В автобусе стало тихо. Иван Никодимыч достал пачку «Примы» и закурил.

— Ладно вам, женщины. Оставьте человека в покое. Пусть лучше расскажет, чего это он голый по морозу бегал. Небось, от бабы? Уголь молча кивнул.

— Ну вот, наш человек. А что он на верху власти оказался и натворил там делов, то его Бог рассудит. Русскому человеку свойственно милосердие. А ну, у кого огурчики или сало какое есть? — Никодимыч открыл свой портфель и достал литровую бутылку первача.

— Налетай, подешевело.

Через полчаса Анатолий Ефимович, сидя в обнимку с Семеновной, пел «Ой мороз, мороз». Иван Никодимыч рассказывал неприличные анекдоты и все хохотали до упаду. Иваныч вел автобус по назначенному маршруту и усмехался чему-то в усы. Только Нина Степановна сидела вне компании и задумчиво глядела в окно. Да мужик, спавший на заднем сидении, продолжал храпеть и видел какие-то только ему интересные сны.