– Как там Кен-кун? Ты давно его видела? Надеюсь, он скоро приедет меня навестить.

От этого вопроса Элли всякий раз вздрагивала. Она не видела брата уже несколько месяцев и понятия не имела, чем тот занимается, хотя почти наверняка это были игры в карты, долгие попойки в барах с американскими солдатами и завиральные идеи о том, как сколотить состояние, торгуя на черном рынке. Весь в папочку.

Элли решила сменить тему и сказала:

– Мама. Хочу сказать тебе что-то важное. Мы с Фергюсом решили взять приемного ребенка.

Слова прозвучали торопливо, она сама не знала, какой реакции ждала от матери. Удивление? Восторг? Неодобрение? Но наступило долгое молчание, такое долгое, что Элли даже засомневалась: слышала ли мама ее слова.

Женщина на соседней кровати перестала стонать и теперь бурчала себе под нос:

– Бомбоубежище. Где бомбоубежище?

Элли достала из сумочки фотографию и положила ее на покрывало.

– Ее зовут Майя. Она в середине, во втором ряду. С волнистыми волосами. Видишь? Ей пять лет. Фото не очень хорошее, но мне хотелось, чтобы ты на нее посмотрела. Сейчас она в детском доме, но ей нужна настоящая семья, мать и отец, которые будут о ней заботиться.

Она не стала говорить, что отец Майи был солдатом-индусом. Не все сразу.

Мать подняла фотографию и поднесла ее к лицу, совсем близко. Неужели теряет зрение, подумала Элли?

Наконец мать вздохнула, долго, медленно.

– Так хотелось бы иметь своих внуков, – прошептала она. Потом подняла глаза на Элли и чуть улыбнулась. – Очень милая, – добавила она.

Милая, подумала Элли. Не самое подходящее для Майи слово. Но она протянула руку и осторожно поправила седеющие волосы матери.

– Наверное, это займет какое-то время. Мы только подали документы. Но надеюсь, что скоро привезу Майю к тебе в гости. Ты бы этого хотела?

Мать еще раз слабо улыбнулась и кивнула.

– Очень хотела бы, – эхом отозвалась она, словно послушный ребенок.

Глава 6

Первое, что потребовали от Дзюна: как следует узнать город. Каждое утро, быстро позавтракав супом-лапшой в клубе «Зеро», где он теперь жил, Дзюн получал инструкции на день от Гото или кого-то из других американцев японского происхождения:

– Сядь на поезд до токийского вокзала и запомни названия всех остановок по пути. Сосчитай, сколько с вокзала выходов, узнай, где они находятся. Пройди от полицейской будки перед Императорским дворцом до универмага «Сирокия», а потом до театра кабуки – и скажешь нам, сколько у тебя ушло на это времени. Сколько трамваев и полицейских встретил по пути? Какие товары продают на четвертом этаже универмага?

Это было похоже на игру, и Дзюн поначалу удивился, что ему разрешили играть в нее самостоятельно. Но погода становилась все теплее, у него появилась крыша над головой, куда можно было вернуться на ночлег, он получил карманные деньги в потрепанном бумажнике и наручные часы на широком кожаном ремешке. Можно попробовать сбежать, но зачем? К тому же он был почти уверен, что никогда не оставался один – наверняка за ним постоянно следили.

Что, если все городские витрины – это блестящие глаза, как у паука-ткача, которого он поймал на Карафуто? Дядя Зима тогда одолжил ему старую надтреснутую лупу, и он разглядел ряд черных глаз-бусинок паука, смотревших во все стороны сразу. Липкая паутина американского полковника опутывала весь город, и, куда бы Дзюн ни пошел, он всегда был в поле зрения невидимых глаз. Но потом ему пришло в голову, что и сам он – часть этой паутины. Он теперь такой же блестящий глаз.

Тем временем он по максимуму наслаждался экзотическим изобилием центрального Токио: какие жемчужные ожерелья, какие флаконы духов из граненого хрусталя на первом этаже универмага! Видела бы это сестренка Киё, у нее глаза бы вылезли на лоб! В подвальном этаже пахло жареным кофе и острой маринованной редькой, в продуктовых киосках можно было бесплатно попробовать кусочки жареного угря или желе из красных бобов на зубочистках. В поезде по пути в город и обратно он разглядывал приятные ямочки на руках и ногах молодых женщин в легких кофточках и шелковых чулках, читал заголовки в газетах других пассажиров. «Вдову управляющего убили грабители». «Красные атакуют вдоль реки Имджин».

Может, люди полковника и следили за каждым его шагом, но для остального населения Токио он оставался невидимкой – еще один недокормленный парень в подержанной студенческой форме. Было в этом что-то потустороннее: словно он плывет по миру грез, а его самого, по сути, нет. Он словно двигался в густом тумане, среди пустоты. Мозг сухой губкой впитывал все, что его окружало, и в конце каждого дня даже Гото удивлялся, сколько всего он запомнил.

Отряд «Зет». Так называлась организация, куда теперь входил Дзюн. Он и некоторые другие члены отряда жили в небольших, просто обставленных спаленках в крыле клуба «Зеро» – приземистого бетонного здания в углу заросшего сорняками комплекса на окраине города, за которым тянулись только рисовые плантации и луковые поля. Рядом жили еще четверо: Гото, Мисима, Накано и японоязычный немец по имени Каспар. Судя по всему, когда-то здесь был центр отдыха для служащих какого-то крупного банка. Теперь же на раздвижных воротах, обнесенных колючей проволокой, висела табличка, предупреждавшая на английском и японском: «Собственность оккупационных сил. Посторонним вход строго запрещен».

Гото оставался холодным и недружелюбным, но другие агенты в клубе «Зеро» относились к Дзюну терпимо и нейтрально, без особого удивления или интереса – появился новобранец, и ладно. Мисима и Накано приходили и уходили в неурочное время, доставляли грузы с лодок отряда. Из обрывков подслушанных разговоров Дзюн представлял их себе как «Цусиму-Мару» – бесшумно заходят в укромные бухты вдоль берегов Японии, Корейского полуострова, Китая и России, а потом так же незаметно уходят.

Кроме них, клуб навещали гости. Их комнаты располагались в другом крыле здания, на металлических дверях висели замки. Никого из этих гостей Дзюн пока не видел, но иногда слышал стук дверей и эхо голосов – они приезжали и уезжали поздно вечером. Он понял без объяснений – обсуждать их не следует.

Возглавлял отряд «Зет» американский полковник из Техаса Джек Кэнон. Он не жил в клубе «Зеро» вместе с подчиненными. По словам Гото, у полковника Кэнона был шикарный дом неподалеку от Йокогамы, а работал он в «западном» особняке, куда Дзюна доставили по прибытии в Токио.

Остальные шептались о своем командире с нездоровым смехом и нервным восхищением, склоняя его неординарные методы и экстравагантные поступки. Постепенно Дзюн понял, что роль полковника