Прошел еще час, прежде чем она остановилась перед домом Денниса Хойла. Рядом с ней сидел Босх, который полностью посвятил ее в свой план.

— Пошли, — сказала Бэллард.

Они вышли и подошли к дому. Над входной дверью горел свет, но большинство окон были темными.

Бэллард нажала на кнопку дверного звонка и постучала. Она огляделась в поисках домашней камеры видеонаблюдения, но не увидела ни одной.

После еще одного стука и звонка в дверь, Хойл, наконец, открыл. На нем были спортивные штаны и футболка с длинными рукавами, на которой был изображен силуэт серфера. В руке он держал сотовый телефон.

— Опять вы двое, — сказал он. — Что, черт возьми, это такое? Уже почти полночь.

На его лице было удивленное выражение, но Бэллард никак не могла понять, было ли оно вызвано поздним ночным визитом или тем фактом, что она была жива.

— Мы знаем, что уже поздно, доктор Хойл, — сказала Бэллард. — Но мы подумали, что вы не хотели бы, чтобы это произошло посреди дня на глазах у соседей.

— Что? Вы арестовываете меня? За что? Я спал!

Работая на последнем шоу, Рене не раз слышала неуместные протесты по поводу того, что сон является своего рода защитой от ареста или допроса в полиции. Она сунула руку за спину, под куртку, чтобы снять наручники с пояса. Затем она опустила руку, чтобы Хойл мог увидеть их в ее ладони. Это был старый трюк, который укрепил бы его предположение о том, что его собираются арестовать.

— Нам нужно поговорить с вами, — сказала Бэллард. — Мы можем сделать это здесь или в Голливудском участке. Ваш выбор.

— Хорошо, — решил Хойл. — Я хочу поговорить здесь. Он повернулся и посмотрел назад, на свой дом.

— Но моя семья…

— Давай поговорим в машине. Он снова заколебался.

— На переднем сиденье, — сказала Бэллард. — Пока мы разговариваем, мы никуда не поедем.

Словно для того, чтобы успокоить его, она пристегнула наручники обратно к поясу.

— Мой напарник останется снаружи машины, хорошо? — добавила она.

— Сзади не так много места. Так что поговорим только мы с тобой. Очень уединенно.

— Наверное, — сказал Хойл. — Это все еще кажется странным.

— Тогда давай зайдем внутрь и постараемся никого не разбудить.

— Нет, нет, с вашей машиной все в порядке. Только пока мы никуда не едем.

— Ты можешь выйти в любое время, когда захочешь.

— Тогда ладно.

Босх возглавил процессию по каменной дорожке через ухоженный газон к машине.

— Это ваша собственная машина?

— Да, так что заранее приношу извинения. Внутри немного грязновато. Босх открыл дверь со стороны пассажира для Хойла, который сел внутрь. Босх закрыл дверь и посмотрел на Бэллард, когда она обошла

машину сзади, чтобы сесть со стороны водителя. Он кивнул. План

сработал.

— Держись впереди, — прошептала она.

Рене открыла водительскую дверь и села внутрь. Через лобовое стекло она увидела, как Босх занял позицию, прислонившись к переднему крылу со стороны пассажира.

— Он действительно выглядит старым для детектива, — сказал Хойл.

— Он старейший из ныне живущих детективов в Лос-Анджелесе, — ответила Бэллард. — Но не говори ему, что я это сказала. Он разозлится.

— Не беспокойтесь. Я ничего не скажу. Почему у вас двоих нет полицейской машины?

— В той, что нам выделили, не работает обогрев. Поэтому мы взяли мою. Тебе холодно? Тебе, должно быть, холодно.

Она вставила ключ в замок зажигания и переключила его в режим дополнительных принадлежностей. На приборной панели загорелись лампочки, и она потянулась к регулятору обогрева.

— Дай мне знать, если захочешь еще подогреть.

— Я в порядке. Давай покончим с этим. Завтра мне рано вставать.

Бэллард снова посмотрела на Босха через лобовое стекло. Он скрестил руки на груди и опустил голову, приняв позу человека, уставшего от этих рутинных допросов.

Хойл повернулся и посмотрел в окно на свою входную дверь, как бы напоминая себе, что он должен выйти через нее, прежде чем все закончится. Бэллард воспользовалась моментом, чтобы наклониться вперед и сунуть руку под приборную панель и включить аудио/видеосистему автомобиля. Автомобиль был оснащен тремя скрытыми камерами и микрофонами для записи тайных покупок наркотиков. Теперь, с этого момента он будет фиксировать все, что говорилось или делалось в машине, записывая все это на чип диктофона, расположенного в багажнике.

— Хорошо, я должна начать со стандартного предупреждения о правах, — сказала она. — Департамент требует этого при каждом допросе, даже если кто-то не является подозреваемым, из-за неблагоприятных судебных решений, которые...

— Послушайте, я не знаю, — сказал Хойл. — Вы сказали, что просто хотели поговорить, а теперь вы зачитываете мне мои права? Это не…

— Ладно, послушайте, я просто собираюсь предупредить вас о правах и спросить, понимаете ли вы их. В этот момент у вас есть выбор: говорить со мной, не говорить со мной, и мы начнем с этого.

Хойл покачал головой и положил руку на ручку двери. Бэллард поняла, что вот-вот потеряет его.

Она нажала на кнопку, опускающую стекло. Она окликнула Босха, который обошел машину. Она взяла ровер с центральной консоли и протянула ему.

— Нам может понадобиться машина для перевозки задержанных, — сказала она. — Ты можешь с этим разобраться?

— Понял, - сказал Босх. Он потянулся к рации.

— Подождите, подождите, — воскликнул Хойл. — Господи Иисусе, хорошо, зачитайте мне мои права. Я буду говорить, давайте просто покончим с этим.

Бэллард убрала рацию, и Босх кивнул. Все шло примерно так, как они и предполагали.

Она подняла стекло и повернулась к Хойлу. По памяти она пересказала ему правило Миранды, и он признал, что понимает свои права и соглашается поговорить с ней.

— Хорошо, — сказала она. — Давайте поговорим.

— Задавайте свои вопросы, — ответил Хойл.

— После того, как вы увидели нас вчера на поминальной службе, кому вы позвонили?

— Позвонил? Я никому не звонил. Я поехал домой.

— Я дала вам свою визитку. Мне нужно знать, кому вы рассказали обо мне.

— Говорю вам, я никому не рассказывал.

Хойл повысил голос настолько, что Босх смог его услышать. Он оглянулся через плечо на Бэллард через лобовое стекло.

Она слегка кивнула. Босх достал свой телефон и начал набирать номер. Он оттолкнулся от переднего крыла и подошел к передней части машины, ожидая соединения.

— Кому он звонит? — спросил Хойл.

— Я не знаю, — ответила Бэллард. — Но вам нужно хорошенько подумать,