– А какой бабушкой была Кимиё-сан? Я имею в виду, она была, например, строгой? Или, наоборот, спокойной и любезной?

– Она была просто помешана на чистоте. Она часто ругалась на меня, если я не убирала на место книги или оставляла мусор.

– У кого-нибудь из ее внуков уже есть маленькие дети?

– Нет. Дядя Кэнро все еще не женат, а сын тети Хироэ, Юдзи, уже совершеннолетний.

– А у других родственников?

– После смерти дедушки мы особо не общаемся с дальними родственниками.

– В таком случае у меня возникает все больше вопросов.

Кацураги посмотрел на небо и с сожалением вздохнул.

– Что вы имеете в виду?

– Рядом с телом вашей бабушки лежал журнал для женщин. Он называется Beauty Missis. Этот номер только вчера поступил в продажу.

– Я знаю его. Бабушка каждый месяц его покупала.

– Это мне и непонятно.

– Вы думаете, ее убили в тот момент, когда она читала журнал?

– Нет, просто несколько страниц оттуда небрежно вырваны. Полагаю, раз твоя бабушка была аккуратным человеком, она бы вырезала их ножницами, так что можно предположить, что кто-то очень сильно спешил. Но вся проблема – в содержании этих вырванных страниц. Судя по оглавлению, они посвящены главной теме месяца. А там статья «Воспитай ребенка-звезду». Странно, да? Шестидесятипятилетняя женщина, в окружении которой нет детей, вырывает страницы с такой статьей. И еще одна странность – эти страницы не обнаружены в доме.

Проведение допроса – работа, требующая упорства. А в последнее время, когда люди все меньше интересуются делами соседей, она стала трудоемкой, но почти не приносит плодов. Однако этот спальный район был исключением. Но это если говорить о Кимиё, чьи дела не могли оставить соседей равнодушными.

Первым делом Кацураги в компании сотрудника местного отделения полиции по фамилии Тадокоро отправился в соседний дом.

– А, бабуля Асакура! В этих краях она довольно известная личность. А что, случилось что-то плохое?

Хозяйка даже не пыталась скрыть разрывающее ее на части любопытство.

– В каком смысле «известная»?

– Можно сказать, она ни на кого не похожа. Ну, это своего рода ее образ жизни. Она все делает, чтобы выделяться. Вот и сегодня – кажется, это было в начале одиннадцатого – я видела, как она выходит из дома. Я тогда подумала: «Ничего себе, как она вырядилась!» Леопардовые легинсы и футболка с принтом тигра! Длинные перчатки, шляпа с широкими полями и огромная сумка!.. Ах да, и макияж у нее всегда такой кричащий! Как будто она актриса из Кабуки!

Стоило Кацураги это представить, как у него тут же закружилась голова. Честно говоря, он и не думал, что одежда может отражать натуру человека, но в этом случае сказать, что стиль показывает образ жизни, действительно не будет преувеличением.

– Обычно в таком виде она ездит в Гиндзу[22]. Кажется, у нее там много любимых заведений.

На всякий случай полицейские попробовали поискать вещи из показаний свидетельницы в доме и нашли их в стиральной машине.

Соседка сказала, что не видела, как Кимиё вернулась домой. Чтобы проверить все по горячим следам, в Гиндзу была отправлена другая группа, и, конечно же, кричащий образ привлек внимание и там. Так что удалось собрать свидетельские показания от кассирши театра и сотрудника старого торгового центра. В последний раз ее видели в 11:15 напротив бизнес-центра «Юракутё Итосия». По словам свидетеля, сотрудника салона патинко[23], который стоял у входа, он увидел ее и остолбенел.

От Гиндзы до Матиды ехать около часа на поезде. Если предположить, что после того, как ее видели в последний раз, Кимиё поехала домой и сразу после этого ее убили, то предполагаемое время смерти сокращается до довольно узкого интервала – с 12:50 до 13:00, когда к дому подъехал сотрудник службы доставки.

После этого Кацураги и Тадокоро посетили дом старшего сына Кимиё – Асакуры Кэнро, который жил в том же городе. В сравнении с элегантным родительским домом в этой квартире даже стены уже трещали по швам, и это многое говорило о положении Кэнро в семье.

Несмотря на то что было обеденное время буднего дня, Кэнро находился дома. Вышедший из прихожей мужчина был настолько высоким, что Кацураги пришлось поднять взгляд. Однако Кэнро сильно сутулился, и его свитер кричал о нищете, так что его образ был далек от свежести. Большая голова, вероятно, досталась ему в наследство от матери. Ему было всего сорок два года, но он производил впечатление пожилого человека.

К этому моменту ему уже сообщили о смерти Кимиё, и он, похоже, еще не отошел от шока.

– Раз пришли вы… из полиции… значит, это не несчастный случай и не смерть от болезни?

– Как вы правильно заметили, трагедия произошла в результате того, что кто-то вломился в дом. Мы обязательно поймаем преступника, поэтому, пожалуйста, окажите содействие следствию.

Тадокоро выглядел как-то отстраненно и доверил ведение допроса Кацураги. Возможно, это своеобразное проявление заботы о следователе из столичного управления, но сам Кацураги ощущал себя здесь своего рода занозой в заднице.

– Мы рассматриваем версию с ограблением… У Кимиё-сан ведь было довольно много сбережений?

– Ага. Но мама была не из тех, кто хранит накопления наличными. Большая часть ее активов – это акции и недвижимость, и, когда у нее заканчивались средства на жизнь, она часто продавала акции. И я не строил никаких иллюзий, что мне из этого что-нибудь перепадет.

Кацураги обратил внимание на его поразительно равнодушный тон.

– Если честно, я даже чувствую облегчение. Думаю, что я наконец освободился от ее проклятия, – бесстрашно признался Кэнро. – Думаю, вы и так все узнаете в ходе расследования, поэтому я сразу вам скажу. Мы с сестрами были ограничены во многих аспектах. Бытовая жизнь, распределение денег и времени, места учебы и работы, даже выбор партнера для отношений. Мама думала, что только она одна имеет право голоса в этих вопросах. Конечно, такая материнская любовь заслуживает благодарности, но все же в ней доминирует навязчивость.

Кацураги почувствовал, что отчасти понимает, о какой навязчивости говорит мужчина. Наверное, во многих семьях с наступлением определенного возраста мальчики начинают стесняться своих матерей.

– Но я не имею в виду, что у меня был какой-то период бунтарства. Просто ее привычка все контролировать выходила за грань разумного. Она не могла успокоиться, если не держала под своим контролем действия всех членов семьи. Поэтому к деньгам, которые давала нам, она тоже относилась очень дотошно. Она выспрашивала все детали относительно суммы