Узнав об этом, Будда предсказал Видудабхе смерть через семь дней от огня и мучения в адском пламени. Когда правитель Кошалы плыл в лодке по реке, из воды внезапно вырвался столб огня и испепелил его – деспот попал в Авичи, самый страшный круг ада. Более прозаическая версия гласит, что махараджа Магадхи Аджаташатру вторгся в Кошалу, разбил ее войско, убил правителя и присоединил к своему государству.

В окружении Просветленного почти не оставалось никого из друзей и родственников – они умирали или уходили нести проповедь дхармы в иные концы Индии. После болезни Будду сопровождал только Ананда, сам уже человек старый, ведь они были двоюродными братьями. Учитель готовился к уходу в вечность. Из его семьи рядом с ним оставались сын Рахула, вступивший в сангху, и кузен Анураддха. Его тетя и приемная мать Паджапати, как и бывшая жена Яшодхара, умерли, достигнув освобождения из колеса сансары.

Буддой двигало желание перед уходом в паринирвану вдохнуть в себя горный воздух родных Гималаев. Из Вайшали он и Ананда пошли в Кушинагар, столицу племенного государства маллов. По пути они остановились передохнуть в деревне Пава, в манговой роще, хозяином которой был кузнец Чунда (по другой версии, он был ювелиром – златокузнецом). Путники присоединились к обеду. Среди разнообразных яств подали и мясо дикого кабана, приготовленное специально для Просветленного. Никто, кроме него, это мясо не ел. Авторы некоторых текстов утверждают, что оно было отравленным. Но кому и зачем требовалось травить 80-летнего старика где-то в гималайской деревне? Возможно, конечно, что мясо просто было плохо приготовлено или животное чем-то болело, но это уже из области досужих предположений…

Случилось так, что через день после злополучного обеда Гаутама Будда ушел в паринирвану. Событие это произошло на окраине города Кушинагара. Там прошла и кремация тела Учителя. Его останки были разделены на восемь частей и помещены в основания специально возведенных по всей Индии буддийских ступ. Считается, что некоторые из них сохранились до наших дней, например, ступа Далада Малигава на Шри-Ланке, где, как полагают, хранится зуб Будды. Совершение печального обряда, однако, задержалось на несколько дней, поскольку большая группа монахов находилась в путешествии во главе с Махакьяшпой, ставшим главой сангхи, которые обязательно хотели принять участие в погребении.

Глава 5

Что написано пером

Все, что мы знаем о Будде Шакьямуни, как и о почти любом другом человеке, жившем в VI веке до Р. Х., известно из сочинений людей, трудившихся, мягко говоря, несколько позднее. Впрочем, мы имеем дело не с простыми текстами, а со священной традицией, передающей учение святого пророка о том, как спасти бессмертную душу, да не одну, а как можно большее количество. Так что, по идее, каждое слово в этих писаниях священно, неизменно и на своем месте.

Все буддийские священные тексты об учении Будды, понятное дело, написаны со слов Учителя или его учениками, или учениками учеников… В общем, все эти писания составляют канон – свод книг, в которых содержится традиционная, не подлежащая пересмотру совокупность законов, норм и правил. Сама идея канона подразумевает то, что он один – всегда неизменный. Но так получилось, что в буддизме канон не один, а целых три.

Палийский канон – Типитака. История создания

Тексты, написанные на пали (ныне мертвый язык, на котором когда-то разговаривали обитатели Северо-Восточной Индии и сам Будда, поэтому он имеет статус языка религиозного культа), носят название Типитака (санскритский вариант Трипитака даже более популярен в мировой культуре) – «Три корзины». Происхождение названия связано с тем, что все тексты на самом деле когда-то были сложены в три плетеные корзины. В Древней Индии писали на пальмовых листьях, а чтобы относящиеся к одному тексту листы не терялись, их сшивали нитью – сутрой на санскрите (суттой на пали), и потому отдельное буддийское религиозное сочинение и называют сутрой (суттой).[12]

Будда умер – можно и расслабиться

Согласно легенде, Кьяшпа услышал, как после кончины Учителя монахи говорят между собой: «Довольно вашего почтения, не горюйте, не плачьте. Мы избавились от этого великого отшельника. Мы мучились, когда он говорил: „Это допустимо для вас, это недопустимо для вас“, но теперь мы можем сделать то, что хотим, и мы не должны делать то, что нам не нравится». Кьяшпа испугался, что заповеданные Буддой учения о дхарме и винае (свод правил и распорядков для повседневной жизни сангхи – своего рода дисциплинарный устав) могут исказить, изменить и в конце концов извратить вот такие любители «жить как хочется», и пока этого не случилось, правила надо четко зафиксировать. Для того и был созван Первый собор.

Сперва Типитака существовала в устной традиции. Спустя три месяца после ухода Учителя его последователи провели Первый буддийский собор в Раджагрихе – специально для его проведения махараджа Аджаташатру построил зал возле пещеры Саттапани-гуха. Идея собрать 500 наиболее уважаемых буддистов-архатов принадлежала Кьяшпе (Махакьяшпе), самому авторитетному из остававшихся в живых десяти великих учеников, который после смерти Просветленного стал главой сангхи.

Собрались вместе 500 архатов – учеников Будды. Мероприятие шло во время сезона дождей, чтобы сидеть в зале и не отвлекаться мыслями о хорошей погоде. Первый вопрос, который поднял Кьяшпа, был об уточнении и сборе всех правил винаи, распорядка жизни общины. Специалистом в этом вопросе был Упали, бывший цирюльник из Капилавасту, принявший учение Будды во время его визита на родину и много с ним беседовавший как раз о том, какие правила должны соблюдать монахи. В сангхе Упали считался непререкаемым авторитетом по всем этим вопросам, так что собравшиеся выслушали его подробные комментарии и приняли решение зафиксировать изложенную им версию.

Неизвестный автор.

Портрет Махаси Саядо («радикала»).1949 г.

Затем перешли к учению о дхарме. Поскольку базировалось оно на проповедях, читанных Буддой в самых разных местах и для самой разной аудитории, заслушали рассказы Ананды, бывшего секретаря Учителя, сопровождавшего его неотлучно на протяжении всего творческого пути, – что и где говорил Просветленный о кратчайших путях достижения спасения души. Благодаря прекрасной памяти Ананды с этой задачей справились и тоже постановили все услышанное зафиксировать. На все у праведников, участвовавших в соборе, ушло семь месяцев, зато буддийское вероучение обрело свой канон.

Правда, неясно, как канон был зафиксирован, – видимо,