– Всем приготовиться.

Фиона толкнула дверь плечом. Подруги последовали за ней, но не Саймон Ле Бон, который потянул поводок в другом направлении. Ему не понравился запах этого места. И Фиона не могла его винить. Здесь пахло как в школе, а атмосфера напоминала комнату для встреч с заключенными. Жуткий треск флуоресцентных ламп вызывал мигрень, а потрескавшийся виниловый пол, размеченный потрескавшимся скотчем, видел слишком многое. На нем проводили все мероприятия, от турниров по бадминтону до благотворительных распродаж. В дневное время он служил местом, где собирались пожилые люди.

Войдя внутрь, дамы сразу поняли, почему сюда так не хотел идти Саймон Ле Бон. Здесь собрался весь комитет Крайстчерческого клуба собаководства, а их собаки лежали рядом. Во главе стола восседала Мэлори, что вообще было довольно трудно, учитывая, что они вчетвером сидели за круглым столом, но для нее не было ничего невозможного. Мэлори заняла большое кожаное кресло из своего кабинета, а остальным пришлось довольствоваться низкими пластиковыми стульчиками оранжевого цвета.

Фиона узнала лица всех членов комитета, фотографии которых видела на сайте клуба.

Кеннет Прендивилл, секретарь клуба с крысиным лицом, который помогал Мэлори судить конкурс «Лучший ловец печенья». Рядом с ним стоял пугающего вида доберман, готовый броситься в бой при первых признаках опасности.

Делия Хокинс, заместитель председателя, похожая на Джилли Купер, сидела напротив Мэлори. У ее ног дремал спокойный золотой ретривер.

Рядом с ней устроился казначей Дэвид Харпер с волосами пшеничного цвета. У него на коленях свернулся пушистый померанский шпиц, напоминающий возмущенную тапку.

Мэлори, как всегда, лидировала с самой впечатляющей породой собак. Причем рядом с ней сидела не одна, не две, а целых три здоровенные немецкие овчарки. Не особо тонкий намек на то, кто тут главный.

Собаки и их хозяева одновременно повернулись, чтобы гневно взглянуть на трех нежданных посетительниц. А затем собаки сделали то, что у собак получается лучше всего. Они громко залаяли, возмущаясь их вторжением. Подключился даже Саймон Ле Бон. Потребовалось какое-то время, чтобы успокоить псов, и каждый хозяин применял собственную тактику: кто-то спокойно поглаживал питомца по голове, разумно указывая на то, что все в порядке, в то время как другие, в особенности Дэвид Харпер, орали на своих собак, приказывая замолчать, отчего те только громче лаяли.

Когда волнение улеглось, хотя некоторые собаки продолжали недовольно ворчать, заговорила Мэлори:

– Что вы здесь делаете? Мы обсуждаем дела частного характера.

– Да, вопрос о смерти на выставке собак, – добавил Кеннет Прендивилл.

– Это больше не частное дело, Кеннет, – укоризненно заметила Делия Хокинс. Ее золотистый ретривер полностью проснулся и рыкнул, выражая свое согласие. Кеннет, кажется, нахмурился – точнее было сказать довольно трудно, потому что его лицо постоянно хмурилось и, видимо, застыло с такой гримасой навсегда.

Фиона отважилась пройти дальше в сопровождении Дэйзи и Неравнодушной Сью. Она радовалась их моральной поддержке, не радовался только Саймон Ле Бон, который изо всех сил стремился в совсем другом направлении.

– Нам очень жаль, что мы так врываемся сюда, но мы пришли как раз из-за убийства.

– У вас есть информация? – Лицо Мэлори не смягчилось, впрочем, как и у остальных.

– Все с точностью до наоборот, – ответила Сью.

Члены комитета переглянулись.

– Мы хотели узнать, не поделитесь ли вы с нами кое-какой информацией, – объяснила Фиона.

– Какой именно? – уточнил Кеннет Прендивилл.

– Нам нужен список всех людей, принимавших участие в конкурсах, – ответила Дэйзи. – Если это вас не затруднит.

– Об этом не может быть и речи, – рявкнул Дэвид Харпер. Его померанский шпиц тявкнул два раза, словно говоря: «Все правильно».

– Окончательное решение принимает председатель, – напомнила ему Мэлори, но все равно согласилась с ним. – Об этом не может быть и речи. Это конфиденциальная информация.

Фионе хотелось обратить их внимание на то, что это были заявки на участие в шоу, где собаки соревновались в ловле печенья и самых красивых глазках, а не коды запуска ядерных ракет, но она благоразумно промолчала.

Делия Хокинс подняла руку.

– Могу я задать вопрос?

Мэлори бросила взгляд на остальных членов комитета, которые согласно кивнули.

– Да.

– Для чего вам эта информация? – обратилась Делия к дамам.

– Мы проводим собственное расследование убийства, и нам очень поможет список участников.

– Вы считаете, что один из этих людей может быть преступником? – уточнила Делия.

– Пока мы не знаем, – ответила Сью. – Но это поможет нам выстроить картинку.

– Мы не можем допустить, чтобы вы беспокоили участников выставки и обвиняли их в убийстве! – При внезапном изменении голоса Мэлори ее немецкие овчарки тут же навострили уши.

– Да нам и в голову не придет кого-то обвинять. По крайней мере, пока у нас нет веских оснований, – заметила Дэйзи.

– Все равно об этом не может быть и речи, – рявкнула Мэлори.

– Вы передали этот список полиции? – поинтересовалась Фиона.

– Конечно, – ответила Мэлори.

– Так какая разница?

Это заставило Мэлори запнуться, но только на секунду.

– Потому что это полиция. Это их работа.

– Да, но есть вероятность, и очень большая, что они обвинят одного из участников вашей выставки, – ответила Фиона. – Так какая разница?

До того как Мэлори успела придумать достойный ответ, заговорил Кеннет Прендивилл.

– Я думаю, мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы поймать убийцу. Эта ужасная трагедия произошла на нашей выставке, и если для этого нужно дать этим дамам список участников, значит, мы дадим. – Его разумные слова очень плохо сочетались с его крысиным лицом, от обладателя которого не ждешь ничего подобного.

Мэлори весьма двусмысленно посмотрела на него, предположительно, потому что он пошел против ее воли.

– Господи, Кеннет! Ты опять уходишь в свою буддистскую муть?

– Не понимаю, о чем вы, – пробормотал он.

Мэлори не дала ему шанса продолжить.

– Вы должны извинить Кеннета. У нас приближается годовое собрание, и у него паранойя: он боится, что за него снова не проголосуют, поэтому уходит в буддизм и становится единым целым с землей, чтобы члены клуба проголосовали за него. Мы называем это «методом Карма-Кена».

– Он уже какое-то время активно этим занимается. Даже разослал им поздравления с Рождеством, – подключилась Делия.

Кеннет покраснел от злости и смущения.

– Я не ухожу в буддизм, и прекратите называть меня Карма-Кен. Хорошо, может, я немного перебарщиваю. Но это-то совсем другое. Человека убили на нашей выставке. Мы же хотим выяснить, кто это сделал, правда?

Странно, но другие члены комитета весьма неохотно ответили едва заметными кивками.

Кеннет с отвращением покачал головой, глядя на своих коллег.

– Что-то я не вижу у вас энтузиазма. Разве вы не хотите найти убийцу Сильвии?

– Конечно, хотим, – ответил