Жанна играла тогда «Серенаду» Шуберта, и выступление принесло ей овацию слушателей. Был среди них один нескладный молодой человек, он вышел из толпы и бросил прямо на сцену несколько роз. Она заметила взгляд его светло-голубых глаз на изможденном лице, и это взволновало ее. После представления он зашел за кулисы и долго и красноречиво говорил о ее таланте пианистки, необыкновенной чувствительности, об уникальном даре вызывать изысканные чувства простым прикосновением пальцев к клавиатуре.

Если сперва Жанну и насторожила его напряженность, то именно эта напряженность ее и обольстила. Однако мсье Валькур принял молодого человека весьма прохладно. В скверном мнении, которое он о нем составил, свою роль сыграла и его бедность; но особенно настраивали против него мужицкие манеры, на грани отсутствия воспитания. Жанна, придавшая вес словам отца, пыталась защищать его, объясняя его поведение трудным детством. Отец Шарля свел счеты с жизнью после того, как разорился; именно сам Шарль и обнаружил его мертвое тело. Что касалось матери – ей приходилось трудиться приходящей домработницей, чтобы в доме был хоть кусок хлеба, и она несколько лет назад умерла от рака. Мсье Валькур легким движением руки отмахнулся от этих аргументов: «Это не оправдывает его дурных манер. Твой Шарль Левассёр был скверно воспитан. И на этом точка». Напрасно она доказывала, что общение с нею смягчит его, что она сможет его изменить, – отец был непреклонен: «Мужчины не меняются, спроси у твоей матери».

Мадам Валькур всегда вставала на сторону дочери. «Сердцу не прикажешь, Эжен», – возражала она. И даже находила некоторое обаяние в резкой порывистости молодого человека, приписывая ее тяжелому семейному прошлому. Со временем мсье Валькур смирился с присутствием «молодого подающего надежды докторишки», как иногда со скрытой иронией называл его, но при этом был уверен, что в конце концов дочери он наскучит.

– Жанна!

Повелительный оклик Шарля вырвал ее из раздумий.

– Я прошу вас стать моей женой.

Молодая женщина стояла в крайнем ошеломлении. Хотя, в общем-то, в его объяснении в любви не было ничего необычного, если вспомнить, как часто они виделись с той их первой встречи, но какая-то часть ее существа отказывалась предполагать такую возможность, словно желая оставить их связь платонической так долго, как ей бы хотелось.

– Я не ожидала… Прошу вас, не сегодня, – пробормотала она. Щеки у нее горели. – Дайте мне немного времени…

– Если вы любите меня, как только что сказали, вам не достанет жестокости томить меня ожиданием ответа.

В лесу вдруг пробежала оранжевая молния. Лиса. Жанна чувствовала, как Шарль не сводит с нее взгляда голубых глаз; ей бы так хотелось сейчас уклониться от этого взгляда и сбежать, как эта лисичка.

– Да, я согласна, – сказала она едва слышным от волнения голосом.

Он вдруг склонился к ней и коснулся ее губ своими. Прикосновение обожгло ее. Затылком она почувствовала, как по всему ее телу пробежала дрожь; в ней слились наслаждение и дурное предчувствие.

XXIII

Обратно к машине шли в полном молчании. Шарль так вцепился в руку Жанны, словно боялся, что она сбежит от него. Выйдя на тропинку, они заметили фигуру мсье Ахилла. Молодой человек вдруг остановился.

– Сегодня я попрошу вашей руки у вашего отца, – проговорил он с торжественным видом.

– Сегодня?

Жанна почувствовала, как ее охватывает паника. Шарль взял ее двумя пальцами за подбородок – жестом, который хотел бы казаться нежным, но на деле выражал нетерпение.

– Разве вы уже не дали мне ваше согласие?

– Все это так скоро…

Ее поклонник поколебался, как будто испугавшись, что задержка, пусть даже такая короткая, заставит ее переменить мнение.

– Я приду повидать вашего отца завтра, после обеда.

Он проводил молодую женщину до автомобиля.

– До завтра, – сказал он, поклонившись.

Он удалялся по дороге. Жанна провожала его глазами, уже не зная – счастлива она или подавлена таким поворотом событий.

– Вы неважно себя чувствуете, мамзель Жанна?

От утешительного голоса слуги у нее на глазах выступили слезы.

– Все хорошо, мсье Ахилл.

Жанна поспешно залезла в авто, чтобы он не заметил ее смятения.

* * *

Изабель читала в гостиной, когда до нее донеслось урчание мотора. Она закрыла книгу, забыв вложить закладку, оставила ее на кофейном столике и бросилась к окну. «Форд» выруливал ко входу в гараж. Она вглядывалась, пытаясь понять, кто сидит в машине, но блики от солнечных лучей мешали ей рассмотреть пассажиров. Ей бы так хотелось, чтобы Шарль Левассёр был там. Ни за что на свете, никому, а уж тем более Жанне, она не призналась бы, что ее весьма привлекал этот мужчина с хищной кошачьей грацией, чьи голубые глаза, казалось, просверливают насквозь. Его грубые манеры, отнюдь не казавшиеся ей отталкивающими, казались ей признаком настоящей мужественности, и это ей очень нравилось. Любовь она представляла себе только по романам плаща и шпаги, от которых была без ума, и иногда ей было приятно представить себе молодого человека благородным дворянином или мушкетером, гарцующим на боевом коне, обнажающим шпагу и сражающимся в одиночестве против множества солдат ради своей дульсинеи. Пусть даже она сама сознавала наивность таких мечтаний – но все-таки предавалась им с наслаждением, к которому примешивалось смутное чувство вины.

Хлопнула входная дверь. Изабель бросила быстрый взгляд в зеркало над сервантом, легонько похлопала себя по щечкам, поправила упавший локон и вышла в гостиную, снова присев на диван, схватив книжку и раскрыв ее наугад. Подняв взгляд, она увидела в коридоре Жанну.

– Жажа!

Сестра пришла одна.

– Твой кавалер не с тобой?

Жанна, не желавшая обсуждать вопрос замужества с близняшкой, придумала предлог.

– Ему нужно готовиться к экзамену.

И она стремглав бросилась к лестнице, скрываясь от любопытства Изабель. Когда колокольчик прозвонил, зовя всех к ужину, она уже всячески старалась уклониться от настойчивых расспросов сестры и матери. По счастью, выведенный из терпения мсье Валькур наконец вмешался:

– Да отстаньте же наконец от бедной Жанны!

* * *

Прихорошившись у зеркала, Жанна вошла к себе в комнату, задернула шторы и принялась за книгу Стендаля «Красное и черное», начатую несколько дней назад. История любви мадам де Реналь, нежной мечтательной провинциалки, и Жюльена Сореля, молодого человека, пожираемого честолюбием и мечтами о величии, увлекала ее. Характер Сореля отчасти напоминал ей Шарля – обоих объединяла жажда успеха и общественного признания, но ее воздыхатель существовал в реальности. Он был из плоти и крови, без всякой литературной ширмы. Его признание, его быстрый и страстный поцелуй, его настойчивость в том, чтобы просить у отца ее руки, – о, какими они были