– Помочь?

– Говорит, мы обсудим это завтра на работе.

– А… понятно.

На самом деле для Хосу галерея была абсолютно непонятным местом. Пусть он устроился совсем недавно, но уже успел заметить, что при ограниченном штате сотрудников задачи распределялись хаотично. В нем закипало раздражение, но, осознав, что возражать бесполезно, он попытался успокоиться и быстро отправил в рот еще одну ложку супа.

– Кстати, мне стало любопытно, кто этот художник, который работает с галереей, но не подписывает свои картины?

Неожиданно на этот вопрос Дами ответила холодно и с настороженностью во взгляде:

– Не знаю. Хотя мне тоже интересно.

После этого она больше ничего не сказала, продолжая сосредоточенно есть суп. Хосу не понял, что произошло, и лишь тяжело вздохнул. Если так продолжится, то он умрет от любопытства раньше, чем уволится. И все же суп был действительно вкусным – настолько, что почти удалось забыть о побывавшем в нем пальце хозяйки. Хосу буквально уткнулся носом в горшочек и поймал себя на мысли, что уже давно не ел с таким аппетитом.

Искренний жест

Когда Хэчжу попыталась оплатить покупку в магазине, продавец сказал, что на карте недостаточно средств. Девушка словно остолбенела.

А потом вспомнила, что покупала в рассрочку дорогую одежду и обувь для выступлений и подготовки к университетскому и региональному фестивалям. Сегодня как раз подошел срок очередной выплаты. Больше всего в этой ситуации удручало, что все мероприятия были отменены из-за банкротства организатора.

– У вас нет другой? – спросил продавец, возвращая бесполезную карту.

– Нет, извините, – тихо ответила Хэчжу.

Опустив голову, она вышла из магазина с пустыми руками. Мысли о предстоящих платежах за страховку и электричество давили на плечи тяжелым грузом. А все из-за отмененных выступлений. Если бы они состоялись, Хэчжу смогла бы покрыть расходы гонорарами. В полном отчаянии она села в автобус.

Светило солнце. Сухие листья, подхваченные ветром, кружились, опускаясь у серой стены, и напоминали Хэчжу ее саму. Ей казалось, что она медленно падает.

– Может, просто вернуться домой? – пробормотала девушка.

Идти на встречу с Бае в таком настроении, да еще и без подарка, было неловко. Еще хуже было ощущать себя ничтожной. Однако, когда автобус начал подниматься в гору на подъезде к Пуамдону, Хэчжу вдруг почувствовала себя немного лучше. Полупрозрачный золотистый свет разливался по дороге, наполняя все вокруг теплом. Выйдя на остановке, она глубоко вдохнула. Стало чуточку легче. И тогда она твердо решила пойти на встречу с Бае, пусть и с пустыми руками. Хэчжу понимала, что будет жалеть, если пропустит его первый концерт. Нужно просто набраться смелости. Если бы не Бае, Хэчжу, возможно, никогда бы не увлеклась уличными танцами. Она просто обязана была увидеть его выступление.

Хэчжу впервые встретила Бае, когда тот пел на улице. В тот день девушка возвращалась домой после ужина с университетскими друзьями – поздравляли парня, которого пригласили в зарубежную танцевальную труппу. Хэчжу искренне радовалась за приятеля, но глубоко внутри испытывала грусть. Все ее одногруппники с кафедры современной хореографии уже чего-то добились, а она топталась на месте. К чувству собственной неполноценности из-за того, что никто не признавал ее таланта – по крайней мере, так ей казалось, – добавилась еще и угасающая страсть к танцам.

Бесцельно блуждая по улицам и перебирая в голове невеселые мысли, Хэчжу вдруг услышала песню, пробивающуюся сквозь гул толпы. Нежные гитарные аккорды и низкий мужской голос заворожили девушку и она не заметила, как оказалась в самой гуще людей, которые слушали музыканта.

Закрыв глаза, Хэчжу полностью растворилась в мелодии и голосе незнакомого парня. Было грустно, но одновременно легко. Тогда Хэчжу поняла: хоть она и жила только танцами с самого детства, у нее никогда не было настоящего увлечения.

Незаметно для себя Хэчжу подняла руки. Она приоткрыла глаза, и уличные фонари показались ей софитами. Хэчжу уверенно сделала шаг вперед, будто подталкиваемая музыкой.

Почти вприпрыжку Хэчжу двигалась сквозь толпу, обходя людей, которые замечали ее лишь спустя мгновение. Оказавшись перед сценой, на которой выступал гитарист, она поняла, что пути назад нет. И в этот момент девушку охватило ощущение полной, безграничной свободы.

Ее тело плавно раскачивалось в такт музыке. Неожиданно к ней присоединились еще две девушки. Без малейшего колебания они начали танцевать под песню, которая не отличалась ни яркими ритмами, ни сложной мелодией. Одна исполняла движения в стиле вакинг: вытягивала руки и быстро ими вращала, разрезая воздух. Другая танцевала хип-хоп – двигалась мягко, словно волна. Люди стали стекаться поближе к сцене; время от времени из толпы доносились восторженные возгласы. Танцовщицы разных жанров сплетались в единое целое под объединяющую музыку. Хэчжу сбросила туфли, оттолкнулась от земли и выполнила гранд жете. Ей показалось, что она летит. В ушах стучало, и девушка слышала свое тяжелое, прерывистое дыхание. Но это было неважно… Давно она не чувствовала такой легкости и свободы.

В тот день Хэчжу познакомилась с Бае и прикоснулась к ощущению полета, но сломала палец на ноге. Девушка неудачно приземлилась, хотя сразу этого не заметила. Травма, которую сначала Хэчжу посчитала незначительным ушибом, поставила на паузу ее карьеру. Некоторое время девушка не могла танцевать. Пришлось отказаться от запланированных выступлений и просмотров.

Во время вынужденного отдыха интерес Хэчжу сместился в сторону более свободного стиля – уличного танца. Когда перелом зажил, она первым делом отправилась не в студию, а на улицу. Туда, где ее ждали Бае и две танцовщицы с того самого первого выступления. Каждый раз, когда ее тело двигалось в такт музыке Бае, Хэчжу ощущала удивительный прилив энергии. Видя, как люди следят за каждым ее движением и мгновенно реагируют, она наконец чувствовала себя живой. Освобождаясь от привычных рамок, постепенно погружалась в мир уличного танца – в мир, который она и представить себе не могла, если бы не та случайная встреча на сцене под открытым небом. Если бы не Бае.

Хэчжу опоздала. Она осторожно открыла дверь и вошла. В зале на табуретах и длинных скамьях уже сидели около двадцати человек. Им пришлось подвинуться, чтобы девушка смогла втиснуться на место в углу. Едва опустившись на свое место, она услышала голос Бае – чистый, нежный, уже такой любимый. Его дыхание волнами расходилось в воздухе. Тексты песен, которые всегда звучали как исповедь, успокаивали Хэчжу. Она медленно раскачивалась в такт музыке, позволяя мелодии захватить себя.

Внезапно у Хэчжу завибрировал телефон. На экране высветился пропущенный звонок и сообщение от арендодателя:

«Вы