Софи презрительно усмехнулась:
– О, да брось, неужели я выгляжу как кто-то, кому нужны деньги? И избавь меня от этого лицемерного монолога. Я видела, как ты в магазине искала в холодильниках продукты с более свежими датами.
– А это, черт побери, тут при чем? Та бедная женщина и так натерпелась, а ты своими выдумками сделала все только хуже!
– Ах, как наивно. Не верь всему, что читаешь в новостях. У каждой истории свое развитие, свой интерес. Если тебе нужны лайки, репосты и просмотры, то нужно больше, чем просто правда. Необходима святая троица СМИ: сенсация, противоречивость или общественный резонанс. Лучше все три.
– Неважно, как приукрасить, все равно это неправильно. – Фиона развернулась на пятках. Для одного дня ей хватило гнусных падальщиков. Теперь ей хотелось вернуться в собственный тихий уголок, к людям, которым она доверяла и у которых не было своих личных интересов или программы действий. Ей хотелось прийти в себя в покое и уюте своего магазинчика.
Глава 21
Эмоциональные следы ссоры, должно быть, еще оставались на лице Фионы. Ее ледяное выражение резко контрастировало с уютной атмосферой благотворительного магазинчика, где среди заставленных полок вкусно пахло чаем. Стоило ей переступить порог, как коллеги тут же заметили ее состояние. К счастью, посетителей либо не было, либо они быстро уходили.
– Ты в порядке? – только увидев ее, сразу же спросила Дэйзи.
Все трое сели за стол, и у Фионы вырвался стон.
– Ф-фух. Я только что была у Софи Хэйверфорд. У меня от нее мурашки.
Ощущая ее остаточный гнев, Саймон Ле Бон забрался в свою лежанку, покружился, а потом свернулся в маленький пушистый клубок.
– Что теперь она натворила? – Неравнодушная Сью поставила перед всеми по чашке чая, слегка расплескав его по чистому деревянному столу.
Фиона быстро пересказала последние новости о том, как она встретилась с Энни Фоллет и выяснила, что Софи Хэйверфорд навязала ей свои услуги, а потом еще и приукрасила историю, лишь усугубив психологическую травму женщины.
– Чудовищно, – заметила Дэйзи, выудив откуда-то из кармана чистую тряпочку и промокнув пролитый чай на столе.
– Она настоящая пылепускательница, – добавила Сью.
Фиона с Дэйзи озадаченно посмотрели на нее.
– Что такое «пылепускательница»? – спросила Дэйзи. – Или нам лучше не знать?
Сью сделала большой глоток чая.
– Я сама придумала это слово. Это любители привлечь к себе внимание, они говорят что-то провокационное репортерам, пускают пыль в глаза, просто чтобы устроить переполох, – поэтому и пылепускательница.
Фиона кивнула:
– Хорошее определение. Софи Хэйверфорд определенно подходит.
– Я пойду дальше и скажу, что при ее появлении молоко скисает[19], – добавила Дэйзи.
– И растения вянут, – добавила Сью. – Вот почему ей запретили заходить в садовые центры.
– Софи запретили заходить в садовые центры? – с ужасом переспросила Дэйзи.
– Нет, но стоило бы, – откликнулась Сью. – За то, что гнобит глицинию.
– Пугает петуньи, – добавила Фиона.
– Изводит ирисы, – хихикнула Дэйзи.
– Теперь мне хочется поехать в садовый центр. Я к ним неравнодушна.
– И я, – согласилась Дэйзи. – В том, что рядом со мной, готовят такое жаркое! Отличного качества за такую цену.
Разговор стремительно несся к обрыву, где его ждала самая прекрасная пропасть в мире, с ароматом цветов и запахом жаркого, но Фиона все же вернула его в нужное русло более важных тем.
– Есть и хорошие новости. В расследовании наметился прорыв.
Сью заерзала на стуле от нетерпения:
– И у нас! То есть это благодаря Дэйзи. Что нашла ты?
– Вы первые, – сказала Фиона.
– Нет, ты, – ответила Сью.
– Нет, вы.
– Ну ладно, – сдалась Сью. – Рассказывай, Дэйзи.
Дэйзи, морально готовясь к рассказу, устроилась на стуле поудобнее.
– Итак, у нас возникло затруднение с записями с камер. Никто не может подойти к домику Малкольма, не попав на камеры, но на них никого нет, что совершенно бессмысленно – пожар не мог начаться сам по себе. Это невозможно. – Она щелкнула пальцами, пытаясь что-то вспомнить. – Как же там было… Если исключить все невозможное… ох, не могу вспомнить конец.
– То, что останется, и будет истиной, каким бы невероятным оно ни казалось, – закончила за нее цитату из «Шерлока Холмса»[20] Фиона.
– Точно. Никто не приближался к домику Малкольма. Получается, что убийца уже ждал там и прятался.
На лице Фионы отразилась тень сомнения.
– Но мы же отматывали записи назад, смотрели несколько раз. Все, кто в тот день приходил на косу, ушли. И никто не выходил из своего домика, чтобы устроить пожар, иначе он бы попался.
– Именно. При помощи дедукции и методом исключения… – Дэйзи явно зачитывалась произведениями сэра Артура Конан Дойля, – мы выяснили, что осталась только одна вероятность. Единственная точка, откуда кто-то мог поджечь домик Малкольма, оставаясь незамеченным, а затем вернуться к себе, ни разу не попав на камеру, – это дом справа от него, номер 116. Появись кто из любого другого домика, его или ее сразу бы заметили. Кроме этого.
Фиона ощутила всплеск адреналина. Пляжный домик номер 116 принадлежал Пуллманам, у которых она только что была. Но торопиться с выводами Фиона не хотела, сначала требовалось узнать больше.
– Но как? Поджигателю все равно пришлось бы выйти из двери на свою террасу, и тогда он бы попал на камеру.
– Тут вступает в действие часть про «каким бы невероятным ни казалось», – предупредила Сью.
Дэйзи набрала в легкие воздуха:
– Там может быть потайная или скрытая дверь, скорее что-то вроде двери в подпол. Все пляжные домики стоят на сваях, помнишь? Как и у Малкольма, пространство под террасой не предусмотрено для хранения чего-либо, там пусто, смотри. – Сью протянула Фионе телефон и включила видео, которое записала на прогулке пару дней назад. И действительно, на экране домик Пуллманов стоял на деревянных сваях, а между самим зданием и темнеющей полоской песка было расстояние не меньше полуметра. Если теория Дэйзи была верна, один из Пуллманов, вероятно Рик, который выглядел достаточно гибким, мог проскользнуть через люк подпола, если он там имеется, проползти по песку под домом и выбраться как раз в узком проходе между домиками – слепой зоне камер.
– Кто-то мог выбраться незамеченным, устроить пожар, затем тем же путем попасть обратно. А когда подняли тревогу, злоумышленник выскочил на песок, как и все остальные жильцы косы, и принялся тушить пожар.
– Вот только Пуллманы не помогали тушить пожар, – заметила Фиона. – Это мне рассказала Энни Фоллет.
Дэйзи озадаченно сморщилась:
– Почему они не помогали?
– Потому что были не в ладах с Малкольмом. После разговора с Энни Фоллет я поехала к Пуллманам и Донованам, их домики на косе стоят по обе стороны от дома Малкольма, номера 116 и 118. Их семьи любят все делать вместе, вроде как неразлучны. Даже в пригороде дома у них рядом, на одной и той же улице. И они показались мне очень холодными и отталкивающими людьми.
– Готова спорить, они даже чаю тебе не предложили, – заметила Сью.
– Знаешь, если вспомнить, и правда не предложили. – А ведь это само по себе тревожный звоночек. Предложили тебе чай или нет – вот лучшая проверка любого человека!
Дэйзи просияла:
– Мне всегда нравилась идея жить всем рядом. Было бы так весело! Как Monkees[21] или «Золотые девочки»[22].
К такому Фиона была не готова, хотя мысль пожить в ситкоме в реальности звучала привлекательно.
– Так или иначе, они признали, что давили на Малкольма, требуя поменяться домами, чтобы и на косе они жили рядом. Малкольм всегда отказывался.
Пришел черед Дэйзи охать:
– Они сожгли его дом, потому что он не хотел меняться!
Неравнодушная Сью поспешные выводы делать не хотела:
– Но если так, зачем стоять на пляже и смотреть, как остальные тушат огонь? Сразу виден состав преступления. Конечно, логичнее присоединиться, и к тому же их дома тоже горели.
Фиона покрутила эту мысль в голове.
– Их домики только обуглились. Но как знать? Это могло быть что угодно. Шок, замешательство. Спланировать преступление мысленно, а потом увидеть, как оно происходит, – такое может вывести из равновесия, особенно если это первый раз. Может, они не предусмотрели, что их дома тоже загорятся.
