— И все у меня выросло! Извращенец, чертов!

— Ну, может быть, выйдешь за меня замуж?

Пару секунд я даже не знаю, что у меня больше весело? Я? Моя челюсть? Или разум? А Руслан так спокойно и играючи подтянулся на этом чертовом балконе, будто спросил о погоде и улыбнулся абсолютно обезоруживающе.

— Ты шутишь? Ты же этот! Не наш. Или наш!?

И в этот момент на балкон выползла древняя старушенция божий одуванчик, живущая над нашем магазином и периодически заглядывающая к нам, чтобы починить очередную игрушку. Один раз Руслан как-то у нее поинтересовался зачем ей столько дилдо? Это был единственный раз, когда я видела, чтобы он покраснел. И тогда та ответила: «Как зачем!? Вы не знаете молодой человек, что мой Барсик любит, когда я ими ему пузико чешу?». Больше ей никто вопросов не задавал.

— Нет, не шучу.

— Молодые люди, если вы сейчас же не покинете мой балкон, я спущу на вас Тузика, — послышалось сверху.

А я думала у нее Барсик? Пару секунд мы еще повесели на этой рыхлоте, а потом я кивнула.

— Ты согласна? — переспросил он, и когда услышал ответ позвал громче: — Ашот Борисович поднимите стремянку. Она согласна.

В окне замаячила Софья Ивановна утирающая платочком слезы. А старушка сверху смягчилась и улыбнулась. Вот так я вышла неожиданно замуж, а маме затем написала в письме, что познакомилась с мужем в магазине игрушек, в который забрела по чистой случайности, в надежде найти что-нибудь для себя подходящее. И нашла.