Кристин и Себастьян дружно кивнули.

– Орудие убийства – судя по всему, та же самая веревка, – продолжил Деккер. – Что у нас еще? Частички пороха на одежде, но оружия мы в доме не нашли. В своих записках он пишет о надежно замаскированном хранилище. Скорее всего, держал оружие именно там. Теперь мотивы.

– Собирал свои досье и действительно наткнулся на чей-то важный секрет? – с некоторым вызовом предположила Кристин.

Деккер посмотрел на нее, и Алис даже не знала, как определить этот взгляд. Недовольный? Предостерегающий? Или просто внимательный. Может быть, его вопросы были риторическими и ответов он не ждал, мало ли, как у них тут заведено. Или Кристин сказала что-то не то, что зацепило его лично?

– Значит, надо опросить всех, на кого Боуман завел досье, – сказал он. – Проверить, где они были вчера в полночь.

– А вот вы где были, шеф? – не унималась Кристин.

Алис спрятала одобрительную улыбку. Нет, инспектор Шмитт ей определенно нравилась.

– Дома. Алиби нет. А вы? – Деккер фыркнул. – У вас вполне хватило бы сил задушить Боумана.

– Лишь бы не всплыли фото с той вечеринки? – хмыкнула она. – Я тоже ночью была дома одна. Скучно живем, шеф.

– Также не исключено, что убийство связано с черепом, есть версия, что именно Боуман принес его в овраг, – продолжил инспектор. – Янссенс?

Все уставились на Алис, а она подняла глаза на Деккера.

– На черепе есть следы пороха и, возможно, оружейной смазки. Лаборатория должна скоро прислать результаты. Земля на ботинках, которые лежали у него дома, также совпадает с той, что была на черепе. На подошве ботинок, которые были на жертве в момент смерти, я не нашла частичек коры, что подтверждает выводы доктора Колсона.

– Значит, Боуман не вставал на то поваленное дерево? – уточнил святой Себастьян, внезапно отвлекшийся от созерцания божественной истины.

– Да, – кивнула Алис. – Я отправила новые пробы в лабораторию. Предварительно могу сказать, что в протекторах подошв застряли частички аспидного сланца. На других ботинках видимых частиц не было, но я попросила дополнительно проверить, есть ли в старых пробах алюмосиликат.

– Сланец? – переспросил Деккер. Он оживился, подался вперед, глаза азартно заблестели, а ноздри раздувались – прямо гончая, почуявшая след.

– У нас же тут есть неподалеку заброшенная шахта! – встрял Себастьян.

Деккер кивнул и, вытащив из ящика карту, развернул ее на столе.

– Шахта здесь… так, и… где карта из лесничества?.. – Он вытащил еще одну бумагу, сравнил и торжествующе пристукнул ладонью по столу. – Так я и думал! И как раз лиственный участок. Отличная работа, Янссенс!

Алис вспыхнула от неожиданной похвалы и невольно опустила глаза, успев заметить вытянувшиеся лица Кристин и Себастьяна, на которых был написан вопрос: «А мы?!»

– Но зачем ему было переносить череп? – снова подала голос Кристин, оправившись от удивления. – В этот овраг?

– Возможно, мадам Дюпон его спугнула, и Боуман просто отбросил череп, куда получилось, – заметил Деккер. Он задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Надо на всякий случай проверить умерших женщин из его окружения. В том числе родственниц.

– Будет сделано, – отозвалась Кристин. – Пока у нас семь нераскрытых дел об исчезновениях. Очевидно, только те, где были поданы заявления.

– Передайте их Янссенс.

Алис покусала губу, формулируя пока еще неясную мысль, и наконец сказала:

– Боуман нес череп и испугался мадам Дюпон, хорошо. Но… почему он нес его просто так, в руках? Если бы он хотел перенести что-то подобное, то спрятал бы в пакет или сумку, а мадам Дюпон утверждает, что он шел с пустыми руками, при нем ничего не было. Получается, Боуман нес череп… вынужденно? Это не было спланированным действием?

Деккер взглянул на нее с уважением, и она снова довольно вспыхнула. Черт! Собственная слабость перед похвалой просто бесила. А уж его похвала… Какое ей дело до того, что думает про нее инспектор? Зачем ей вообще его уважение?

– Да… – задумчиво протянул он, – значит, что-то произошло.

– Учитывая его паранойю, это могло быть что угодно, – заметила Кристин. – Принял череп за знак свыше, или подозрительная белка злобно посмотрела из дупла, не иначе как работает на «Моссад».

– Именно. Так, Шмитт, Матье, вы занимаетесь окружением Боумана и людьми из досье. Сегодня идти в лес уже поздно, пока доберемся, пока начнем поиски… После обеда уже стемнеет. Тогда завтра с утра осмотрим лес у шахты, понадобятся еще люди.

– А можно… принести доску? Чтобы вешать на нее фотографии и прочее? – спросил Себастьян. Алис с удивлением заметила, как он сразу загорелся этой идеей. – И булавки втыкать, привязывать нитки, такие, ну, красные, чтобы…

Деккер закатил глаза.

– Можно. Так. Теперь Янссенс. Вы планировали начать реконструкцию лица? Приступайте. И держите меня в курсе ответа из лаборатории. Всем все ясно? Свободны.

Уже выйдя из кабинета, Кристин задумчиво протянула:

– Если бы я знала, что для того, чтобы получить нормального начальника, нужно убийство… я бы сама кого-нибудь тут убила, черт возьми!

* * *

Время уже было вполне обеденное, когда Алис, наконец оторвавшись от работы и потерев уставшие глаза, услышала какой-то шум в коридоре. Ясно различался низкий глубокий голос инспектора и вроде бы женский, но по-старчески надтреснутый. Слов через дверь разобрать не получалось, Алис только слышала, что голоса приближались.

– Дайте мне с ней поговорить! Что вы прячете от меня свою девочку? – наконец раздалось совсем рядом.

– Мадам Дюпон…

Дверь в подсобку распахнулась, и на пороге возникла маленькая старушка в огромных синих очках и с тростью в руке. За ней маячило черное и огромное – Деккер, разумеется.

– Добрый день, – вежливо поздоровалась Алис.

– Ох, да наконец!.. – выдохнула старушка. – Ваш инспектор вас охраняет, как дракон свое сокровище! Запер тут и не выпускает! Пришлось прорываться с боем!

Она пристукнула синей – в тон оправы очков – тростью по полу, и Алис с удивлением заметила, что Деккер потирает колено.

– Я вас привлеку за нападение на сотрудника полиции, – пробурчал он.

– Всего лишь палкой отодвинула, не слушайте его, – подмигнула эта самая мадам Дюпон и шагнула ближе к столу. – Дорогая моя…

– Алис Янссенс.

Старушка, может, и не подразумевала, что Алис должна назвать свое имя, но лучше было представиться на всякий случай.

– Дорогая моя! Вы моя последняя надежда! Инспектор меня слушать не хочет, ничего не делает, все остальные тоже, он всех настроил против, а у меня… у меня беда!

Она выдержала драматическую паузу и, вытащив огромный платок, шумно высморкалась.

– Я чем-то могу вам помочь? – спросила Алис.

– Только вы и