел нечто высохшее, вроде потемневшей громадной воблы. Заметив их неподдельный интерес, подошла смотрительница зала. Поскольку народу почти не было, Голливуд ее услугой воспользовался:

— Скажите, пожалуйста, эта мумия чья?

— Принадлежит музею, — удивилась женщина.

— Вернее, мумия кого? — поправился Голливуд.

— Египетского жреца Па Ди Иста.

— Олигарха, — почтительно решил Челнок.

В сущности, скелет обтянутый коричневой кожей. Плоть усохла до костного состояния. Не глаза, а какие-то шарики. Темно-желтые зубы торчат. Вместо губ кожистая складочка. И Голливуд подумал о зигзагах людской психики: ну зачем какому-то коллекционеру держать в квартире такую пакость?

— Скажите, а она не разлагается?

— Ее смазывают специальным составом.

— Каким?

— Не знаю. Но при изготовлении мумий древние египтяне использовали смолу ливанского кедра.

— А если не ливанского? — решил поучаствовать в разговоре и Челнок.

— А какого?

— Например, сибирского.

— Не знаю.

— А если не кедра, а просто сосны?

— Господа, вы задаете профессиональные вопросы.

Голливуд прикидывал. Музей охраняется и вживую, и на сигнализации. Скорее всего, подключен каждый зал, в том числе и Египетский. Поскольку мумия штука редкая, то возможно, что этот стеклянный ящик тоже законтачен. И неизвестно, как она, мумия, себя поведет, когда до нее дотронешься: рассыплется в прах или схватит тебя за горло. Голливуд передернул плечами:

— А если ее разбинтовать?

— Молодой человек, разбинтованную мумию уже не восстановить.

Кража исключалась. В Египетском зале делать больше нечего. Но у Челнока имелись вопросы:

— Мумия засушена вместе с печенками-селезенками?

— Внутренности бальзамировались отдельно.

Насколько падал у Голливуда интерес к хищению мумии, настолько у смотрительницы рос интерес к ним. Челнок его подогрел:

— Украсть этого сушеного жреца не пытались?

Женщина помолчала, разглядывая их уже с подозрением. Особенно, выгоревший пиджак Челнока, который был усеян шерстяными комочками, словно его хозяин ежедневно катался по ковру.

— Украсть, молодой человек, не пробовали, но эксцессы бывали.

— Какие?

— Один посетитель решил мумию поскрести.

— Рассмеялась?

— Кто?

— Мумия.

— Почему она должна смеяться?

— От щекотки.

— Ее не щекотали, а скребли, чтобы получить так называемый «прах мумии». Очень ценится колдунами.

Голливуд толкнул приятеля, опасаясь, что испуганная женщина поднимет тревогу. Научиться бы спокойствию жреца Па Ди Иста. Тысячи лет не шелохнется. Впрочем, мухе в янтарной капле сотни тысяч лет. А ведь простейший способ получения мумии: залить тело расплавленным янтарем — и на тысячу лет.

— Извините, в музее продается тематическая литература? Например, по Египту? — спросил Голливуд.

— Что вас интересует конкретно?

— Пособие «Как изготовить мумию в домашних условиях».

28

После звонка пожилой женщины о раритете Леденцов чуть было не сорвался с места. Хищение, или что там, походило на квартирную кражу — могла возникнуть потребность в осмотре места происшествия. Нужен следователь. Но следствие о пропавших скрипке и сабле теперь ведет прокуратура, а уголовный розыск лишь ищет. Место происшествия осматривать следователю прокуратуры Рябинину. А где он? Следователи, как правило, пребывают в двух местах: у себя в кабинете или в тюрьме. Поздним вечером майор поймал Рябинина в третьем месте — у него дома. Договорились ехать утром.

Но следователь освободился в час дня, майор в два, поэтому приехали в три…

С лестничной площадки доносился непонятный шумок, словно там митинговали женщины. Оперативники поднялись: митинговали трое — пожилая и две молодых.

— Светлана Венедиктовна? — спросил пожилую Рябинин.

— Да, вот моя квартира.

— А я следователь прокуратуры Рябинин. Почему здесь топчетесь?

— Гляньте-ка на мою дверь! Сломан замок.

Рябинин, когда-то сдававший в университете экзамен по криминалистике и видевший сотни поврежденных запоров, на этом никаких особых следов визуально не приметил. Может быть, потому, что замок был непростым. Эксперт-криминалист, которого, как оказалось, следователь прихватил не зря, подтвердил:

— Умелец поработал. Испанский замок, тысячи комбинаций, вмонтировано устройство, которое уводит сверло в сторону.

— Что же не увело?

— Портативной дрелью просверлил насквозь.

Рябинин не понимал, зачем такой сложный замок на простенькой деревянной двери, которую можно снять с петель и вообще вышибить. Тогда уж ставили бы немецкую систему «Скунс», которая сперва просит удалиться, а затем распыляет слезоточивый газ.

— Светлана Венедиктовна, а вы где были?

— Часа на полтора вышла в магазин. Гляньте-ка в квартире…

Следственная бригада вошла. Распотрошена дамская сумочка, на столе сдвинуты все предметы, лампа переставлена в кресло, шкаф распахнут… Рябинин, привыкший к вспоротым диванам и выломанным дверцам, определил, что дотошного обыска не было. Поверхностный осмотр: так ищут деньги или драгоценности.

— Светлана Венедиктовна, что пропало?

— Вроде бы ничего, — удивилась она.

— А деньги?

— Все взяла в магазин, а сбережения на книжке.

— Где она?

— Вот, цела…

— Один к одному, — заметил Леденцов. — Подобная история вышла на квартире у гражданки со скрипкой.

Казалось бы, что можно придумать разнообразнее человеческих отношений и уголовной практики? Ан